Праведники Меча, стр. 88

— Но пока настоящих боев не было? Кровь совсем не проливалась?

— По крайней мере, я об этом не знаю, — ответил Барнабин. — Идут кое-какие раздоры, какие-то споры о земле, но и только. Мелочи. Но талистанские войска, стоящие вдоль границы с Высокогорьем, заставляют Редберна нервничать. Я это знаю, потому что умею слушать. Всем нам, горцам, страшно, государь.

— Тогда я обращу этот страх против Редберна. Я заставлю его увидеть истину. — Бьяджио с вздохом отставил чашку. — Я мало, что знаю о принце Редберне. Расскажите мне о нем. Что он за человек?

— Очень молод. Задира. Его зовут Рыжим Оленем.

— Рыжим Оленем?

Барнабин провел ладонью по волосам.

— Это из-за его волос: он рыжий, как я. И ему подчиняются латапи.

— И кто такие эти латапи?

— Лоси, — пояснил Барнабин. — Так лосей называют на землях Редберна.

— О да — лоси! — Бьяджио слышал о броненосных лосях Высокогорья. Клан Редберна всегда ездил верхом на этих животных, а не на лошадях. Бьяджио такой обычай всегда казался нелепым. — Кажется, лоси здесь считаются священными?

— Для некоторых они священны, господин мой. В особенности для Редберна и его родни. Когда мы доберемся до их поселений, вы увидите латапи.

— Сколько нам добираться до принца?

— Редберн живет в Замке Сохатого, в двух днях езды отсюда. Вы сможете ехать верхом, государь?

— Я полностью обучен воинскому делу, Барнабин. Может быть, по виду я и не похож на бойца, но умею ездить верхом не хуже других и саблей тоже владею. Можете обо мне не тревожиться. Просто помогите мне добраться до Редберна.

— Помогу. Клянусь вам.

— Вот и хорошо. — Император закрыл глаза. — Мы отправимся в путь послезавтра. Я слишком устал, чтобы выехать раньше. Завтра вы купите для нас лошадей и припасы в дорогу. А теперь, пожалуйста, оставьте меня, Барнабин. Мне нужно выспаться. До завтра.

Осведомитель поспешно ушел из комнаты, вежливо пожелав императору доброй ночи. Бьяджио прислушался к его удаляющимся по коридору шагам. Уже наступила полночь, и в крошечной гостинице госпожи Эстреллы царила мертвая тишина. Для Бьяджио это убежище стало подлинным благословением. Вскоре ему предстоит начать последний этап своего путешествия. Он попытается уговорить ненавидящего нарских лордов принца начать войну с Талистаном.

Бьяджио устало взял еще одно печенье и отправил его в рот, наслаждаясь тонким вкусом. Через два дня он снова станет грязным путешественником, но до тех пор будет отдыхать, и наслаждаться незамысловатым уютом постоялого двора.

— Спасибо вам, госпожа Эстрелла, — вздохнул он, — за то, что вы сделали это варварское путешествие чуть более цивилизованным.

Каньон продувался ветром, обещающим весеннюю грозу. Алазариан посмотрел на небо и оценил дождевые облака. С запада катилась грозовая туча, густая и черная, готовясь сразиться с солнцем за власть. На горы уже легли темные тени. Летун, конек Алазариана, презрительно фыркнул.

Джал Роб перевел своего коня с галопа на рысь и оглядел крутые холмы, обступившие долину. Они были коричневые и уродливые — и опасно молчаливые. Путь пролегал по Таттераку, самой северной территории Люсел-Лора, и земля здесь была враждебной и неприветливой. Унылый пейзаж разнообразили только горы да редкие купы причудливо изогнутых деревьев. Среди холмов почти не было рек, и только редкие деревеньки лепились к склонам, с трудом обеспечивая свое скудное существование. Это была суровая земля, и дороги ее были настоящим кошмаром для путешественника: они были полны рытвин, а порой сужались до извилистых троп. Трудные условия сильно снизили скорость продвижения двух путников, а теперь еще и погода грозила восстать против них.

Алазариан отстегнул от пояса мехи с водой и отпил один глоток. Они ехали уже пять дней — и только теперь оказались в Таттераке. Позади остался город Экл-Най и гостеприимный Фалгер: там они наполнили едой свои желудки и дорожные сумки. Фалгер нарисовал им карту, по которой они теперь ориентировались. По расчетам Алазариана этот каньон был входом в Таттерак. А Таттерак был воротами к Фалиндару. Скоро должна появиться какая-то деревня, там будут вода и новости, а если трийцы окажутся дружелюбными, то может найтись и ночлег. Однако добраться до деревни, опередив дождь, надеяться, не приходилось.

