Охота на изюбря, стр. 18
Томка подумала:
– Шура. А фамилия… у него вроде погоняло по фамилии. Лосев, что ли.
– И что же он с Заславским подружился?
Тома пожала плечами.
– Отчего люди дружатся?
– От общих интересов. Какие у них были общие интересы?
Тома покачала головой:
– Да нет, он крутой, Лось, Коле такие нравились. Коля сам плюшевый…
– А замуж ты за него бы пошла?
– А он меня замуж возьмет, – сказала Тома, – если не посадят.
– А если посадят?
– А если посадят – передачи ему буду носить. А жена не будет. Он от жены-то хоть в тюрьму сбежит… Коля мне на день рожденья одну штуку подарил… показать?
Черяга кивнул.
Тома вернулась из спальни с огромным плюшевым мишкой, хотела что-то сказать и замерла в изумлении: Черяга сидел на диване, закинув голову, и глаза его были закрыты. Начальник службы безопасности Ахтарского меткомбината спал мертвым сном, как тритон зимой.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
О пользе автомобильных аварий
– Да проснись ты! Козел несчастный! Проснись!
Черяга невнятно замычал и открыл глаза. Он сразу не сообразил, где находится: он лежал на каком-то диване, укрытый пледом и с вышитой подушкой под головой. Из-под пледа торчали его собственные ноги в серых носках. В раскрытые окна квартиры плескалось утреннее солнце, а над ним стояла растрепанная девица в халатике и трясла его, как грушу:
– Урод! Вставай!
– Тома, что случилось? – наконец сообразил Черяга, выпрастываясь из-под одеяла.
– Вот! Позвонили! И это принесли!
Тома тыкала ему в руку белый конверт.
– Куда позвонили? – замотал головой полусонный Черяга.
– В дверь! И конверт подсунули!
Черяга раскрыл конверт.
На белом листке бумаги лазерным принтером было отпечатано:
«Если хочешь видеть Кольку живым, принесешь двести штук».
Подпись и обратный адрес, натурально, отсутствовали. Черяга потряс конверт, и из него выпало еще что-то: грубо отхваченный кусок шелкового галстука.
– Что за галстук? – тупо спросил Денис.
– Это его галстук! Любимый!
Денис понемногу просыпался. Часы показывали восемь утра.
Тома билась в истерике.
– Откуда у меня двести штук? – кричала она.
Черяга встал, сходил в ванную. Когда, помывшись и соскребя щетину бритвой, явно принадлежавшей Заславскому, начальник службы безопасности вышел в гостиную, Тома сидела, облокотившись на стол, и тихо всплакивала. Заслышав Черягу, она подняла мокрое от слез личико и спросила:
– Вы ему ведь поможете, а?
Черяга сел напротив.
– Поможем, – кивнул он, – если ты мне все расскажешь. Какие у него были дела с Лосем?
– Они просто общались…
– Какие дела у бизнесмена были с бандитом?
Томка опустила голову.
– Лось в казино долги выбивает. Знаете, если клиент старый, он может занять у администрации…
– Ну и?
– Коля – он сначала немного играл. Двести, триста баксов. Как-то он проигрался. Очень сильно.
– Сильно – это насколько?
– Тысяч двадцать.
– Ну?
– У него таких денег не было.
– И его навестил Лось?
Тома кивнула.
– А что было потом?
– Потом… он стал помногу играть.
– А деньги откуда?
Тома вздохнула.
– Я не знаю…
– Давай вместе подумаем, а? – спросил Черяга. – Был «новый русский». Вполне в порядке, но не миллионер. Мог спустить в казино триста баксов. Тысячу. Две. Потом спустил двадцать тысяч. К нему пришли бандиты выбивать долги. И у него опять появились деньги. Откуда? Наверное, оттого, что ему предложили долю в каком-то кидалове. Сказали: либо доставай двадцать тысяч, либо мы тебе простим долги, но вот ты сделаешь то-то и то-то. Так?
Тома кивнула.
– Вопрос – а кого мог Заславский кинуть? Только наш комбинат. Так?
Девушка готова была вот-вот заплакать.
– Я правда не знаю, что они делали. Он никогда об этом не говорил.
Черяга помолчал.
