Укрощение строптивых, стр. 64

Когда Иден вышла из кареты, откинула капюшон и посмотрела на взмывающие ввысь каменные стены здания, хозяйкой которого она теперь являлась, в горле у нее неприятно пересохло. Иден не признавалась себе, что волнуется и что голова ее непонятно кружится, и все только потому, что сейчас она увидит Хью. Иден опять натянула капюшон, выпрямилась и стала подниматься по ступеням парадного крыльца.

Слуга, открывший дверь на ее стук, был очень удивлен, но Иден не обратила на это внимания. Она старалась держаться внешне спокойно, хотя сердце у нее бешено колотилось.

– Да, – заверил ее слуга, – его сиятельство дома. Как прикажете доложить?

– Доложите, что приехала его жена, – ровным голосом ответила Иден и, оставив изумленного лакея стоять с открытым ртом, прошла мимо, впервые ступив под своды своего нового дома.

Глава 18

– Их трое, вон там, слева от деревьев. Вы их видите?

Хью Гордон повернул голову и посмотрел в указанном направлении сквозь ветки, которые надежно скрывали их. Молодой месяц поднимался над горизонтом, едва различимый сквозь пелену надвигающегося тумана, и в его бледном свете Хью разглядел три тени, украдкой пробирающиеся в сторону густого леса на границе владений.

– Уверен, сумки у них полны дичи, – со злостью добавил старший конюший. – Это просто какая-то эпидемия, ваше сиятельство, но я не хотел действовать без вашего одобрения.

– И правильно, – заверил его Хью и задумчиво усмехнулся. – Двое верхом, думаю, легко с ними справятся, ты согласен?

– Возможно, они вооружены, – предупредил конюший, правда, по тону его было ясно, что его это нисколько не пугает. Он придерживался старых взглядов на браконьеров из того времени, когда их вешали без всяких выяснений, чтобы другим было неповадно. То, что эта троица так свободно чувствовала себя во владениях Роксбери во время длительного отсутствия графа, разозлило его, ему не терпелось свершить правосудие.

Хью и сам был не прочь размяться и погоняться за ними. Он уже и не помнил, когда в последний раз занимался живым делом, а не бумажной работой или выслушиванием бесконечных оправданий вечно обеспокоенных стряпчих. Кто знает, быть может, погоня утомит его и удастся хорошо выспаться? Одному Богу известно, когда он хорошо спал последний раз.

Усмехаясь про себя, Хью вытащил пистолет из седельной сумки, внимательно осмотрел его и осторожно убрал оружие назад. Узнай он, что его жена сейчас сидит у камина придорожной гостиницы всего в двадцати милях от него и завидует его крепкому сну, он бы очень удивился. Однако Хью не спал и вовсе не думал о жене, а если бы и подумал, ему бы и в голову не пришло, что она не в Шотландии, а менее чем в двух часах езды от границ поместья.

– Ты готов, Пирс? – тихо спросил он.

– Да, ваше сиятельство.

Хью пришпорил коня и помчался напролом сквозь кусты. Его конюший не заставил себя подгонять, он помчался наперерез через перелесок. Браконьеры бросились врассыпную, как перепуганные зайцы. Они забыли про добычу и побежали к высокой каменной стене, которая отделяла владения Роксбери от общественных земель, но здесь их встретил сам граф с длинноствольным пистолетом в руке.

– Мы не сделали ничего плохого, сэр! – закричал один из них, поднимая руки вверх. – Честное слово, мы не сделали ничего плохого!

– Действительно, – с усмешкой отозвался Хью и через плечо обратился к подъехавшему конюшему: – Они утверждают, что они честные люди, а не воры, мистер Пирс. А вы как думаете?

– Как же! Только если случайно забрели сюда в тумане и стену не заметили. – Умудренное жизнью лицо Пирса оставалось серьезным, в то время как он проверял содержимое подобранных кожаных охотничьих сумок. – Похоже, что ставили металлические капканы, бездушные ублюдки! – Он презрительно сплюнул. – Что с ними делать, ваше сиятельство?

Хью подумал, что неплохо бы доставить их в магистрат. Несколько суток в тюрьме, может быть, послужат им хорошим уроком и отобьют охоту впредь. Но в это время месяц, высоко поднявшийся над леском, осветил бледным светом испуганные лица браконьеров, и стало видно, что они почти дети. Хью изменился в лице.

