Источник соблазнов, стр. 37

Какую-то долю секунды Аллейн с Мэйном в упор смотрели друг на друга. Мэйн метнулся к борту. Катер взлетел вверх и, провалившись в бездну, зарылся носом в волны. Аллейна окатил поток соленой воды. Потом блеснули береговые огни и на их фоне вырисовалась гигантская темная фигура, балансирующая на самом краю.

Катер с силой швырнуло о мол. Последнее, что слышал Аллейн, был чей-то пронзительный вопль.

Он бесконечно спускался по каким-то ступенькам. Крутые, почти отвесные… Ему непременно нужно было их одолеть. Ступеньки обрывались, и он проваливался в бездну, пронизанную лучами-шпагами. И снова ступеньки, ступеньки…

Когда Аллейн пришел в себя, рядом была Трой. Ее ладонь лежала на его щеке.

– Ты здесь, – с трудом разжав губы, сказал он.

– Привет! – улыбнулась Трой и поцеловала его в лоб. Стена сзади нее была вся в солнечных бликах и казалась ему такой знакомой. Ему захотелось еще сильней ощутить тепло ее ладони, и Аллейн повернул голову. Виски пронзила острая боль.

– Не двигайся, – предупредила Трой. – Тебе здорово досталось.

– Знаю.

– У тебя было сотрясение мозга.

– Когда?

– Примерно тридцать четыре часа назад.

– Это дом Кумба.

– Верно, но тебе нельзя разговаривать.

– Безобразие, – пробормотал он и забылся сном.

Трой тихонько убрала ладонь с его заросшей щетиной щеки и вышла из комнаты. В гостиной сидели Кумб, Кертис и Фокс.

– Он проснулся, – сказала Трой Кертису. – Всего на минуту.

– Что-нибудь сказал?

– Да. Он… – У нее дрогнул голос. – Родерик пошел на поправку?..

– Ну конечно же. Пойду взгляну на него.

…Утро стояло чудесное. Вода в проливе отливала лазурью. Насыпь обнажилась, и по ней брели трое: старуха и юноша с девушкой.

– Все нормально, – сказал сэр Джеймс, наклонившись над Аллейном.

– Где Трой?

– Я здесь, дорогой.

– Как хорошо. Что со мной случилось?

– Тебя смыло за борт. Кумбу и двум его людям удалось вытащить тебя из воды.

– Кумбу?

– Фокс позвонил ему из отеля сразу же, как только ты кинулся в эту дикую погоню. Они были на молу.

– Понятно. Значит, это они вопили.

– Тебе лучше помолчать, Рори. Все в порядке. Впереди у тебя бездна времени…

– Кертис, позови Фокса.

– Хорошо, только всего на одну минуту.

Трой привела Фокса.

– Вы нашли его?

– Да. Вчера вечером. Во время отлива, – ответил Фокс.

– Где?

– Примерно в четырех милях отсюда.

– Он сделал это умышленно, Фокс.

– Я так и понял. Кумб сказал мне.

– Ну, хватит вам, – перебил Кертис.

– Подожди. Фокс, при нем что-нибудь нашли? Нашли, я спрашиваю?

– Ладно уж, скажите ему, – уступил Кертис.

– Да, мистер Аллейн, нашли. Оно, можно сказать, превратилось в какое-то мыло, но понять можно. Первый экземпляр того самого списка и фотография.

– Ага. Значит, она отдала это ему. Я так и думал.

Он вздохнул и закрыл глаза.

– Вот и хорошо, – сказал Кертис. – Поспи еще.

– Моя сестра, Фанни Уинтерботтом, – говорила два дня спустя мисс Эмили, – однажды со свойственной ей экстравагантностью заметила, что, где бы я ни появлялась, я везде поднимаю такой же шум, как дебоширящий дервиш. Конечно, ей дороже всего была забавная аллитерация, и она плевать хотела на смысл. Но будь Фанни жива, она бы непременно почувствовала правоту своего замечания. Я такого натворила в Порткарроу…

– Моя дорогая мисс Эмили, не кажется ли вам, что в данном случае вы сами впадаете в присущую миссис Уинтерботтом слабость к преувеличениям. Смерть мисс Кост никак не связана с вашим решением восстановить порядок в этих местах.

– Связана, – настаивала мисс Эмили, хлопая затянутой в перчатку ручонкой по деревянному сиденью стула. – Давайте рассуждать логически. Если бы я не упорствовала в своем, ее нервная система не расшаталась бы до такого состояния и она вела бы себя иначе.

