Золото дракона, стр. 12
— Ты, болтун, арестован! — закричал сержант. — Крамб и мальчишка тоже арестованы.
Глаза Крамба злобно выкатились:
— Добрые люди, никто не слышал, чтобы я выступал сегодня! — завопил он. — Просто слушал разговоры и сидел в тенечке. За что меня арестовали?
— А меня? — пискнул Келвин.
В эту минуту он совсем не напоминал героя.
— Парень, — прошептал Крамб, — они намереваются убить нас. Я, конечно, буду сопротивляться, но их больше. Сержант времени не теряет. Держись сзади и попробуй улучшить момент и сбежать. Может, мне удастся одолеть хоть двоих! Смотри в оба!
— Я нуждаюсь в твоей помощи, — охнул Келвин.
— Это мне нужна хоть чья-то помощь! — презрительно бросил Крамб. Они, должно быть, следили за тобой.
— Будь у меня хороший меч…
— Парень, в таком деле нужен не мальчишка, а мужчина. Беги, если сумеешь. Спасайся, и может, потом, тебе удастся вызволить и сестру.
Келвин схватил старый меч, поднял его, изо всех сил пытаясь выглядеть таким же грозным и мужественным, как Крамб.
— Теперь я вооружен, — объявил он, но вместо решительного баса из горла вырвалось нечто вроде петушиного крика.
— Глядите на дурака! — завопил Карпентер. — Думает, что раз его зовут Найт, значит — великий воин.
— Боги! — охнул Крамб, уставившись на Келвина. — Хэклберри! Эта перчатка… где ты ее добыл?
— Нашел на вот том дереве, в трещине, куда ударила молния.
— Молния! Молния! Боги! Хэклберри, скинь колпак! Что? Колпак! Сними быстрее!
Сначала нерешительно, потом вызывающе, Келвин рывком стянул шапку.
Крамб громко выдохнул воздух.
— Круглоухий! Неужели Круглоухий из Пророчества, наконец, пришел?!
— Это всего лишь глупая сказка, — запротестовал Келвин. — Я не герой.
— Лучше считать это чистой правдой, иначе нам конец, — пробормотал Крамб, и тряхнув головой, закричал на все площадь:
— Круглоухий из Пророчества появился, чтобы вести нас в битву!
— Но… — слабо запротестовал Келвин.
— Предательство! — завопил сержант Клафф, сделав шаг вперед.
Крамб неожиданно выпрямился. Голос зазвенел, как у заправского оратора:
— Люди добрые! Неужели хотите, чтобы и вы, и дети ваши, и внуки жили под игом тирана? Теперь у нас, наконец, есть защитник! Думайте! Действуйте! Сейчас!
Поднялись десятки рук; стражники оказались окруженными плотным кольцом.
— Назад! Назад! — надрывался Клафф. — Назад, если не хотите лишиться головы!
Но кто-то сильно толкнул его в спину. Сержант пошатнулся. Крамб, не оборачиваясь, крикнул:
— Хэклберри, паренек, хочу, чтобы ты взял мой меч!
— Но…
— Бери, сынок, и не думай. Попробуй защищаться левой рукой.
Келвин боялся, что ноги подкосятся, колени тряслись, но он поменялся мечами с Крамбом. Тот взглянул на юношу, сделал какой-то жест, и рядовые стражники, схваченные сильными руками, тут же были обезоружены. Лишь сержант оставался на свободе.
Тут, к изумлению и тревоге Келвина, Крамб сделал нечто неслыханное. Сунув в ножны старый меч, он сказал:
— Возьми его, Хэклберри.
— Ч-что?
— Сержанта. Или желаешь биться со всеми?
— Сразу? — пропищал Келвин.
Страх вновь сковал его горло.
— Взгляните, как трясется, — усмехнулся сержант. — Он и близко ко мне не подойдет, в перчатке или без.
— Думай о левой руке, Хэклберри! — прошептал Крамб.
Но у Келвина не было времени думать; меч сержанта свистнул в воздухе; воин беспомощно поднял руку в перчатке, словно пытаясь отвести собственную гибель.
Но перчатка с ослепляющей скоростью мелькнула между незащищенным лицом юноши и смертоносным оружием. Он не почувствовал ничего, кроме легкого толчка. Клинок отскочил.
Келвин взглянул на левую руку. Он должна была бы лежать на земле!
Юноша глубоко вздохнул и снова поднял руку: сержант приготовился к броску. Зубы его были оскалены — старый вояка явно готовился рассечь глупого мальчишку надвое.
