Наваждение, стр. 13

— Мама? Мама, что случилось?

Элл обняла девочку и крепко прижала к себе.

— Эта женщина… в школе… я хотела, чтобы ты туда поступила…

— Но ты же сказала, что я буду ходить в школу. Ты обещала. Почему же ты плачешь?

Элл вытерла слезы и посмотрела на свою малышку. Она должна увидеть X. Д. и заставить его посодействовать, чтобы Ники приняли в школу. Но этого никогда не добиться, не нарушив все его запреты. А тогда конец всему.

Она должна заработать эту милость от X. Д. таким же путем, как получает все остальное — в обмен на ее собственные услуги.

Глава 4

Если X. Д. не уезжал в Виллоу Кросс по делам компании или в Вашингтон, где обедал с влиятельными правительственными чиновниками, добиваясь льгот для своих табачных изделий, он обычно посещал Элл вечерами во вторник и пятницу. Но хотя был понедельник, Луиза, ее приходящая прислуга, доложила ей, когда они вернулись домой:

— Он сказал, в восемь часов.

Так бывало, когда X. Д. вдруг в последнюю минуту решал навестить ее и просто оповещал о времени своего прибытия. Иногда Элл была недовольна, что рушатся планы на спокойный вечер. Но не сегодня. Сегодня это было как нельзя кстати: надо разрешить проблемы со школой, и как можно быстрее.

Чтобы Ники забыла об утренних неприятностях, Элл повезла ее днем в большой бассейн, где учила нырять и плавать. Уроки, которые когда-то давала ей мать, теперь пригодились. Она передавала свой опыт Ники, что создавало большую близость между ними. Моника погибла, не дождавшись серьезных успехов дочери, да Элл и не обладала врожденным талантом, чтобы добиться мастерства матери. Другое дело Ники; та училась с энтузиазмом и имела необходимые качества, чтобы когда-нибудь стать чемпионкой.

Когда они в три часа вернулись из бассейна, Элл уже ждала Чарлен Палмер из салона красоты, которой она заранее позвонила. К приходу X. Д. она всегда готовилась за несколько часов. Установился определенный, почти религиозный, ритуал, скрашивающий скучное существование, когда она тщательно готовила себя к его приходу.

Два часа уходили на педикюр, маникюр и прическу. Сегодня еще парафиновая маска. X. Д. выработал за время их связи целую инструкцию, как должно выглядеть ее тело, как пахнуть, каким быть на ощупь. Ему нравилось, что с тела были удалены все волосы, за исключением тщательно подстриженного треугольника на лобке, соски должны быть нарумянены. Иногда он указывал, какое белье хочет на ней видеть. Любил, чтобы были надушены определенные места ее тела. Контролировал все до мелочей. Однажды даже дал написанный им сценарий, как она должна себя вести, когда они занимаются любовью, что говорить, в какой момент, как и где до него дотрагиваться.

Она делала все, как он просил. Была готова на любой способ, который он пожелает. Это входило в условия контракта. В пять тридцать женщина из салона красоты ушла, и Элл спустилась в кухню, чтобы приготовить обед. Она любила готовить, это давало ей возможность чувствовать себя женой, а не любовницей. Ходили сплетни, что Джоан никогда не опускается до кухни и во всем полагается на слуг. Элл удвоила свои старания, чтобы показать X. Д., какой хорошей хозяйкой она может быть в его доме.

Закончив готовить, она поднялась в спальню, приняла ванну и надушилась. К этому времени Луиза ушла, оставив обед для Ники на кухонном столе. Элл надела халат, посидела с дочерью, пока та ела. Потом отвела Ники в ее спальню, с полчаса почитала ей. Они были уже на середине «Острова сокровищ».

— Как было бы хорошо, если бы ты могла остаться со мной и почитать еще, — сказала Ники, когда Элл закончила читать, — хорошо бы мистер Хайленд не приходил сегодня.

В последнее время Элл могла не предупреждать о приходе X. Д. — Ники сама догадывалась по ее приготовлениям.

— Ты должна радоваться, маленькая. Я расскажу ему о проблемах в школе, и он все быстро решит: раз-два-три… И готово. Теперь запомни…

Ники прервала ее, она тоже давно выучила все правила:

— Я все знаю, мама. Я должна спуститься вниз, когда услышу звонок, и поздороваться. Потом я поднимусь к себе в комнату, тихонько, как маленькая мышка, и лягу спать.

