Дальние края, стр. 19

Было там и другое диковинное и несомненно доброе и полезное чудище, огромное, похожее на слона; своим длиннющим хоботом оно подбирало поваленные деревья и складывало их штабелями.

«Правду сказал дядя Тхай, — подумала Хоа. — Это и в самом деле сказочный лес».

Но где же богатыри и феи? Их пока не видно. Хоа не удержалась и спросила об этом дядю Тхая.

Он рассмеялся.

— Потерпи, сейчас увидишь. Ведь это они управляют добрыми великанами.

Он взглянул на часы, и как раз в этот момент все вокруг замерло.

Замолчали и остановились удивительные машины.

Хоа пошла следом за дядей Тхаем вверх по склону. А навстречу уже спускались богатыри и феи — мужчины и женщины в комбинезонах, фуражках, огромных защитных очках и высоких резиновых сапогах. Один за другим вылезали они из диковинных машин.

Одна из женщин, по внешнему виду ничуть не отличающаяся от других, подбежала к ним.

— Здравствуй, Хань! Как дела? — пожал ей руку дядя Тхай.

Хоа с удивлением обнаружила, что это тетя Хань, мама Ни Ай. Так вот какие, оказывается, бывают феи!

— Хоа, здравствуй! — приветливо сказала «фея» и обняла ее. — Какая ты молодчина, что приехала!

Такими мягкими и нежными показались на этот раз Хоа руки тети Хань, такой красивой и ласковой была она сама, что Хоа крепко прижалась к ней и смущенно сказала:

— А знаете, вы совсем как фея! Дядя Тхай обещал показать мне фей сказочного леса. Теперь я и сама вижу, что фея — это вы.

— Ну что ты, — засмеялась Хань. — В госхозе феи неуклюжие, некрасивые. Навряд ли кому-нибудь такие полюбятся.

— Нет! — решительно замотала головой. Хоа. — Самые прекрасные феи живут в нашем госхозе.

Глава XIII

Нгок постучал в окошко Хоа, когда все еще спали.

— Эй, Хоа, вставай! Спать долго вредно!

Сам он сегодня поднялся раньше обычного, еще до петухов. Что заставило его встать в такую рань, спросите вы. А вот что.

Позавчера Хоа весь день провела с дядей Тхаем в волшебном лесу. Первым, кого она встретила, вернувшись домой, был Нгок.

Едва увидев ее, он стремительно бросился навстречу.

— Я сегодня утром уже приходил, но опоздал, ты только что уехала. Я бежал за машиной и кричал тебе, но ты не слышала.

— Что случилось, Нгок?

— Случилось? — Он помолчал. — Да нет, в общем-то, ничего особенного…

— В чем же дело, зачем ты приходил, да еще бежал за машиной?

Он пристально посмотрел на нее. Что-то грустное промелькнуло в его взгляде.

— Я возвращаюсь в Ханой…

— Как? Почему так скоро?

— Из дома пришло письмо. Мама пишет, что папа уезжает за границу, хочет, чтобы я простился с ним перед отъездом. Я сегодня целый день бродил по госхозу, прощался навсегда с этими местами.

— Почему «навсегда»? Ведь ты еще приедешь сюда?

— Ну, просто прощался. Конечно, я приеду сюда еще. Знаешь, я хотел с тобой кое о чем посоветоваться.

— Давай лучше вечером. Я устала и есть хочу…

— Ладно, тогда до вечера…

— Я сама зайду к тебе или ты приходи, если хочешь.

— Лучше я приду, а то у нас в доме малышей полно, пристанут, не дадут поговорить.

— Ну пока, — кивнула Хоа, как показалось Нгоку, несколько небрежно.

Она и в самом деле не придала особого значения его словам. О чем он собирается говорить? Наверно, пустяки какие-нибудь или хочет подарить что-то на память. Просто он из всего любит делать тайну.

Вечером они сидели за столом в комнате Хоа, и абажур отбрасывал ровный круг света на их оживленные лица.

— Пошли завтра со мной вместе, — говорил Нгок. — Сходим в деревню к мыонгам? Ты ведь, наверно, еще ни разу там не была? Надо посмотреть все. Кстати, захватим у них саженцев для пионерского сада. Вчера, пока ты ездила в лес, мне удалось достать саженцы ананаса. Знаешь, как здорово будет, если каждый из нас перед отъездом что-нибудь посадит!