Меч ударил. Но перчатка взвилась со скоростью змеи, выследившей птичку. Оружие, выбитое у сержанта, полетело на землю. Ошеломленному Келвину, тем не менее, удалось поднять меч Крамба и приставить его к горлу сержанта.
— По-прежнему не веришь в перчатку, Клафф? — спросил Крамб обезоруженного врага.
Сержант искоса глянул на острие меча, на дрожащую руку Келвина и, побледнев как полотно, рухнул на колени.
— Не убивай меня, прошу! — умоляюще пробормотал он.
— Прикончи его, Хэклберри, — приказал Крамб.
— Не-не могу.
— Его нужно убить. Он бы, не задумываясь, прирезал тебя и меня, и любого другого, кто встал бы на его пути. У него нет сердца, такой пощады не заслуживает. Ты сам знаешь его!
Келвин и в самом деле знал, но одно дело понимать, а другое…
— Хэклберри, может, тебе неизвестно, что означает эта перчатка?
Келвин покачал головой. Он никогда еще не был так уверен, что тонет в море неясностей.
— Боги! — пожаловался Крамб. — Чему в наши дни учат молодежь? Эта перчатка принадлежала когда-то Маувару Великолепному, создателю Книги Пророчеств. Ты хоть слышал об этой Книге?
— Конечно! — с весьма неубедительным негодованием воскликнул Келвин.
— И, надеюсь, помнишь историю битвы с Затанасом, князем Зла, чародеем и отцом нашей нежеланной королевы?
— Они сбежали, — ответил Келвин, — если верить легенде.
— И Маувар уронил перчатки. Когда их найдут, Затанас будет изгнан навсегда.
Теперь Келвин вспомнил. Эту историю Шарлен тоже читала однажды, только он все успел забыть. Неужели это одна из волшебных перчаток?
— Так в легенде говорится, — тихо пробормотал он.
— Правильно. Что еще?
— «Великая перчатка принесет гибель тирану», — процитировал Келвин. Так Пророчество сбудется! Отец, Джон Найт, издевался над легендой, хотя именно из-за этой легенды Шарлен вышла за него замуж. Значит она все-таки была права?
— Верно, паренек!
— В перчатках заключены души храбрых, могущественных рыцарей.
— Да! Тот, кто их носит, непобедим!
— Но… Но у меня только одна!
— Неважно. Может, обе ищут тебя, а найти удалось только одну. Пора становиться вождем. Вести свой народ. Выжечь гнойную язву на родной земле.
— Я… э…
— Сначала, что собираешься делать с этим?
Крамб чуть толкнул ногой сержанта.
Келвин взглянул на пресмыкающегося пред ним человека. Так вот, что значит быть героем, обреченным исполнить Пророчество.
— Я… Я дарую ему жизнь. Разве не так поступали герои в старых сказках?
— Ты что?
— Я… дарую ему жизнь, если он…
— Хэклберри, может ты и герой, но с головой у тебя не все в порядке.
Крамб вырвал у Келвина свой меч, и прервав на полпути, прыжок сержанта, готовившегося ударить юношу ножом, мгновенно отсек Клаффу голову, а потом сделал знак остальным. Двое стражников так же быстро покончили счеты с жизнью.
— Тебе, — обратился Крамб к Келвину, — еще многому нужно учиться, чтобы знать, как ведут себя герои!
При виде окровавленных трупов и обезглавленного тела сержанта, горло Келвина сжало непреодолимой тошнотой. Орехи, поглощенные столько жадно всего несколько минут назад, казалось, сами рвались изо рта. Келвин словно сломился пополам, прижимая руки к животу. Вокруг все завертелось.
Учиться быть героем. Учиться быть героем.
Если бы он мог. Если бы только мог!
8. Рынок мальчиков
Джон оглядела столпившихся мальчишек. Некоторые были постарше, некоторые — ровесники. Но она выглядела моложе, потому что была девчонкой. Как долго ей еще удастся обман? Здесь и отхожего места нет, а если мальчишкам велят раздеться…
Мальчики окружили ее, как только стражники ушли. Он успела заметить только маленькие зарешеченные окна. В углу стояли ведра: в одно питьевая вода, а два других…
О, нет! Неужели, чтобы… Прямо на людях! Какое несчастье. Значит, это и есть тот самый рынок.
Ее привели в загон, где держат человеческий скот. Здесь мерзко пахло, мальчики были одеты в лохмотья и так грязны, будто не мылись много месяцев. Но Джон была не чище, хотя так даже лучше, она ничем не отличалась от остальных.