Выше неба, стр. 58

– Ладно.

– Хорошо. Я буду снаружи. – Он закрыл дверь. – Шаг первый – сними с него обертку.

– Сделано, – сказала Флинн.

– Шаг второй… Ой! – Он увидел изображение женщины, пустое и безликое, у которой были только внутренние половые органы. Как ужасно! Он порадовался, что Флинн не пришлось на это смотреть. Так, что они пытаются объяснить? Силуэт длинноволосой женщины, которая стояла согнувшись. – Шаг второй – найти положение, наиболее удобное для введения тампона. – У него закружилась голова. – Ты можешь или стоять одной ногой на сиденье унитаза, или сидеть, широко раздвинув ноги. Положение сидя позволяет влагалищу принять более горизонтальное положение. – Боже! Он сел на пол.

– Мне нужно всунуть в себя всю эту штуку? – крикнула Флинн.

Джек посмотрел в инструкцию:

– Нет. Просто всунь до маленьких рубчиков. А потом легко надави на фиксатор. – Он не мог дать Флинн инструкцию, не мог позволить, чтобы девочка увидела этих безликих женщин с их матками, влагалищами и половыми губами, занимающими одну треть всего тела. Они, по крайней мере, могли бы нарисовать этой женщине сердце. Завтра он напишет производителям, напишет и скажет, что нужно изобразить женщину с лицом и другими деталями или же оставить лишь те части, которые необходимы для инструкции. – Как ты там?

– Я не могу сделать это. Оно не работает.

– Какая именно часть не работает?

– Ты не мог бы сюда зайти?

– Я сейчас просуну инструкцию под дверь, ладно? – Он начал отрывать части с рисунками, но увидел, что если он сделает это, то оторвет третий пункт инструкции. На самом деле, с ней должна быть мать или какая-нибудь другая женщина, чтобы объяснить все и чтобы она не увидела этих пустых женщин. Ни одна двенадцатилетняя девочка не должна подумать, что в ее теле есть что-то неестественное.

– Джек?

– Я здесь. Посиди одну секунду. Продолжай пытаться. – Он подошел к маленькому старинному столику в коридоре, нашел в ящике карандаш и сел.

Он подрисовал девушке глаза, ресницы, брови, пририсовал улыбку, чтобы изобразить самоуверенность, но она сделала девушку похожей на персонаж мультфильма. Длинные волосы, рваная челка и кольцо на правой руке. Так лучше. Он просунул инструкцию под дверь ванной и пошел к Стюарту. Тот долго не просыпался. Джек сильно потряс его за плечо.

– Что? Что случилось?

– У тебя есть сестра.

– Еще одна? – переспросил Стюарт и почти проснулся. – Что случилось?

– Что ты знаешь о тампонах?

Они вдвоем подошли к двери ванной.

– Флинн, дай сюда инструкцию, – попросил Джек, – Вот схема, – сказал Джек Стюарту Мы остановились на шаге номер три – легко введите.

Стюарт взглянул на рисунки и прочитал инструкцию:

– Флинн?

– А?

– Ты сидишь?

– Да.

– Хорошо. – Он перечитал все действия, которые сопровождали эту позицию. – Хорошо, если ты сидишь, тебе просто нужно направить его назад и вниз, по направлению к тазовым костям. Действуй не спеша.

– Вы не могли бы привести Крошку Иисуса?

– Зачем? – спросил Джек.

– Для компании.

Джек не хотел открывать дверь, боясь что-нибудь увидеть.

– Он же мальчик. Это не очень хорошая мысль – пустить туда мальчика. Даже если он собака,

Флинн вздохнула:

– Но почему?

– Мальчики не такие сильные, как девочки. У него может случиться сердечный приступ.

Стюарт нахмурился и посмотрел на Джека.

– Просто не спеши, Флинн.

Они слушали тишину за дверью со стороны Флинн. Через несколько минут она произнесла:

– Хорошо.

– Хорошо? – спросил Джек. – «Хорошо» означает, что ты сделала это?

– Да, – ответила девочка. Мужчины зааплодировали.

Флинн вышла из ванной и робко подошла к Джеку.

– Прекрасная работа, – сказал, улыбаясь, Стюарт.

– Да. Мы должны это отметить. Я посмотрю, есть ли у Анны шампанское, – возбужденно заговорил Джек.

– Джек! – Стюарт укоризненно покачал головой.

– Нет? Тогда, может быть, горячий шоколад?

– Где у Анны лежат простыни? Я перестелю тебе постель, – сказал Стюарт.

