Вживленный «Чип контроля» [Марш-бросок], стр. 47

Федор, передав ему «АКМ», ответил как-то невпопад:

– Анчутки… бродят по лесу… Чужих, однако, здесь не любят.

В этот момент до них от фургона донесся знакомый сиплый говорок:

– Эй, Морпех!.. Предлагаю забить стрелку! Оставь Деду ствол и выходи на дорогу… Перетрем наедине наши проблемы!

Анохин несколько секунд прислушивался к тишине и крутил во все стороны головой: действительно ли кто-нибудь еще есть в лесу, кроме зэков, или ему только померещилось.

– Ничего не выйдет, Клещ! – не напрягая особо голосовых связок, сказал он. – Будет лучше всего, если мы сейчас разбежимся! Вы оставайтесь с той стороны дороги… а мы – с этой! Вот только солдата Леху мне переправьте. И можете проваливать на все четыре стороны!

– А если мы тебе его по частям вернем?! – просипел Клещ.

– Если хоть один волос упадет с его головы… Я вас по одному перещелкаю, как куропаток! – предупредил блатарей Анохин. – А тебя, Клещ, первым «в Сочи» отправлю!..

Минуты две или три за фургоном длилось какое-то совещание, затем Клещ прокричал:

– Слышь, Морпех… не заводись, ладно?! Счас не до разборов, надо когти рвать!

– Согласен! Так что быстренько верните мне Леху Дизеля! А не то я положу вас всех рядом с вохрой!..

Не прошло и минуты, как кто-то протопал по тракту, а затем залег рядом с ними на обочине.

– Ты, что ли, Леха? – спросил Анохин.

– Ясный перец! – тут же отозвался тот. – Я торбы наши из автозака сюда переволок…

– Молодчина, – похвалил его Анохин. – Умное решение!

– Только это… я от них еще раньше подорвал! Мне с «синими» не по пути!

– Вот так даже? – удивился Анохин. – А то Клещ пытался со мной из-за твоей головы торговаться…

– Что дальше, командир? – прошептал над ухом Леха. – Давай, приказывай, что делать-то!

Анохин на секунду задумался.

– Леха, ты в зону обратно хочешь? – спросил он.

– Нет… ясный же перец! Воли хочу.

– А ты, Федор?

– Если вы на волю… то и я с вами!

– Решено! – подытожил Анохин. – Тогда давайте будем отрываться от «синих»… А заодно и от предполагаемой погони!

О том, чтобы в такую темень ломить прямиком через лес, не могло быть и речи. Для начала следовало отойти хоть на пару-тройку верст от автозака и двух убитых кем-то вохровцев. Это верное решение и на случай погони – за этим дело вряд ли заржавеет, – и для того, чтобы как-то разойтись с Клещом и другими уголовниками, которые тоже могут представлять из себя опасность.

Так они и поступили. Сначала шли по краю дороги, в том же направлении, куда держал путь автозак. Затем, спустя полчаса, обнаружили – исключительно благодаря чутью бывшего егеря – ответвление какого-то неведомого им проселка, на который, чуть посовещавшись, и свернули.

Когда они отошли по прикидкам Анохина от тракта не менее чем на километр, морпех скомандовал:

– Привал, господа хорошие.

Роясь в сумке в поисках своих вещей – хотелось как можно быстрее сбросить с себя эту проклятую робу, – Анохин негромко спросил:

– Дед, ты где?

– Здесь я, мил человек, – прошелестело чуть в сторонке. – Хочу одежку переменитъ.

– Леша, у тебя есть с собой хоть что-нибудь из гражданки? – спросил Анохин, натягивая на себя джинсы. – Могу вот майку дать… правда, цвета хаки. И еще на выбор есть или свитер, или кожанка.

– Не, командир, спасибо, – подал негромкую реплику Леха-Дизель. – Я ж когда с дисбата сорвался с двумя парнями, то ушел чисто… в отличие от них. Почти три месяца на гражданке пожил… Эх, ну и мудила же я! Ладно, чего уж там… Есть у меня, командир, и штанцы, правда, спортивного прикида, и рубашка, и даже куртец типа ветровки!..

– Добро, – сказал Анохин. – Повезло, конечно, что удалось свои сидоры прихватить! Когда б мы еще смогли в гражданку переодеться… Подфартило. Но расслабляться не следует! Поэтому ничего не разбрасывайте… чтоб поменьше следов оставлять!

