Очарованная невеста, стр. 50

— А на какой день назначен бал?

Тор взглянул на приглашение:

— На следующий четверг.

Руан кашлянул.

— Интересно…

— Гмм?..

— Сколько ей исполнится лет?

Тор снова заглянул в письмо.

— Восемнадцать.

— Э-э-э… это что-то вроде важной вехи в жизни, как ты считаешь?

— О, конечно! Восемнадцать лет бывает только раз в жизни.

Руан даже не попытался сострить в ответ. Он сидел с несчастным видом, крутя в руках вилку.

Тор подумал и решил сжалиться над ним.

— Ну конечно, это очень важная веха. С моей стороны весьма невежливо не откликнуться на это приглашение. Послушай, Руан, я могу попросить тебя об одной услуге?

Руан взглянул на него подозрительно:

— Какой?

— Ты не мог бы сыграть роль моего представителя? Передать мои личные поздравления семейству Мензисов?

Руан онемел от неожиданности.

— Я понимаю, что тебе придется нелегко, — продолжил Тор, снова посмотрев на приглашение, чтобы скрыть улыбку. — Тем более что ты так рвешься домой. Ты говорил, что у тебя много срочных дел…

— Ах, нет! — К Руану наконец вернулся дар речи. — Просто Джуэл настаивала, чтобы я вернулся побыстрей. Видишь ли, на перегонном заводе много работы, и я обещал помочь ей.

— Правда? Ну да ничего, не расстраивайся. Я отправлюсь туда вместо тебя.

С таким же результатом Тор мог бы заявить, что на обед сегодня подадут собачью печенку. Руан так удивился, что у него отвалилась челюсть.

— Нет, нет! Так нельзя!

— Почему? — несколько раздраженно спросил Тор. — Я смогу помочь ей не хуже, чем ты, а то и лучше. Разве ты забыл, что я всему научился у Сэнди Синклера?

— Да… но… это не… Ты и Джуэл…

— Мы, слава Богу, все еще муж и жена! Я думаю, недельку-другую мы сможем вытерпеть общество друг друга. Тем более что речь идет о драгоценном виски Джуэл.

— Ну да… — промямлил Руан.

— Так в чем же дело?! — вспылил Тор, стукнув кулаком по столу. — Ты снова начинаешь юлить, Руан! Лучше скажи мне прямо, что происходит!

И Руан изо всех сил постарался выполнить эту просьбу. На мгновение Тору показалось, что он вот-вот расколется и выдаст свою страшную тайну, но в конце концов преданность Джуэл и обострившийся инстинкт самосохранения заставили его снова промолчать. Нервно хихикнув, юноша лишь пожал плечами и принял беспечный вид.

— Да, собственно, ничего. Обычные штучки моей кузины.

— Гмм… — пробормотал Тор, — Это не ответ. Судя по твоему поведению, могло случиться все, что угодно. Болезнь, катастрофа на заводе или толпа пошлых ухажеров, которыми твоя кузина пытается развеять скуку.

— Тор…

— Ладно. Ничего, молчи — молчи. Я сам все выясню. Иначе она скажет, что ты ее предал.

— Но ты не можешь…

— Хватит! Ты хочешь ехать на день рождения или нет?

— Хочу, — поспешно отозвался Руан. — Но ты должен ответить мне на один вопрос, Тор.

— О Джуэл? Пожалуй, я лучше не…

— Нет-нет! Всего лишь… ммм… как ты думаешь, что мне лучше надеть?

Тор хлопнул себя ладонью по колену и зашелся в приступе смеха. Теперь он уже не сомневался, что старина Руан потерял голову от прекрасных глаз мисс Хизэр Мензис!

— Мы посоветуемся с Джинни Морриси, — пообещал он смущенно отвернувшемуся Руану. — Она превосходная швея. А на чердаке полным-полно всяких тканей.

Руан тут же забыл о проблемах с Джуэл. Просияв, он поднял чашку и произнес витиеватый тост в честь хозяина Аберкрэйга.

У Тора тоже поднялось настроение. Ему уже терпелось добраться до Глен-Чалиш и предстать перед ничего не подозревающей Джуэл. Судя по поведению Руана, у нее действительно завелась какая-то потрясающая тайна, и Тору очень хотелось разгадать ее.

— Пойдем, — обратился он к Руану, отодвигая стул и от души улыбаясь. — Посмотрим, что там нас завалялось на чердаке. Признаться, я уже не знаю, куда девать весь этот хлам.

