400 школьных сочинений, стр. 177

«За далью – даль» написана в годы хрущевской «оттепели» – в 1950—1960-х годах, ее окончание пришлось на самый расцвет оттепели, но даже тогда невозможно было сказать вслух обо всем, что выскажет автор несколько лет спустя в поэме «По праву памяти», ставшей своеобразным поэтическим завещанием великого мастера.

И еще один мотив, на который я хочу обратить внимание, красной нитью проходящий через три упомянутые мной во вступлении поэмы. В «За далью – даль» автор обращается к молодежи – глава 11-я «Москва в пути»:

Схожие строки я нашел в оригинальной, нигде не печатавшейся редакции «Василия Теркина», датированной 25 сентября 1942 года. Она была записана в рабочую тетрадь поэта под заглавием: «О войне. Главка, не появившаяся в печати»:

Кажется что эти строки написаны не в 1942 г., а сейчас, настолько современно они звучат. Я не знаю, читали ли Александра Твардовского нынешние лидеры России, Украины, Белоруссии…

Читая Александра Твардовского

У большинства писателей и поэтов есть книги, которые можно назвать главными. Произнес: «Лев Толстой» – и рядом смело можно поставить «Войну и мир», скажи: «Александр Пушкин» – и сразу же в памяти неизбежно всплывет «Евгений Онегин», если Александр Грибоедов – то «Горе от ума», а если Александр Твардовский – то «Василий Теркин».

Всего шестьдесят один год прожил Александр Трифонович. И все эти годы он старался не обходиться без «правды, прямо в душу бьющей». Хотя, конечно, не всегда это удавалось, особенно в начале творческого пути. Большинство русских поэтов начинали, как правило, в жанре небольшого лирического стихотворения – элегии, послания, песни. С годами, когда приходил уже и жизненный, и творческий опыт, осваивались и более сложные жанры, например поэмы. А Твардовский начал в 1936 году с поэмы «Страна Муравия». Ее жанр энциклопедический словарь советских времен определил как поэма о коллективизации. Конечно, в 1936 году Твардовский вынужден был поступиться своим главным творческим принципом – он не мог сказать всей страшной правды о процессе коллективизации, который вместе со всей страной затронул и лично семью Твардовских, – тогда поэма просто не увидела бы свет.

За страной Муравией последовала небольшая повесть в стихах «Ленин и печник». И в дальнейшем своем творчестве Твардовский все же тяготеет к крупным произведениям – «Василий Теркин», «За далью – даль». Кстати, именно в этой поэме, за которую автор получил Ленинскую премию 1961 года, есть 14 глава «Так это было», посвященная тому периоду нашей истории, когда

Но даже в годы написания поэмы «За далью – даль», в конце 50 – начале 60-х годов невозможно было сказать вслух обо всем, что выскажет затем автор в поэме «По праву памяти». Эта поэма стала главным трудом жизни Твардовского, хотя и была впервые опубликована через 16 лет после смерти автора и 18 лет спустя после создания. Писал Твардовский вроде бы о личном – судьбе своего отца, попавшего под раскулачивание, но через его судьбу автор показывает судьбу всего народа:

Потрясают все строчки последней поэмы Твардовского, но более всех – вот эти, где за 30 лет до нас автор верно определил корни сегодняшних межнациональных конфликтов на территории и России, и других республик бывшего Союза:

Конечно, Твардовский писал не только поэмы. Много было и лирических стихотворений. Они очень просты, ясны, напоминают в этом отношении лирику другого Александра – Пушкина. Сам Твардовский однажды сказал так:

Меня потрясают стихи Твардовского об Отечественной войне – они непринужденны, но полны пронзительного чувства боли, горя и сострадания:

А закончить свое сочинение хочется отрывком из оригинальной, опубликованной только 55 лет спустя после написания, авторской редакции «Василия Теркина», датированной 25 сентября 1942 года. Она была записана в рабочую тетрадь поэта под заглавием: «О войне. Главка, не появившаяся в печати». Когда эти строки читаешь в первый раз, они кажутся написанными не осенью 1942-го, а в наше время:

Благодаря таким стихам Твардовский по-прежнему с нами.

Своеобразие поэмы А. Твардовского «Василий Теркин»

Поэма А. Т. Твардовского «Василий Теркин» представляет собой произведение, отличающееся жанровой и стилевой оригинальностью, что вызывало и по сей день вызывает неподдельный интерес и восхищение у любого читателя. Несмотря на то, что речь в поэме идет о трагических военных событиях, она не кажется «тяжелым» произведением, не вызывает каких-либо отрицательных эмоций.

Идея, занимавшая умы и сердца всех без исключения россиян в период войны, – идея победы над фашизмом – стала для Василия Теркина едва ли не единственным жизненным стремлением, целью, которую он был готов достичь любой ценой. Самоотверженность, скрывающаяся за маской самоиронии, обеспечивает герою читательские симпатии, однако едва ли Твардовский преследовал только эту цель, создавая своего Васю Теркина.

Василий – простой деревенский парень, но ему, как и его однополчанам, пришлось взять на себя ответственность за судьбу народа, и поведение Теркина в тех обстоятельствах, когда приходится действовать перед лицом смерти, говорит о нем как о человеке, обладающем необыкновенной, богатырской душой.

Герой вызывает симпатию именно своей человечностью, близостью к народу. Доброта и простодушие Теркина постоянно подчеркиваются. В его мечтах о победе, о медалях отражаются такие черты, как бескорыстие, отсутствие честолюбия. Представляя свое возвращение в родное село, он шутит по поводу того ошеломляющего эффекта, который произведут его награды на земляков. Описанием подобных моментов, простым и лишенным каких бы то ни было поэтических изысков, автор хотел подчеркнуть актуальность фразы «ничто человеческое не чуждо…» применительно к своему главному герою, доказать реальность, жизненность образа. Ему это удалось, так как читатель прекрасно понимает мысли и желания главного героя, искренне сопереживает ему. Не ради славы Теркин совершает подвиги, не ради того, чтобы поразить своими наградами односельчан и стать Героем для однокашников, он постоянно рискует жизнью. Василию Теркину, как и многим другим бойцам Советской Армии, была нужна, как поется в известной песне, одна победа, и за ценой они не постояли.