Вечер потрясения (СИ), стр. 373
Солдаты и офицеры бросились к боевым машинам, спеша выполнить приказ. Алексей басов тоже бегом метнулся к танку, ожидавшему с распахнутыми люками своего командира. И, едва полковник взлетел на башню, чтобы секунду спустя оказаться за толщей брони, раздался встревоженный голос наводчика:
– Товарищ полковник, докладывает командир второго батальона! Посланный в боевое охранение взвод сообщил о столкновении с противником, после этого связь прервалась!
– Дьявол! Координаты?
– Квадрат два-двенадцать, товарищ полковник!
– Боевая тревога! Полк, к бою!
Враг оказался намного ближе, чем даже мог рассчитывать полковник Басов. Но при мысли о том, что вскоре предстоит вступить в бой, Алексей не почувствовал страха, что стало неожиданностью даже для него самого, только нетерпение, желание поскорее увидеть в прицеле своего орудия силуэт вражеской машины, а уж вогнать в него снаряд он, полковник Российской Армии, сумеет непременно.
Глава 3
Прорыв
Краснодарский край, Россия – Вашингтон, США – Вильнюс, Литва
20 мая
Командир мотострелкового батальона чувствовал себя уязвимым, как никогда. Прикрывая правый фланг наступавших сил, он был открыт для ударов противника со множества направлений, не говоря уже о том, что являлся почти полностью беззащитным перед американской авиацией, уже успевшей "показать зубы" во время стремительной ночной атаки.
– Черт знает что! Наносим удар в пустоту, – раздраженно произнес майор, обращаясь к своему начальнику штаба. – Не знаем о противнике ничего, только зря жжем топливо! Носимся по степи, на радость янки! С их спутников нас наверняка очень хорошо видно сейчас, остается только вызвать самолеты и раздолбать нас к чертовой матери!
Мы уже отразили одну атаку, и сделаем это еще, если янки сунутся, – возразил начальник штаба батальона – оба офицера находились в переоборудованном десантном отсеке командирской БМП-2К, откуда могли благодаря дополнительным средствам связи управлять всем батальоном, всеми сорока боевыми машинами пехоты, являясь единым целым со всем полком. – Никакой спутник не сможет постоянно висеть на одном месте, непрерывно наблюдая за нами, а эта степь словно специально создана для маневра – твердая почва, мало препятствий, так что наши "бэхи" смогут еще показать американцам, что такое скорость!
Наступление, изматывавшее людей и технику, продолжалось без видимой цели – батальон, как и весь полк, двигался в единожды выбранном направлении по безлюдным землям, и вскоре, если хватит горючего, мог выйти на черноморское побережье. В прочем, топлива в баках оставалось все меньше и меньше. Об этом и напомнил начальник штаба:
– Мы скоро просто встанем, израсходовав топливо, тогда американцам не придется даже утруждать себя и тратить ракеты и бомбы.
– Командирам рот и взводов доложить об уровне горючего, – приказал командир батальона, связавшись со своими машинами. – Слить горючее с одной машины в каждой роте, распределить между остальными машинами. Десант и экипаж посадить на броню, продолжать движение!
Командир батальона вынужденно пошел на такие меры, заведомо ослабив боевую мощь своего подразделения – три БМП-2 с осушенными баками и опустошенной боеукладкой остались позади колонны, но остальные машины получили возможность продолжить движение. Каждый литр солярки, влитый в их топливные баки, означал, что батальон, встретившись с противником, не превратится в неподвижные мишени на радость американским наводчикам и пилотам.
– Второй роте выделить один взвод для боевого охранения, – продолжал отдавать приказы командир батальона. – Дистанция до главных сил – три километра! Постоянно оставаться на связи!
Три бронемашины БМП-2, отделившись от колонны, рванули вперед, растворяясь в степи. Наступление без данных разведки превращалось в уверенное движение на эшафот, и командир батальона использовал единственную реальную возможность получить хоть какие-то данные, возможно, ценой жизней тех бойцов, что стали теперь живым щитом для своих товарищей.