Флинн указала на шкаф в коридоре:

– Мы можем посмотреть «Ривердэнс»?

– Не сейчас Джек покачал головой. – Завтра. Уже поздно. Как насчет горячего шоколада?

– Не хочу. А ты не мог бы сегодня поспать в моей комнате?

– Мне нужно побыть со Стюартом. Но если я тебе понадоблюсь, приходи ко мне. – Он поцеловал ее на прощание. – Ладно?

– А можно, я буду спать в твоей комнате? На полу. Джек задумался. Он не возражал, но Стюарт мог чувствовать себя неуютно.

– Думаю, тебе стоит спать в своей комнате. Как только я тебе понадоблюсь, я приду. Обещаю, – сказал Джек. – Хорошо?

Она кивнула, поцеловала Стюарта перед сном, а потом снова Джека. В своей комнате Флинн почувствовала, словно закутана в собственное тело, как в те тяжелые шторы, которые бабушка закрывала, чтобы не пустить свет в комнату. И внутри и снаружи ее была темнота, словно ее заманили в какой-то ужасный подвал, из которого она не может найти выход. Живот был словно боксерский ринг, две силы сражались друг с другом. А нокаутирована была Флинн. Веселая мужская вечеринка закончилась, и вокруг теперь не было ничего, кроме запахов желаний и надежд – лимона и лаванды – и глубокого страха, что все снова изменится.

Глава XII

По дороге в Сантьяго

Был сезон противогриппозных прививок. Анна вздохнула: из ее кабинета только что вышел уже двадцатый пациент, а на часах не было еще и половины первого. Доктор Нейлор брал очень немного за прививки для взрослых и совсем не брал денег с детей и подростков. Около девяти утра в клинике появилась огромная толпа пожилых людей, живших в местном доме престарелых. Они заполнили коридор и шумели так, будто пришли на вечеринку в центр досуга.

– Ну что, я снова оказался прав? – сказал Нейлор, когда вслед за Анной вышел в приемную.

– Да, это меня и удивило. Я попусту трачу свои способности на здоровых людей, которые хотят таковыми и остаться. Что случилось с больными желтухой? С отбросами общества? Я так надеялась, что здесь из-под контроля вышла ситуация с лейкоцитами, – сказала Анна.

Он хихикнул:

– Извини. Но я ценю, что ты пришла.

– Следующий, – сказали они в унисон.

Молодая мать со своим чадом прошла к Анне. Местная библиотекарша – по какой-то причине она недолюбливала Анну – отправилась к Нейлору. Она почти игнорировала Анну, когда та заходила за недельным запасом книг на кассетах.

– Как вы сегодня? – спросила Анна, проводя мать и сынишку в кабинет. Она уже обследовала их обоих раньше. Пациентке было года двадцать три или чуть больше, а ребенку – около трех. Последний раз, когда они здесь были, Нейлор лечил женщину от тазового воспаления, а мальчишку – от вшей и от инфекции уха. Анна открыла ее личную карточку. В графе «Род деятельности», которая отражала также и благосостояние пациента, круглым аккуратным почерком было написано: «Проводит дни перед телевизором». На вопрос: «Вы сексуально активны?» – женщина ответила: «Не очень. Я просто лежу».

– Я не могу заснуть. Вы не могли бы мне что-нибудь прописать? – спросила пациентка.

– Нет. – Анна поднесла шприц к тощей руке женщины. – Только доктор может выписывать лекарства. Оставьте заявление у ассистента.

Анне не очень нравилось здесь работать – методы лечения Нейлора казались женщине деревенскими, но у врача были связи в лаборатории местного колледжа, куда он отправлял Анну исследовать образцы крови пациентов. Там она могла проверять анализы крови Джека.

– Следующий! – крикнула Анна. И так – два часа.

Во время обеда она зашла в кафе «Блестящая закусочная» – еда была просто ужасной, но она никогда не могла устоять перед красивыми названиями. Анна села в кабинку у окна и принялась ковыряться в тарелке: она была не голодна, но и на работу возвращаться не хотелось. На улице стоял удивительно теплый день – термометр на фасаде банка показывал 16 градусов. День благодарения был не за горами, а на улице – бабье лето. Они с Флинн слушали прогноз каждый день. Флинн, как и Анна, очень любила снег и предпочитала холод теплу. Прошлым летом они каждый день купались в карьере или в бассейне, молчаливые, угрюмые, с тяжелыми головами. Флинн была единственным человеком, известным Анне, который так же реагировал на жару, как и она.