Глава 23

Долгие летние сумерки подошли к концу. Слабое зарево еще теплилось на западе, но долина и особняк Драмкорри уже погрузились во тьму, Окна и двери оставались открытыми, поскольку погода была теплой, и на траву, рядом с домом, падали отблески света. На склоне горы, из труб. в крестьянских домах, поднимался дымок, время от времени в загонах блеяли сонные овцы.

Эта мирная сцена неожиданно тронула сердце утомленного дорогой всадника, остановившегося на краю поляны. Чтобы успеть в Драмкорри до темноты, Тор Бан Камерон скакал весь день без передышки. К несчастью, в дороге лошадь его потеряла подкову и ему пришлось на целый час задержаться в ближайшей кузнице.

Весь путь он проделал в одиночку, несмотря на протесты обитателей Аберкрэйга. Благодаря тому, что путешествовал он налегке и тратил на сон всего по нескольку часов в сутки, расстояние между Аберкрэйгом и Драмкорри удалось преодолеть за четыре дня.

Если бы Тора спросили о причине такой спешки, он не смог бы ответить вразумительно. Целое лето он пытался выбросить из головы мысли о Джуэл даже сумел убедить себя, что ему больше нет до нее никакого дела. Он с таким ожесточением ушел в хозяйственные дела, что каждый день выматывался до предела, Возвращаясь в замок, он валился с ног и засыпал как мертвый.

В конце концов Тор и сам поверил в то, что вполне доволен и счастлив. Ведь, он целых двадцать лет мечтал отомстить за свою семью и вернуть себе законные владения и титул. Только благодаря этой мечте он пережил ужасные морозы во время турецких кампаний, бесконечно трудные месяцы скитаний в тропических лесах и целые годы под палящим солнцем африканских пустынь. И ни война в колониях, ни заключение в Коукаддене не заставили его забыть о своей цели.

И теперь Тор искренне верил в то, что цель его жизни достигнута. Ему вполне хватало того, что теперь он каждое утро просыпался в той же постели, в которой родился, и принимал своих крестьян в том-же кабинете, где целые поколения Камеронов в течение многих столетий вершили суд и разрешали споры. Утомительная работа по восстановлению поместья казалась ему райской жизнью.

Но постепенно, причем незаметно для него самого, в жизнь эту начало прокрадываться чувство неудовлетворенности. Тор сделался беспокойным, люди стали раздражать его. Бесконечные проблемы, с которыми он сталкивался в разваленном хозяйстве поместья, превратились из волнующего вызова в скучную рутину. Хуже того, Тор стал чувствовать себя одиноким, что и вовсе было необъяснимо, поскольку его постоянно окружало множество людей.

Неизбежное понимание того, что причиной является Джуэл, привело его в ярость. В отчаянии он еще сильнее набросился на работу, и на некоторое время это ему помогло. И все же Тор продолжал жадно ждать новостей от Джуэл, и когда Руан в очередной раз приезжал из Глен-Чалиш, он едва сдерживался, чтобы не засыпать его расспросами.

Однажды ночью, не в силах заснуть, несмотря на усталость, Тор, беспокойно меряя шагами комнату, пришел к выводу, что не может больше отрицать очевидного. Прежняя его тоска по Аберкрэйгу оказалась пустяком по сравнению с нынешней тоской по Джуэл. Без нее вся его жизнь была бесцельной.

Какой смысл трудиться не покладая рук, если трудиться не для кого?

Итак, он решил съездить в Драмкорри… но только для того, чтобы сдержать обещание, данное Руану: помочь Джуэл на перегонном заводе. По крайней мере именно так Тор сказал себе. Но сейчас, когда он глядел на гостеприимно сияющий огнями особняк, в душе его, словно в насмешку над всеми его попытками самовнушения, взметнулся целый вихрь непрошеных воспоминаний.

Тор вспомнил, как Джуэл смеялась над ним, когда увидела в ночной рубашке. Как она с юным внуком Энгуса распевала песни, проезжая по болоту на этом чудовищном ломовике Драме. Как она пробовала виски на заводе, сосредоточенно оценивая аромат, чистоту и вкус напитка.

Тор торопливо спустился с холма и подъехал к конюшне. Он полагал, что в такое время наверняка застанет Джуэл за ужином. Сердце его переполнила отчаянная тоска по тихой, залитой мягким светом столовой Драмкорри, он только сейчас осознал, насколько устал и проголодался в пути.