– Отпусти их, – коротко сказал он.

– Ваше сиятельство? – Пирс не мог скрыть удивления.

– Я сказал, отпусти их. Какой смысл отправлять этих молокососов в тюрьму, они просто искали приключений или проголодались. – Внимательно осмотрев печальное состояние их одежды и юные изможденные лица, Хью решил, что скорее всего именно голод заставил их пойти на преступление. – Я жду, мистер Пирс.

Спорить было бесполезно. После секундного замешательства конюший опустил оружие и развернул коня.

Юноши обменялись нерешительными взглядами, затем один из них рванулся было к стене, но тут же остановился, наткнувшись на ствол пистолета, который Хью не убрал, а ткнул ему в лицо.

– Смотри, чтобы в деревне не пошли разговоры, что в имении Роксбери легко браконьерствовать, – тихо предупредил он паренька. – Терпеть не могу откровенного бахвальства, но в следующий раз пощады не ждите. Полагаю, вы слышали, что я всегда держу слово?

Воцарилось молчание, потом молодой человек судорожно сглотнул слюну и кивнул, Хью поднял пистолет стволом вверх. Дальнейших разъяснений не требовалось – вся троица рванула вперед так, что только ветки затрещали. Конюший вопросительно нахмурился, но, поймав взгляд хозяина, понял, что лучше не задавать лишних вопросов. Так и не проронив ни слова, они вернулись в конюшню, где Хью спешился и отдал поводья конюху.

«Когда, черт побери, это кончится?» – спросил он себя с неожиданной усталостью. Каждый раз, когда он приезжает в это имение, сразу же начинаются неприятности. С этим наследством куда больше хлопот, чем можно было предположить. Не исключено, что покойный граф именно в силу своей природной вредности решил оставить титул и имение племяннику Хью, а не своему незаконнорожденному сыну тугодуму Уильямсу, Уинтрону Элестону Бринну.

По общему мнению, Бринны всегда отличались загадочностью по сравнению с другими древними аристократическими фамилиями Англии. Хью склонялся к мнению, впрочем, подтвержденному архивами покойного графа и сведущими историками, что определенная сумасшедшинка, время от времени проявляющаяся в роду Бриннов, объясняется в большей степени кровосмешением и является причиной всех недоразумений, которые постоянно происходят в графстве. Ни для кого не секрет, что прошлое Бриннов полно самоубийц, убийц, придворных интриганов и им подобных, хотя их мужество на поле боя вошло в историю и принесло им благосклонность почти всех английских монархов.

Графство Роксбери было подарено Карлом II Роланду Мэрилбоуну Бринну, стойкому стороннику династии Стюартов, в знак особого признания после возвращения высланного монарха в Англию в 1660 году. Роланду Бринну всегда нравился Сомерсет, этот богатый край, покрытая вереском земля, и Карл с радостью отделил часть древнего графства и подарил ее со всеми королевскими почестями своему верному другу. Но каким бы покоем и нетронутой красотой ни отличался Сомерсет, графство Роксбери всегда проявляло склонность к беспорядкам и волнениям, совсем как индийская провинция Оудх, которую Хью, хитро улыбаясь, последнее время часто сравнивал со своими новыми владениями.

Леди Пенелопа Бринн, маркиза Элденская и единственная законная дочь девятого графа Роксбери, дяди Хью, последней проявила печальную предрасположенность к знаменитому умственному расстройству. По крайней мере к такому выводу пришел Хью, когда увидел, какой хаос царит в имении, дела которого вела именно она, когда ее отец окончательно слег. Не обращая внимания на просьбы семьи, мольбы стряпчих, адвокатов и управляющих, она взяла в свои руки управление старинным хозяйством и умудрилась свести его на нет.

Хью с самого начала понял, что получает в наследство огромного белого слона, но ему не терпелось вернуться в охваченную восстанием Индию, и он несколько поспешно и необдуманно, как он понял, оглядываясь назад, оставил управление на своих поверенных. В его отсутствие они умудрились запутать и без того непростое хозяйство, наделали долгов, заключили сомнительные сделки и довели местных жителей до открытого неповиновения бесконечно растущими налогами.