– А что толку? – В голосе Лехи прозвучала скрытая тревога. – Один хрен за нами по следу собачек пустят… Если не будет дождя, они верняк наш след возьмут!

– Не будем гадать, – сказал Анохин. – Тюремную робу все едино здесь нельзя оставлять! Запихайте пока в сидор! А утром уже решим, что и как…

Анохин почувствовал, как чья-то рука в темноте коснулась его плеча.

– Потише бы надо… – послышался тихий шепот Деда. – Кто-то бродит недалеко… анчутка!.

Анохин, у которого, как у волка, тут же шерсть встала дыбом на загривке, протянул бывшему егерю «калаш», а сам медленно вытащил из поясной кобуры «макаров»… Но взводить пока не стал, а лишь снял с предохранителя.

– Т-с-с! – прошипел он, адресуясь Лехе. – Замри…

Все трое замерли и даже, кажется, перестали дышать.

В какой-то момент Анохин услышал, как легонько затрещали сучья метрах в двадцати от них… Как будто кто-то крался за ними по проселку… а затем, в последний момент, то ли подался назад, то ли отступил в лес и там затаился.

«Неужели „синие“ за нами увязались? – мелькнуло в голове у Анохина. – А может, все проще… зверь какой-нибудь бродит в лесных чащах?»

– Зверя, наверное, спугнули, – словно заглянув в его мысли, прошептал над ухом бывший егерь. – Может, и поблазнилось мне.

На всякий случай они снялись с места. Но после того, как прошли с полкилометра по той же лесной дороге, Анохин вновь скомандовал привал.

Нет, он не устал. Да и другие пока не жаловались… Но нужно было остановиться ненадолго. Хотя бы для того, чтобы понять, где именно они находятся, в какую сторону им предстоит дальше топать и что им вообще нужно делать в данной непростой ситуации.

– Федор, ты уже прикинул, где мы сейчас?

– Не, мил человек, не знаю, – после длительной паузы отозвался Уваров. – Когда рассветлеется, тогда и поглядим.

– Ну а дорога, по которой нас везли? – спросил Леха. – Куда, Дед, ехал наш автозак?

– Вестимое дело… в Лесной, – чуток подумав, сказал Уваров. – Но все ж надо утра обождать.

Анохин сначала почувствовал легкое разочарование – почему-то он рассчитывал, что Уваров мигом сориентируется на местности. Но тут же и обругал себя за излишнюю нетерпеливость: в той темно-серой мгле, которая их окружает, все сливается воедино, меняет до неузнаваемости свои привычные формы… При такой паршивой видимости человек способен заблудиться даже в хорошо знакомом лесу, куда он многие годы отправлялся на «грибалку». А здесь тайга на десятки километров окрест.

– У нас тут в июне ночи серые и короткие, – прошептал Уваров. – Если б не хмарь и туман, то темени, почитай, уже не было бы и в помине. Такие ночи здеся летом редки! А што касается…

Уваров вдруг оборвал себя и к чему-то прислушался.

Анохин тоже замер… равно как и встревоженно глядевший на них солдатик Леха.

Со стороны тракта, с которого они недавно лишь свернули на этот проселок, до них отчетливо – хотя и с немалого расстояния – донесся лай собак…

Глава 29

ПОВТОРЕНИЕ – МАТЬ УЧЕНИЯ

– Ну что? – спросила Маша, нетерпеливо пританцовывая внизу. – Есть что интересное?

– Картина Шишкина маслом! Тайга… медведи… шучу, конечно. Нифига интересного для нас, – сказал Швец, крутя во все стороны головой и в то же время судорожно сжимая руками и коленями пахнущий живицей древесный ствол. – Леса кругом, чащи… Холмы какие-то вижу, но до них далековато.

– А ты выше поднимись! – задрав голову к нему, крикнула Маша. – Ну что ты застрял в метре от земли! Что можно с нижней ветки разглядеть?!

– Это ж сосна, девочка моя! Сук под ногой обломится… или нога скользнет… И тю-тю… нету Валеры!..

– А я и не знала, что ты такой трус.

Едва удержавшись, чтобы не выругаться, Валера попытался вскарабкаться чуть выше. На какой-то метр ему все же удалось подняться, но этот отчаянный подъем стоил ему едва не всех его оставшихся сил.

– Щас грохнусь, – бормотал он под нос. – Точно… конкретно сейчас вот нае…сь!