Легкие шаги в Океане, стр. 16

– А меры все равно принять надо! – стоял на своем Бологуев. – Вреда не будет.

– Шамана долганского вызвать, что ли?

– Может, и шамана…

Прошли три дня. Антон Шелест, который уже почти выздоровел, снова ослаб. Он потерял аппетит и лежал, безучастный, смотрел в потолок. Жилев ни с того, ни с сего раскашлялся, у него заболело горло, появился насморк. Доктор сам почувствовал неладное – по утрам поднимался с тяжелой головой, с трудом преодолевал навалившуюся усталость.

– Сбывается проклятие «духа тундры», – пытался зубоскалить Ряшкин. – Мы нарушили его покой, и вот, расплачиваемся!

Никто не смеялся.

– Надо что-то делать, – твердил доктор. – Если нужен шаман, зовите шамана. Плевать, что о нас подумают.

– Здесь, на Таймыре, никто даже не удивится, – неожиданно поддержал его Гурин.

Остальные согласно кивали головами. Все понимали: необходимо вмешаться в ход событий, переломить ситуацию. Но как? Шаман – это смешно.

В глубине души Жилев отдавал себе отчет, что шаман потребует вернуть «духу тундры» его «глаз», похищенный непрошеными гостями. Единственную находку, с таким трудом добытую из суровой арктической земли, придется закопать там же, на развалинах становища. Или отдать шаману. Ученый не мог пойти на такой шаг. Вернуться с Таймыра без ничего, без доказательств существования Атлантиды?! Это не укладывалось в голове.

Он уходил из дома и часами бродил по побережью, преодолевая слабость, спотыкаясь и сгибаясь под порывами ветра. Громко кричали поморники, кулики и чайки, гнездящиеся на прибрежных скалах, шумел прибой.

– Я ни за что не расстанусь с кристаллами, – в отчаянии шептал Жилев. – Ни за что! Лучше умереть… Но тогда… я уже не найду загадочный Город Золотых Ворот.

Обессиленный, он возвращался в дом, забирался в спальный мешок и предавался мучительным раздумьям.

Из Новорыбной пришло судно, доставившее еду и лекарства. Доктор прописал всем ударные дозы витаминов, антибиотики и аспирин. Сам он тоже глотал таблетки и постоянно пил горячий чай.

– Инфекцию нужно вымыть из организма. Если не можете есть, пейте сладкий чай и травяные отвары.

Степан Игнатьевич уединялся с Седовым, самым старшим и опытным членом экспедиции, подолгу с ним шептался.

– Неужели все наши неприятности… из-за кристалла?

– Черт его знает! – разводил руками полярник. – Я бы ничему не стал удивляться.

– Ты веришь в эти бредни про «духа тундры»? Не ожидал от тебя.

– Я сам не ожидал, – вздыхал Седов. – Здесь того и гляди умом тронешься. Снега, льды, безмолвие… нескончаемая белая пустыня.

– Не такая уж и пустыня. Ненцы всю жизнь с оленями по тундре кочуют и остаются в здравом рассудке.

– Они привыкли.

– Значит, и мы привыкнем.

– Знаешь, что? – предложил Седов. – Давай отнесем этот чертов кристалл подальше от дома, в скалы куда-нибудь, и спрячем. А?

– Можно… – уклончиво ответил Степан Игнатьевич. – Только зачем?

– Проверим.

Они не стали уточнять, что именно проверят. Идея обоим понравилась.

Утро следующего дня принесло неприятный сюрприз. В экспедиции впервые приключилась драка. Историк Гурин набросился на Ряшкина. Они не нашли согласия по национальному вопросу. Завязалась потасовка, которая развлекла остальных и даже внесла некоторое оживление в скучный и унылый быт.

– Мы все произошли от обезьяны! – кричал разъяренный Гурин. – И русские, и чукчи, и чистокровные арийцы! Все!

– Да будет вам известно, милостивый государь, – пытаясь дотянуться до горла оппонента, вопил молодой политик, – что сие решительно невозможно! Дарвин опозорил человечество своими дикими идеями! Но как вы, интеллигент, можете повторять подобную нелепицу?! Вы что же, считаете себя потомком шимпанзе?

– Вы-то уж никак не похожи на цивилизованного человека, – брызгал слюной Гурин. – Орангутаны – еще слишком хорошие предки для вас!

