Любовники-убийцы, стр. 12

Дождь пошел сильнее. Марго заметила это и, обернувшись к Фурбису, сказала:

— Вы совсем промокли, господин Фурбис. В карете еще много места. Садитесь.

Она подобрала платье, чтобы освободить ему место. Фурбис колебался.

— Садитесь же, — настаивала она. — Я хочу этого.

Он молча повиновался и сел возле Марго, влажные глаза которой заволокло томной негой. Они сидели друг против друга в тесной карете, не опасаясь нескромных любопытных глаз.

Марго ждала, когда Фурбис заговорит, чтобы угадать, каково настроение его души. Она хотела, чтобы он полюбил ее. Он ей нравился, она не могла забыть его со дня встречи. Она понимала теперь, какая разница существовала между тем чувством, которое она питала к Паскуалю, и ее отношением к Фурбису. Первый поддался очарованию ее красоты и преклонялся перед ней. В Фурбисе, напротив, она увидела властелина, перед которым должна была признать себя побежденной и смириться. Эти мысли готовы были сорваться с ее языка, но она не решилась высказать их.

В свою очередь и Фурбис был увлечен ею. Да и как мог оставаться спокойным этот страстный тридцатилетний мужчина с горячей южной кровью в столь близком присутствии молодой, божественно прекрасной женщины, не сводившей с него своих пылающих, трепетных взглядов?

— Знаете ли вы, — проговорил он, сделав над собой усилие, — что в этой самой карете два года назад увез вас в Авиньон ваш муж?

— Я это заметила, — ответила она.

— Она, должно быть, очень дорога для вас.

— Да, дорога, конечно, но не воспоминаниями, которые она вызывает.

Марго проговорила это без всякого смущения, и Фурбис ясно прочел в ее глазах то, что она недосказала: «Она дорога для меня тем, что вы со мной».

— Осталась бы она вам так же дорога, — продолжал он с увлечением, вдохновленный ее страстными взглядами, — если бы я увез вас в ней далеко отсюда?

Его глаза горели, грудь порывисто вздымалась. В эти минуты он показался Марго неотразимым. Она трепетно склонилась ему на грудь. Он горячо обнял ее.

— Милый мой! — прошептала она.

В эту минуту солнце показалось из-за туч. Гроза прекратилась.

Глава VII

«Как нам встречаться?»

Вот вопрос, который Марго и Фурбис задавали друг другу при расставании. Весь следующий день они были заняты поисками ответа на него.

На первый взгляд решить эту задачу было очень легко, но на деле оказалось совсем иначе. С одной стороны, Фурбису невозможно было часто посещать Новый Бастид, не рискуя возбудить подозрения Паскуаля, с другой, Марго не хотела ходить к нему на свидания, потому что он был женат. Оставалось одно средство — встречаться в доме Вальбро, всегда готовой покровительствовать подобного рода свиданиям. Однако дом ее находился слишком далеко от фермы, и женщине такой путь был совершенно не под силу. Наконец, как объяснила бы она своему мужу эти частые прогулки?

Немалым препятствием к таким путешествиям служила также и вызывающая красота Марго. Чтобы попасть в Фонбланш, надо было миновать Горд. Жена Паскуаля была одной из тех женщин, на которых нельзя не обратить внимания. Стоило ей только пройти по деревне, как во всех окнах и дверях показывались любопытные, восхищавшиеся ее красотой. Она была столь очаровательна, столь примечательна во всех отношениях!

Страсть побеждает любые преграды. Марго и Фурбис так искусно и предусмотрительно повели дело, что устранили все препятствия. Фурбис под тысячей предлогов искусно затягивал свои дела на ферме в Новом Бастиде, чтобы являться туда как можно чаще. Марго, со своей стороны, действовала тоже весьма изобретательно. Встретившись случайно с гордским доктором, она упросила его навестить мужа. Паскуаль по ее настоянию имел продолжительное совещание с доктором, результатом чего было следующее решение: с целью восстановления здоровья Паскуаля ему предписывалось ни в коем случае не спать в одной комнате с Марго, в той самой комнате, в которой прожили они в течение двух лет со дня своей женитьбы. Обезопасив себя с этой стороны, молодая женщина без колебаний в ту же ночь приняла своего любовника в спальне, которая была для нее когда-то священна. То самое окно, которым два года назад она воспользовалась, чтобы сбежать с Паскуалем, раскрылось вечером перед Фурбисом. Только за час до рассвета ушел он от своей страстной любовницы, с лицом, пылающим от ее жгучих ласк и поцелуев.