Заславский приехал в казино с Лосем. Выиграл пятьдесят тысяч. Лось, возможно, эти деньги решил забрать себе. Что-то типа: «Ты мне по жизни должен». Заславский полез на стенку. Слово за слово – бизнесмену разбили нос и посадили в погреб. Возможно, они поссорились. Возможно, Заславский сказал, что больше не будет работать на Лося. Очень может быть, что Лось принял это всерьез и решил, что больше с терпилы нечего взять, кроме выкупа. Пожалуй, все сходится. Разве вот – плащ утром он взял, выходя из дома. А раньше никогда плаща не брал…
Черяга помотал головой. Двести штук – пустяки. Главное – это сколько и как Заславский слил из фирмы.
– На наркотики его тоже Лось посадил?
– Я вам уже говорила, он не…
– На наркотики его ты или Лось посадили?
Тома заплакала.
– Это Тая… – сказала она.
– Какая Тая?
– Ну, с которой он раньше жил. До меня. Она тоже из «Серенады».
– Зачем? Бандиты велели?
– Нет. Она сама нюхалась. Знаете, ей бабки были на дурь нужны, а Коля хорошо упакован. Она рассудила, что так он ей ничего не даст, а если она его на дурь посадит, то они будут вместе торчать. Так часто делают. С богатого человека можно столько бабок на это дело снять…
– Где я Лося могу найти? – спросил Черяга.
– В казино, – заторопилась Тома, – потом, у него еще дача есть по Ярославскому шоссе, в Малиновке, туда девочек возят, еще гостиница «Алтай», он там часто бывает… Вы думаете, это Лось его…
– Водитель где мой? – спросил Черяга.
– Я его услала. Он сюда поднялся, я ему вас показала, мы решили вас не будить. Он сказал, что к девяти за вами приедет.
Денис позвонил в машину. Трубку немедленно сняли, бодрый голос водителя Сережи подтвердил:
– Подъезжаю, Денис Федорыч! Я уже на Никитской.
Черяга приехал в офис на Наметкина около десяти утра, и не один, а с Гордоном, которого он подхватил в отделении. Черяга считал, что в сложившейся обстановке будет очень приятно иметь своего мента, который может при случае задействовать официальные силы милиции – а может, опять-таки, и не задействовать. Местные же менты с Профсоюзной на эту должность никак не годились – у них были слишком партнерские отношения с долголаптевскими.
Обсудив ситуацию, они наугад заехали к Эльвире Заславской и имели с ней весьма неприятную беседу, результаты которой поразили даже привыкшего ко всему Черягу.
Прямо из машины Денис позвонил Ковалю и коротко сказал, что надо встретиться.
– Подъезжай к «Ладе» в двенадцать, – сказал законник.
Черяга с Гордоном взбежали в малолюдное с утра здание.
Прямо в коридоре им попался Неклясов под ручку с Брелером:
они о чем-то перешептывались, и глаза Неклясова были белые и безумные. Брелер, видимо, успокаивал финансиста. При виде Черяги Неклясов вскинулся и заверещал:
– Вы знаете, Денис Федорыч! Мне тоже звонили. По поводу Коли.
– Требовали двести тысяч?
– Да, за Заславского. Кавказский акцент, условий не сообщили. Я им сказал, что пусть разговаривают с вами.
Денис искренне восхитился. Интересно, как это выглядело?
«Эй ты, козел, нам надо двести штук…» – «Простите, ребята, вы не в то окошечко. У нас такими делами занимается зам по безопасности…»
– Звонок записал?
– Нет, он звонил на сотовый.
По дороге Брелер тихонько отвел Черягу в сторону и зашептал на ухо:
– Украинец, считай, у нас в кармане. Просит путевку в Таиланд. Вчера нализался выше крыши, говорит – охотятся на начальника железной дороги.
Ну слава богу – хоть одна забота с сердца вон.
Через две минуты штаб по спасению Заславского собрался в небольшом кабинете Брелера. Кабинет был белый, холодный, – за спиной хозяина в зеленоватом аквариуме плавали толстые рыбки. Рыбки были новые: старые рыбки издохли в Сунже, когда во время обыска кто-то из силового сопровождения налоговиков рассадил выстрелом аквариум и потом избил Брелера, когда тот кинулся собирать прыгающих по полу вуалехвостов.
Они даже не успели рассесться для совещания, когда мобильник Черяги зазвонил. Номер, вспыхнувший на дисплее, Черяга за последние дни выучил наизусть – это был мобильный телефон Заславского.