Они сцепились и покатились по полу под одобрительные возгласы «зрителей». Линько и Бологуев бросились разнимать дерущихся. Эта отвратительная сцена окончательно убедила Жилева, что кристалл следует унести подальше от дома и надежно спрятать. Он сделает это сам, без свидетелей. Кто знает, как будут развиваться события?

Драка внесла разрядку в однообразное, вялое существование. Виновники надулись и не разговаривали друг с другом. Другие же бурно обсуждали между собой предмет спора. Эволюционная теория Дарвина подверглась резкой критике.

– А как же божественная воля? – возмущался доктор. – Как же Господь?

– Не знал, что ты верующий, – удивился Седов.

– Когда речь идет о происхождении человека, я предпочитаю Божий промысел вашей обезьяньей теории! – с достоинством парировал Бологуев. – Не считаешь же ты всерьез, что орангутаны и шимпанзе – предки великого Моцарта, Микеланджело, Льва Толстого, Эйнштейна? Я бы перестал тебя уважать.

Седов благоразумно промолчал. Он боялся, как бы конфликт не перерос из словесной перепалки в общее побоище. Странное недомогание расшатало нервы бывалых путешественников. Можно было ожидать чего угодно.

Доктор заставил всех принять на ночь снотворное. Хорошая доза успокоительного сделала свое дело, и через полчаса раздался дружный храп. Не стал принимать таблетки только Жилев.

Когда все крепко уснули, он поднялся, оделся и неслышно выскользнул из дому…

Глава 16

Москва

В трудные минуты жизни Широков вспоминал советы Зубра. Его наставник был философом.

«Удача не любит тех, кто подчиняется одному и тому же порядку, – любил повторять он. – Забрось логику и «разумность» в старый комод. Пусть этими атрибутами пользуются бабушки, забота которых заключается в том, сколько набрать петель при вязке носков. Мужские игры требуют иного подхода. Когда все бегут по воду, чтобы тушить пожар – бросай в огонь дрова. Когда все торопятся продать – покупай. Когда все покупают – продавай. Когда женщина говорит «нет» – ликуй. Когда она слишком покладиста – беги прочь. Приценивайся к самому крупному бриллианту, когда у тебя в кармане ни гроша. Удача выбирает безумцев. Она питает к ним необъяснимую страсть!»

Павел Иванович решил последовать этой мудрости.

После встречи с Маратом он без раздумий назначил его протеже Демина на место Багирова. Демин ему понравился. Собран, немногословен, запросил немалый оклад, и, главное, костюм на нем сидит отлично. «Сработаемся», – решил Широков.

Новый начальник службы безопасности в тот же день назначил совещание.

– Хочу познакомиться с людьми, с обстановкой, – объяснил он. – Вы придете, Павел Иванович?

– Глобов вас представит сотрудникам компании. А я уеду на сутки, если позволите.

– Без охраны не отпущу.

– Теперь я в вашей власти, – кивнул Широков. – Поступайте, как считаете нужным.

Демин дал ему в сопровождение двух охранников и водителя.

– Поедете на одной машине, чтобы не привлекать внимания. И возьмите «фольксваген» вместо «мерса».

Широков молча подчинился. Он уселся на заднее сиденье, между двумя дюжими молодцами, размышляя, как от них отделаться.

– Куда едем? – спросил водитель.

– Пока до Ногинска.

– А потом?

Широков сделал вид, что не расслышал вопроса. Переспрашивать никто не решился. Серебристый «фольксваген» выехал за пределы Москвы. На небе не было ни облачка.

До Ногинска добрались быстро.

– Перекусить бы, – вздохнул один из охранников.

– Я тоже не против, – обрадовался Широков.

Остановились у придорожного кафе, заказали уху и жареную рыбу. Ничего другого в наличии не было. Официант принес заказ, спросил:

– Водку будете?

– Нет, голубчик, – отказался Широков. – В жару не пьем.

Заведение называлось «Три сосны». В маленьком зале с трудом помещались несколько столиков. На стене висела картина, почему-то изображающая рыбную ловлю. Под потолком летали мухи. Бизнесмен с опаской посмотрел на тарелки с едой. К счастью, уха и рыба оказались не только свежими, но и вкусными.