Легкие шаги в Океане, стр. 19
Ирочка проводила его с раскрытым ртом. Потом злобно захлопнула сумочку. Этот Калитин несносен! Наверняка помчался к своей упитанной любовнице…
Она гордо вздернула подбородок и… заплакала. По напудренным щекам потекла тушь.
– Идиот! – давясь слезами, шептала она. – Скотина! Неблагодарная свинья!
Марат ехал по мокрому после дождя проспекту и анализировал данные из папки Багирова. Концы с концами не сходились.
За городом поток машин уменьшился, и он прибавил газу. Обочины сливались в сплошную темную, блестящую полосу. Встречные машины слепили фарами. Снова пошел дождь.
В Подлипках Калитину приходилось два раза останавливаться и спрашивать дорогу.
Дождь прекратился, в лужах отражались редкие фонари. Одинокие прохожие шарахались от автомобиля, боясь, что их окатят грязные брызги. Наконец, Марат выехал на нужную ему улицу. Вдоль заборов росла рябина. В окнах генеральской дачи горел свет.
У ворот поздний гость долго сигналил, чтобы ему открыли. Он думал, как ему разговаривать с хозяйкой, – приехал без предупреждения, да и время для визита не самое подходящее.
Дверь дома открылась, и на порог вышла женщина в дождевике.
– Вы кто? – крикнула она, не приближаясь к забору.
– Я от Широкова, – ответил Марат первое, что пришло в голову.
Слова подействовали магически. Через несколько минут он уже сидел в теплой гостиной и пил чай с вареньем.
– Я выполняю поручение Павла Ивановича, связанное с его личной безопасностью, – сообщил он.
– Вместо Багирова?
– Не совсем…
Марат сразу расположил к себе хозяйку приятной внешностью и обходительными манерами.
– Вам бы следовало позвонить господину Широкову и расспросить обо мне, – сказал он. – Вдруг я не тот, за кого себя выдаю? Вы весьма опрометчиво поступили, сразу впустив меня в дом. Я могу оказаться грабителем или, хуже того… убийцей.
– Ну да! – улыбнулась Лена. – Не пугайте меня. Вы мне понравились, и я не ощущаю беспокойства рядом с вами.
– Чай у вас превосходный, – похвалил Марат.
– Это мама сделала запасы. Я не умею покупать продукты и плохо разбираюсь в сортах чая и кофе. А… простите за прямоту… что вам от меня нужно?
– Я хочу задать вам пару вопросов.
– Спрашивайте… – вздохнула она.
– Вам что-нибудь говорит такая фамилия – Граббе?
Женщина наморщила лоб. Черты ее лица были миловидные, волосы в беспорядке свисали вдоль щек. Но это Слуцкую не портило.
– При чем тут Граббе?
Марат молчал, стараясь уловить течение ее мыслей. Она чрезвычайно удивилась. Но так как гость продолжал помалкивать, ей пришлось отвечать.
– Ну… это часовой мастер. Видите ли… бабушка оставила мне квартиру в Колокольниковом переулке. В наследство. Там старинная мебель, посуда, часы с боем. Антикварные. Я… обращалась к Христофору Граббе по поводу часов. Они поломались, Граббе их починил. Кстати, взял совсем недорого. Такой старый механизм в обычной мастерской не исправишь, нужен специалист. А почему вы спрашиваете?
– Граббе работает на дому?
– Нет… Я привозила часы в его мастерскую.
– Когда вы видели Граббе в последний раз?
Леночка вся съежилась от этого вопроса. Ее лицо покрылось красными пятнами.
– Вы хотите сказать…
Она осеклась и замолчала, кусая губу.
– Когда вы видели Христофора Граббе в последний раз? – мягко повторил Калитин.
– Точно не помню. Когда забирала часы. Примерно два месяца назад.
«Граббе убили позже, – подумал Марат. – Она или лжет, или…»
– У вас сохранилась квитанция? – спросил он.
– Квитанция? Я заплатила, сколько он сказал, и все… Никаких квитанций он мне не выдавал.
– Граббе мертв, – сказал Марат. – Его убили.
На лице Слуцкой отразилось смятение, переходящее в панический ужас.
– К-когда?..
Калитин решил поднажать. Растерявшись, она может себя выдать неосторожным словом или реакцией.