– Откуда вам знать? – удивился Аллейн. – Толчком могло послужить что угодно. При ней была ее тайна. А если имеешь при себе взрывчатое вещество, одно это уже чревато опасностью. Если бы вы, мисс Эмили, не приехали на остров, Бэрримор с Мэйном все равно смеялись бы над ней во время праздника.

– Тогда бы их смех ее не так больно задел. – Мисс Эмили пристально посмотрела на Аллейна. – Я вас утомляю. Мне пора. Меня ждут в машине эти добрые дети. Просто я зашла сказать вам au revoir, мой дорогой Родерик.

– Вы меня вовсе не утомляете, а ваш эскорт подождет. Они наверняка даже очень рады этой задержке. Так не пойдет, мисс Эмили. Ведь я вижу – вас снедает любопытство.

– Не любопытство, а вполне естественное отвращение ко всякого рода неясностям и оксюморонам.

– Понимаю как нельзя лучше, – поспешил признаться Аллейн.

– Когда вы впервые заподозрили доктора Мэйна? – спросила старушка.

– Когда вы сказали мне, что не видели никого, кроме Уолли.

– А я должна была узреть доктора Мэйна?

– Вы бы обязательно узрели, как он уплывал. А тут еще Триэрн заявил, что видел, как примерно в пять минут девятого Мэйн отчаливал на своем катере. Зачем доктор солгал? И что он делал в эти полчаса?

– Вы не поверили рассказу бедной мадам Бэрримор?

– Ни на секунду. Если бы Мэйн был у нее, она сказала бы мне об этом во время нашего первого разговора. Разве вы не заметили, какой у него был изумленный вид, когда она вмешалась? А та не дала ему слова вымолвить. Нет, я ей не поверил, и, думаю, он это понял.

– Поэтому и пытался ретироваться?

– Очевидно, и поэтому тоже. Вероятно, почувствовал, что не может принять от нее этот щедрый подарок. Его, так сказать, осенило прозрение. А вдруг мы ей поверим, и тогда они смогут вместе куда-то уехать. В таком случае Мэйн до конца дней своих будет прикован к этой женщине самым страшным из всех обязательств.

– Да, мне кажется, он был гордый человек. Вы правы. Но продолжайте, бога ради.

– Мэйн говорил с мисс Кост возле церкви. Она сказала миссис Кастерс, что после службы собирается пойти к роднику и взять это ожерелье. Завидев Мэйна, она устремилась к нему, а миссис Кастерс вошла в храм. Мы не знаем, что произошло между ними. Думаю, мисс Кост снова и снова молила его о любви и в который раз получила отставку. У нее в сумке был этот отвратительный снимок и список дат свиданий. Она предъявила ему все это и даже могла сказать, что собирается отправить письмо в газету.

– И она…

– Да. Мы обнаружили его в почтовом ящике. Итак, он знал, что она будет возле родника. Я думаю, моя руки на кухне у Трэтевеев, он выглядывал в окно. Скорей всего, видел Уолли и, быть может, вас. Видел, как Бэрримор сорвал ваше уведомление и ушел. Выйдя от Трэтевеев, он направился к роднику и вошел за ограждение. Разумеется, у него были при себе жетоны. Он спрятался за валуном и стал поджидать мисс Кост. Он знал, что вокруг полно обломков породы – ему прекрасно была знакома эта местность.

– О, да.

– Когда все было кончено, он уничтожил свои следы плоским камнем, а позже, прибыв на место преступления, слазил туда и прошелся поверху, обезвредив таким образом предыдущие следы, если они вдруг остались. В восемь десять Мэйн вернулся домой на своем катере и стал ждать, когда его вызовут обследовать труп.

– Я тоже начинаю чувствовать себя трупом, когда вспоминаю, что он и меня осматривал. Холодный расчетливый человек. А ведь я ему симпатизировала.

– Я тоже, – признался Аллейн. – Естественно, его целью было заставить нас поверить в то, что мисс Кост убили, приняв за другую, но он был слишком умен, чтобы самому навязывать нам эту версию. Он рассчитывал, что во всем обвинят Уолли и, признав недееспособным, поместят в соответствующее заведение, что, как он справедливо заметил, могло бы оказаться для мальчика к лучшему.

– Я позабочусь об этом отроке, – изрекла мисс Эмили. – Ведь существуют специальные школы. – Она с любопытством посмотрела на Аллейна. – А что бы вы делали, если бы не погас свет или если бы вы не смогли его догнать?