— Может быть, стоит остановиться прямо сейчас? — предложил Алазариан. — Устроим лагерь, пока гроза не началась. Джал Роб покачал головой.

— До Фалиндара еще далеко. Может, гроза пройдет стороной.

Алазариан принюхался к ветру.

— Не думаю, Джал.

— Мы поедем дальше, — заявил священник. — По крайней мере, проедем еще немного. Сколько еще до той деревни?

— Я посмотрел по карте. Еще далеко. Нам до нее не добраться.

— Давай хотя бы попробуем. Если дождь пойдет, мы найдем укрытие.

Алазариан согласился и послал Летуна вперед, догоняя коня Джала. Джалу Робу хотелось поскорее добраться до Фалиндара. Казалось, он даже не думает о том военачальнике, о котором их предупредил Фалгер. Он ехал вперед как одержимый — и Алазариан знал, что вперед его гонит мысль о встрече с Ричиусом Вэнтраном.

— Что ты сделаешь, когда встретишься с Шакалом? — спросил Алазариан.

— А почему ты вдруг спросил?

— Просто интересно. Тебе ведь очень не терпится до него добраться? Я это заметил.

— Может, и да.

— Ну и? Что ты ему скажешь?

— Ты очень любопытен.

— А ты очень уклончив. — Алазариан ухмыльнулся. — Не хочешь об этом говорить? Джал Роб отвернулся.

— Да, я не хочу об этом говорить! Доволен?

— Но ты ведь на него сердит? Именно поэтому ты и согласился поехать со мной? Чтобы сказать ему об этом.

— Так теперь ты не только чувства, но и мысли начал читать? А я думал, что для этого тебе надо дотронуться до человека.

— Не всегда. Тебя понимать очень легко, Джал. Ты хоть и священник, но обид не прощаешь.

Джал обжег Алазариана яростным взглядом.

— Сделай мне одолжение, малец, — не лезь ко мне в голову. Мне твои фокусы не нравятся. Алазариан отшатнулся.

— Извини, Джал. Я...

— Ты понятия не имеешь о том, насколько я зол на Вэнтрана. Так что и не пытайся понять. И не заставляй меня с тобой объясняться, потому что я этого делать не собираюсь. Понятно?

— Да, — тихо ответил Алазариан. — Извини.

После этой вспышки священник обогнал Алазариана и, осторожно пробираясь по каньону, демонстративно его не замечал. Обиженный Алазариан долго не заговаривал с

Джалом, давая ему время остыть. Ему по-прежнему нравился священник, и он был твердо намерен разрушить разделявшую их стену. При необходимости он готов был разбирать ее по кирпичику. В конце концов, он снова догнал священника, но на этот раз его поддразнивающая улыбка сменилась на искреннюю.

— Мы быстро едем, — заметил он. — Может, мы и доберемся до деревни раньше, чем дождь пойдет.

Джал Роб уже расстался с гневом. Он посмотрел на запад, откуда надвигалась туча, и сказал:

— Гм... не думаю. Но попробуем. Мне не хотелось бы устраивать лагерь в этом каньоне. Здесь наверняка будут какие-нибудь звери. Фалгер предупреждал меня насчет снежных барсов.

— Со мной мой кинжал, — отозвался Алазариан. — А у тебя — стрелы.

— И то, и другое мало поможет, если мы будем спать. И потом, я не настолько хорошо владею луком. Разве ты не знаешь, какие барсы быстрые? Он набросится на нас раньше, чем я успею взять стрелу из колчана. — Тут он рассмеялся и добавил: — Но я ценю твое высокое мнение, парень.

— Разве ты забыл — я же видел тебя в деле, в Железных горах, когда ты сражался с Шинном. Могу поспорить, что ты стреляешь не хуже его.

— Да нет. Этот подонок блестяще владеет луком. По сравнению с ним я жалкий любитель. Но я упражняюсь. В наше время это хорошая привычка. Даже для священника.

— А меня ты можешь научить? — спросил Алазариан. — Мне бы хотелось научиться стрелять. Пальцы у меня длинные, как у трийцев. А трийцы славятся как хорошие лучники.