— Пока ведь ты один уезжаешь!

— Но и тебе скоро уезжать в Хайфон, каникулы кончаются, не останешься же ты здесь насовсем!

В самом деле, время пронеслось незаметно. Хоа и думать забила о том, что нужно будет возвращаться в школу. А может, и нарочно старалась не вспоминать об этом. Теперь ей трудно было представить свою жизнь без отца, без новых друзей и маленькой Ни Ай, без кофейных плантаций…

— Да… — грустно кивнула она после долгого молчания. — И мне скоро в Хайфон. Вот ты так спокойно говоришь о своем отъезде, а я, когда буду уезжать, наверно, заплачу. Мне уж не до саженцев будет…

В окно пахнуло ароматом распускающихся цветов кофе. Хоа подумала, что теперь их запах будет всегда преследовать ее и напоминать о госхозе. Порыв ветра качнул спускавшийся с потолка шнур лампы, и круг света заплясал из стороны в сторону.

— Странно, ведь уезжаешь ты, но мне почему-то кажется, что это мне вот-вот ехать.

— Жизнь нас учит думать обо всем заранее, — с видом умудренного опытом человека вздохнул Нгок. — Мне сейчас трудно, потому что письмо от мамы пришло очень неожиданно, я даже проститься со всеми не успею. И летний дневник не успел дописать. Прошлым летом по-другому было, я спокойно собрался…

После ухода Нгока Хоа долго сидела задумавшись. Ощущение того, что не Нгок, а она завтра-послезавтра должна уезжать из госхоза, не покидало ее. Она вспоминала дни, проведенные здесь. Все они были такие разные, ни один не походил на другой, но все веселые и интересные. Каждый почему-либо остался в памяти…

Поздно вечером вернулся отец. Он сразу заметил непривычную задумчивость дочери.

— Ну и что, ты теперь об этом только и думаешь? — спросил он, выслушав ее рассказ.

— Понимаешь, папа, я считала, что мне просто будет расстаться со всеми, с нашим госхозом и вернуться в Хайфон. А теперь я понимаю, что буду очень скучать.

— Вот ведь как все обернулось, — ласково улыбнулся отец. — Здесь многие в первые дни, когда мы госхоз создавали, просились обратно. А сейчас точно корнями вросли, не вырвешь.

Он помолчал.

— Кто, ты говоришь, уезжает? Нгок?.

— Да.

— Как ты собираешься его проводить?

— Никак. Просто завтра пойдем к мыонгам.

— Да, тут я виноват. Так ни разу тебя туда и не сводил, доченька!

— А послезавтра утром мы с ним понесем саженцы фруктовых деревьев на пионерский участок. У Нгока уже есть немного, завтра еще достанем.

— Молодцы! Сами придумали?

— Да это все Нгок…

— Толковый парень! А почему бы вам не посадить бананы. На будущее лето, когда ты приедешь, они уже дадут плоды.

— А я еще и еще буду сюда приезжать каждое лето, тогда все наши саженцы станут деревьями и все дадут плоды! — улыбнулась Хоа.

Вот как было дело.

А сегодня утром Нгок разбудил Хоа пораньше, и вскоре они уже поднимались по склону холма, где был разбит пионерский сад.

Из всех своих походов привозили сюда ребята саженцы, и за несколько лет сад очень разросся. Здесь были самые разные деревья — и папайя [44], и манго, и бананы, и апельсины, и хлебное дерево, и кокосы.

Сад был заложен не так уж давно, многие деревья еще не плодоносили, но можно было ожидать, что в будущем он станет давать богатые урожаи.

Солнце стояло уже высоко.

Хоа выпрямилась и посмотрела назад, на темно-зеленые, невысокие кусты ананасов, среди которых тут и там виднелись пушистые красные кисточки, поднимавшиеся над плодами. Сама она только что подсадила к ним пятнадцать саженцев, но сколько еще ждать, пока и на них появятся плоды!

— Что, устала? — спросил, подойдя к ней Нгок; он трудился в другом конце сада.

— Чуть-чуть…..

— Знаешь, когда мы с тобой вступим в пору возмужания, эти деревца принесут первые плоды!