Слабо улыбнувшись, Элл погладила дочь по головке, поцеловала и вышла. Доведя за двадцать минут обед почти до полной готовности, она оставила его так, чтобы можно было подать через несколько минут.

Наконец у себя в спальне она нанесла несколько последних штрихов перед выходом «на сцену». Чуточку освежив макияж, достигнув полного совершенства, она через голову осторожно натянула на себя облегающее оранжево-красное, сильно декольтированное платье. Элл была совершенно готова без нескольких минут восемь и, чтобы не помять платье, встала посреди комнаты перед зеркалом и ожидала звонка… X. Д. был всегда пунктуален.

Сегодняшний вечер не стал исключением. Услышав звонок, Элл изобразила на лице радостную широкую улыбку и поспешила вниз по лестнице к входной двери.

Она мгновенно заметила, что он в хорошем настроении.

Тепло здороваясь, он вручил ей большой букет розовых чайных роз.

— Как очаровательно! — воскликнула Элл, зная, что такие розы не продаются в местных магазинах и даже не выращиваются в оранжереях Хайлендов; их, должно быть, доставили на одном из самолетов компании.

— Они такие же красивые, как ты, — улыбнувшись, он поцеловал кончики ее пальцев, — как хорошо быть здесь снова! Как вкусно пахнет, чувствую, ты сегодня превзошла самое себя!

— Ничего особенного, все самое обыкновенное, — скромно ответила Элл, хотя его комплименты были ей приятны и внушали надежду.

Поставив розы в сверкающую серебряную вазу на обеденном столе, покрытом льняной скатертью, Элл заметила выглядывающее из-за двери личико Ники. Она взяла ее за руку, ввела в гостиную, легонько подтолкнув к X. Д., который в это время готовил себе предобеденный коктейль.

— Добрый вечер, мистер Хайленд. — Девочка сделала небольшой реверанс.

— Добрый вечер, Николетта, — ответил X. Д.. — Как поживаешь?

— Хорошо, спасибо… — Ники замялась, как будто хотела что-то добавить к тем немногим фразам, которым была научена по сценарию, составленному специально для нее. Но, взглянув на мать и увидев, что та покачала головой, закончила:

— Доброй ночи, мистер Хайленд. Рада была вас повидать;

— Я тоже, Николетта, — сказал X. Д..

Ритуал не менялся с тех пор, как Ники научилась говорить. Элл давно потеряла надежду, что X. Д. когда-нибудь растрогает красота ребенка, ее ум или манеры. Но, как ни странно, это не вызывало у нее обиды, она видела, что X. Д. так же равнодушно относится к собственным детям, например к Дьюку, своему первенцу. Если он не любит детей, она не собирается ему навязывать Ники, до тех пор пока он не даст ей свое имя и права законнорожденного ребенка.

Она наполнила тонкие бокалы прекрасным белым бордо, ящик которого X. Д. присылал ей каждые несколько месяцев. Оно было охлаждено по его вкусу, чтобы запивать отменно приготовленный вареный лосось.

— Замечательно вкусно, Элл, — сказал он, пробуя мелкий молодой картофель, политый маслом и посыпанный петрушкой, растущей возле дома.

— Я очень рада, что тебе нравится. После долгого времени, проведенного за работой, тебе необходима домашняя еда. Если бы это зависело от меня, — запустила она пробный камень, — я бы позаботилась, чтобы тебе всегда было удобно, чтобы ты мог вкусно поесть и хорошо отдохнуть. Ведь нельзя быть счастливым, когда о тебе никто не заботится, кроме слуг, — добавила она мстительно, зная, что Джоан редко бывает в Виллоу Кросс.

— Я знаю, что ты сможешь хорошо позаботиться обо мне, — согласился с ней X. Д. Элл вдохновил его тон.

— Ты кажешься сегодня необыкновенно счастливым. Есть, видимо, причина?

— Множество причин, можно сказать. Только что получен результат испытаний нового сорта табака для сигарет с фильтром с содержанием в них ментола — результат превзошел все ожидания, похоже, мы снова победили. Новый сорт называется «Хайленд Грин» [1]. Разумеется, пока нам рано говорить о прибыли, но торговые агенты считают, что «Хайленд Грин» побьет все рекорды в течение пяти лет, и сигареты станут ходовым сортом.