– Вам виднее, Елена Никодимовна, – сурово произнес он. – В тот день вас видели…
– Меня?!
– Вы выходили из мастерской.
– С часами? Да… но старик был жив. Он починил часы, я заплатила. И все! Потом стала ловить такси, чтобы отвезти часы домой.
– Больше вы с ним не встречались?
Она схватила чашку и сделала глоток остывшего чая, пытаясь успокоиться.
– Вы что… меня подозреваете? Будто бы я убила старика? Но зачем?! У меня поломались часы, я…
– Откуда вы знаете Граббе? – перебил ее Калитин.
– Откуда? – она прижала ладони к вискам. – Подождите… дайте вспомнить… А! Я позвонила с работы в часовую мастерскую, спросила, смогут ли они починить старинные часы с боем. Мастер отказался. Он посоветовал мне обратиться в антикварный магазин на Кузнецком, – якобы там умеют это делать, – и дал телефон. Но они заломили такую цену… Тогда кто-то из покупателей… отозвал меня в сторонку и… дал адрес мастерской Граббе. Он был хорошим специалистом и брал за свою работу совсем не много. Я была у него всего два раза. Мы поговорили… Он оказался очень забавным.
Лена вдруг заплакала. Марат не чувствовал фальши в ее словах. Она была напугана и подавлена.
– Почему вы плачете? – спросил он.
– Я боюсь! Вчера кто-то бродил вокруг моего дома. А утром… я нашла во дворе дохлого пса. Его задушили и перебросили через забор. Это была обычная дворняга, которую я кормила остатками еды. Ужасно… Пришлось просить соседа, чтобы он закопал бедного песика. А вечером приезжаете вы и… рассказываете о Граббе…
– Есть свидетель, который видел вас на месте преступления, – многозначительно сказал Марат.
– Что-о?..
Глава 19
Сольгер.
Двенадцать тысяч лет назад
Храм Света являлся таким же «ларцом с секретом», как и Замок Братства. В нем были устроены тайные лабиринты и комнаты, известные только посвященным.
Двери существовали для отвода глаз. Сложная система «зеркальных переходов» исключала проникновение посторонних в святая святых сольгерийских Магов. Это был мир навязанных иллюзий, яркий и захватывающий, уводящий прочь от действительности. Погружаться в него было опасно.
Служить в Храме могли только представители привилегированных каст. Давно никто не удостаивался чести попасть в ученики к самому Ольвиусу. Ния оказалась исключением.
Магистр наводил на нее почтение и страх. Его фигура, утопающая в бесчисленных складках белой накидки, казалась бесплотной. Бесцветные глаза в прорезях маски горели холодным огнем, наводили оцепенение.
– Что привело тебя сюда? – спросил он.
Его голос напоминал шорох в глубине раковины. Но смысл сказанного доходил до самого сердца.
– Я…
Ния не знала, что ответить. Заранее заготовленные слова застряли у нее в горле.
– Я хочу скрыться от любви, – призналась девушка. – Мужчина, который завладел моей душой, не может ответить мне взаимностью. Узы брака не могут связать нас.
– Узы брака?..
Ольвиус долго, изучающе смотрел на Нию.
– Да…
– Узы брака, – снова повторил Магистр. – Вместо этого ты решила постичь Тайные Истины?
Он сухо усмехнулся и отвел горящий взгляд.
– У меня нет другого пути, – прошептала Ния.
– О-о! Энар не понимает, от чего отказывается…
Она вспыхнула. Ольвиус все знал, с самого начала. Он просто играл с ней, как кошка с мышью.
– Пагуба успела проникнуть в твое сознание, маленькая фея, – добавил Магистр. – Ты насквозь пропитана ею…
Ния не удержалась и заплакала. С этим ужасным Ольвиусом ей придется провести всю оставшуюся жизнь! Она сама сделала свой выбор. Поспешный, опрометчивый выбор…
– Впрочем, какая разница? – неожиданно смягчился тот. – Скоро все канет в пучину безмолвия. Все…
От его слов Нии стало еще хуже, и она задрожала.
– Я смотрел в Зеркало Бытия, – между тем продолжал Ольвиус. – Оно открыло мне твою тайну. Поэтому ты здесь.