За первым свиданием последовало много других. С тем самым бесстыдством, которое некогда так глубоко возмущало ее отца, Марго стала обманывать своего мужа, притворно окружая его самыми нежными заботами и проявлениями глубокой привязанности. С каким сердечным участием она провожала его каждый вечер до дверей комнаты! Как торопилась обнять своего мужа эта любящая жена, чтобы, скорее освободившись от него, броситься в объятия к поджидавшему в спальне любовнику!

В октябре во время сбора винограда число работников на ферме обыкновенно увеличивалось за счет вольнонаемных, которые нередко ночевали во дворе. Это обстоятельство послужило некоторым препятствием преступным свиданиям Марго. Но она и тут скоро нашлась. Днем, когда работники расходились группами по виноградникам, погребам и прессовальням, она укрывалась в какую-нибудь ригу, где всегда находил ее Фурбис.

— Как бы я желал остаться один с тобой, — говорил ей иногда Фурбис, — сейчас мое счастье не полно, ведь я ежеминутно должен опасаться, чтобы нас не застигли врасплох.

— Ты прав, — отвечала ему Марго. — Да и эта рига своим противным видом совсем не гармонирует с нашей любовью.

Тем временем в голову Мулине стали закрадываться первые подозрения. Ничтожное, казалось бы, обстоятельство открыло ему глаза.

Чтобы угодить своей любовнице, Фурбис сделал свой фотографический портрет в Авиньоне. Когда карточки были готовы, он принес их Марго, которая выбрала из них лучшую. Остальные Фурбис спрятал в карман, нечаянно обронив две из них. Мулине нашел их в риге.

Это открытие ужасно опечалило его. Он страдал гораздо сильнее, чем в то время, когда случайно узнал о любви Марго к Паскуалю. Он провел бессонную ночь, тщетно обдумывая, как поступить в этом случае.

«Открыть все Паскуалю», — нашептывала глодавшая его ревность.

Легко сказать — все! Нет, он не мог решиться на это. Да и поверит ли ему Паскуаль, ослепленный любовью к Марго? К тому же в Мулине зашевелилось эгоистическое чувство. Как сильно завидовал он в эти минуты Фурбису! Как искренно проклинал свою злополучную судьбу, свою непримечательную наружность, свою неразвитость!

— Я мог бы наслаждаться счастьем так же, как они, — говорил он себе.

Но, от всей души завидуя Фурбису, он нимало не жалел Паскуаля — напротив, Мулине даже почувствовал какую-то злорадность, когда узнал, как обманывают несчастного мужа. После беспокойно проведенной ночи Мулине решился отправиться к Марго.

— Вот что я нашел, — сказал он, передавая ей портреты Фурбиса. — Он должен быть осторожнее и, если действительно любит вас, пусть дорожит вашим именем.

Марго взяла карточки и, вместо изъявления благодарности, вместо того чтобы оправдываться, запальчиво ответила:

— Вы постоянно становитесь мне поперек дороги! Вы что же, поклялись следить за каждым моим шагом и начинаете ревновать меня к Фурбису, как некогда ревновали к Паскуалю? Берегитесь! Ведь я хозяйка, я могу прогнать вас.

— Нет-нет, — воскликнул он, падая перед ней на колени, — не гоните меня! Да, к несчастью, вы правы: я люблю вас. Но ведь я не виноват в этом. Я делал все, чтобы заглушить в себе чувство, и не мог. И разве я говорил вам когда-нибудь о своих страданиях? Чего вы хотите от меня? Приказывайте! Я изменю своему долгу, я изменю Паскуалю, который доверился мне. Я буду служить вам и Фурбису, я буду бодрствовать возле вас, и, если вам станет угрожать хоть малейшая опасность, я узнаю о ней и предупрежу вас. Я буду верным рабом вашим и грозой ваших врагов. Я готов сделать для вас все, но, заклинаю вас, не гоните, не гоните меня!