На приборной панели вспыхнул тревожным красным цветом указатель уровня топлива, и оператор, не выпуская из напряженных ладоней рычаг управления, поспешно сообщил своему командиру:
– Горючее на исходе, сэр! Осталось только на обратный путь!
Где-то далеко впереди беспилотный самолет-разведчик RQ-2 "Пионер" жужжа маломощным мотором, точно большой сердитый шмель, из последних сил держался в воздухе, уставившись вниз объективами телекамер. Запущенный уже с берега, он действовал на пределе дальности, пробыв в небе уже несколько часов, но даже его экономичный двигатель все же не мог обходиться без топлива.
– Возвращайся, – приказал старший офицер, находившийся, как и оператор, на борту десантного транспорта "Тортуга". – Лечь на обратный курс!
– Наши парни останутся без поддержки, – заметил оператор, одним движением руки заставляя развернуться на сто восемьдесят градусов связанный с кораблем нитью радиокомандной линии беспилотник.
– Верно, черт возьми! Они слишком далеко отошли от берега. Свяжитесь с контр-адмиралом Битти, запросите поддержку авиации с "Уоспа". Нужно направить звено "Харриеров" для воздушной разведки в квадрат Эхо-шесть.
Батальон морской пехоты уходил все глубже на территорию противника, лишь изредка получая припасы с вертолетов, с трудом уже, несмотря на все хитроумные системы навигации, находивших моторизованные колонны на степном просторе. Десантники невольно чувствовали себя брошенными, и только звук авиационных двигателей над их головами вселял в сердца морских пехотинцев уверенность – если станет слишком жарко, они не окажутся одни против всей русской армии, помощь придет.
– Черт с два я останусь без разведки, – зло бросил Энрике Мартинес, чья рота, оказавшись на острие атаки, могла в полном составе стать первой жертвой русских, которые находились где-то неподалеку. – Третий взвод, в авангард!
Четыре бронетранспортера LAV-25, получив приказ, немедленно выдвинулись вперед, собою прикрывая роту от любых неожиданностей. Урча моторами "Детройт Дизель", покрытые кляксами камуфляжной окраски бронемашины уверенно двигались вперед, подминая под себя русскую землю. Но рисковать напрасно, сунувшись в пасть русским очертя голову, "маринеры" вовсе не собирались.
– Взвод, стоп, – приказал командир, когда маленькая колонна удалилась не меньше, чем на пять миль от основных сил роты. – Развернуть беспилотник! Провести воздушную разведку местности!
Приказ был выполнен немедленно. Из десантного отсека одной бронемашины был извлечен разобранный беспилотный самолет RQ-14A "Дрэгон Ай", крохотный, почти игрушечный аппарат, способный, между тем, передавать "картинку" в режиме реального времени с десяти километров, и при этом оставаться невидимым для вражеских радаров за счет своих ничтожных габаритов.
– Осмотримся, – решил командир взвода, остановив свои машины у подножья невысокого холма, господствовавшего над окружающей равниной. Взвод невозможно было обнаружить здесь, но и сами морские пехотинцы были слепы, в прочем, ненадолго. – Заглянем за эту высотку!
На то, чтобы собрать разведчик, ушло несколько минут, и один из морпехов, как следует размахнувшись, подбросил "робота" высоко вверх, а там уже запустились два миниатюрных электромотора, и самолет начал набор высоты, разворачиваясь на восток, туда, откуда все и ожидали появление опасности.
– Сейчас, сэр, – оператор колдовал над приборной доской, но пока экран покрывала "крупа" помех. – Сейчас пойдет картинка!
Он был неплохим специалистом, этот мастер-сержант Корпуса морской пехоты, но сложная техника сейчас впервые подвела его. прежде, чем экран станции управления ожил, очередь тридцатимиллиметровых снарядов вспорола борт бронемашины, без труда добравшись до двигателя и топливных баков. Взрыв разнес LAV-25 на куски, осыпав находившихся рядом морпехов раскаленным градом обломков, а "Дрэгон Ай", потерявший управление, свечой ушел вниз, разбившись при столкновении с негостеприимной русской землей.