Утраченный символ, стр. 6
Обширный стеклянный потолок украшали великолепные световые конструкции, отбрасывающие мягкое сияние на поверхности жемчужного цвета.
При обычных обстоятельствах Лэнгдон любовался бы архитектурой не меньше часа, но до выступления оставалось всего пять минут. Он опустил голову и стремительно пошел через главную галерею к пункту охраны и эскалаторам.
«Успокойся, – мысленно сказал он себе. – Питер знает, что ты в пути. Без тебя не начнут».
На пункте охраны, пока Лэнгдон выкладывал из карманов вещи и снимал свои старые часы, с ним вежливо побеседовал молодой испанец-охранник.
– Микки-Маус? – с неподдельным удивлением спросил он.
Лэнгдон кивнул – ему было не привыкать к подобным вопросам. Коллекционные часы с Микки-Маусом родители подарили ему на девятый день рождения.
– Я ношу их, чтобы не спешить и не относиться к жизни слишком серьезно.
– Похоже, не помогает, – с улыбкой заметил охранник. – Смотрю, вы торопитесь.
Лэнгдон улыбнулся и положил портфель в приемник рентгеновской установки.
– Как пройти в Скульптурный зал?
Охранник махнул в сторону эскалаторов:
– Там будут указатели.
– Спасибо.
Лэнгдон подхватил портфель и поспешил дальше.
На эскалаторе он сделал глубокий вдох и попробовал собраться с мыслями. Сквозь забрызганный дождем стеклянный потолок он взглянул на могучий силуэт подсвеченного капитолийского купола. Поразительное здание! Высоко на крыше, почти в трехстах футах над землей, смотрела в туманную мглу статуя Свободы, похожая на призрачного стража. Вот парадокс – почти двадцатифутовую бронзовую фигуру по частям поднимали и устанавливали на куполе рабы. Об этом секрете Капитолия не рассказывают школьникам на уроках истории.
Все здание, по сути, было кладезем тайн: «ванна-убийца», повинная в смерти вице-президента Генри Уилсона; лестница с несмываемым кровавым пятном, где до сих пор постоянно поскальзываются туристы; замурованная подвальная комната, где в 1930 году рабочие нашли чучело коня генерала Логана.
Впрочем, все эти легенды не так поражают, как слух, будто в Капитолии живет тринадцать привидений. По коридорам якобы бродит дух городского архитектора Пьера Ланфана – ждет уплаты по счету, просроченному двести лет назад. Призрак рабочего, упавшего с купола во время строительства, скитается по залам с ящиком для инструментов. И самое известное привидение, которое неоднократно встречали в подвале, – черный кот, крадущийся по жуткому лабиринту узких проходов и комнат.
Лэнгдон сошел с эскалатора и еще раз взглянул на часы.
«Три минуты».
Следуя указателям, он помчался по широкому коридору к Скульптурному залу, мысленно повторяя вступительные слова. Да, секретарь Питера был прав: тема лекции прекрасно подходила для мероприятия, которое устраивал в Вашингтоне известный масон.
Ни для кого не секрет, что у американской столицы богатая масонская история. Краеугольный камень Капитолия заложил, в строгом согласии с масонскими ритуалами, сам Вашингтон, да и весь город проектировали вольные каменщики – Джордж Вашингтон, Бенджамин Франклин и Пьер Ланфан, – блистательные умы, украсившие новую столицу масонскими символами, проникшими в архитектуру и искусство.
«Каких только безумных идей не отыскивают в этих символах!»
Многие конспирологи утверждают, будто отцы-основатели, масоны, владели тайнами огромной важности, а в расположении улиц Вашингтона сокрыли загадочные послания. Лэнгдон никогда не придавал значения этим домыслам. О масонах ходит столько ложных слухов, что даже у образованных студентов Гарварда складывается весьма искаженное представление о братстве.
В прошлом году в кабинет Лэнгдона ворвался взбудораженный первокурсник. В руках у него была распечатка из Интернета – карта города с отмеченными улицами, образующими различные фигуры: сатанинские пентаграммы, масонские компас и наугольник, голову Бафомета. Рисунок якобы доказывал, что проектировавшие Вашингтон масоны были участниками некоего зловещего мистического заговора.
– Забавно, – усмехнулся Лэнгдон, – только неубедительно. Проведи на любой карте несколько пересекающихся линий, и они обязательно образуют какую-нибудь таинственную фигуру.
– Но это не простое совпадение! – вскричал юноша.
Лэнгдон терпеливо показал студенту, что те же самые символы можно изобразить на карте Детройта.
Юноша очень расстроился.
– Не огорчайтесь, – сказал ему Лэнгдон, – у Вашингтона действительно есть поразительные тайны… только кроются они не в картах.
Студент заинтересовался:
– Тайны? Например?
– Каждую весну я читаю курс «Оккультные символы». Приходите, узнаете много нового о Вашингтоне.
– Оккультные символы! – Юноша явно воспрял духом. – Выходит, там все-таки есть дьявольские знаки!
Лэнгдон улыбнулся:
– Видите ли, слово «оккультный», хоть и наталкивает на мысли о поклонении дьяволу, на самом деле означает «тайный» или «скрытый». Во времена церковного господства любое знание, противоречащее религиозным догмам, держали в секрете и называли «оккультным». Испугавшись таких знаний, церковь объявила все оккультное происками дьявола, и этот предрассудок жив по сей день.
– Ясно… – Юноша разочарованно сник.
Впрочем, весной Лэнгдон увидел его на своей лекции, в первом ряду, когда пятьсот студентов набились в аудиторию театра Сандерса – старый лекционный зал со скрипучими деревянными скамейками.
– Всем доброе утро! – крикнул Лэнгдон с обширной сцены. Он включил диапроектор, и за его спиной появилась картинка. – Пока вы рассаживаетесь, кто мне ответит, что это за здание?
– Капитолий США! – хором прокричало несколько десятков человек. – В Вашингтоне!
– Верно. Металлические конструкции купола весят девять миллионов фунтов. В 1850-х этот архитектурный подвиг не имел себе равных.
– Клево! – крикнул кто-то.
Лэнгдон закатил глаза.
«Вот бы кто-нибудь запретил это слово!»
– Ладно, поднимите руки, кто хоть раз бывал в Вашингтоне?
Тут и там поднялось несколько рук.
– Да, негусто… – Лэнгдон изобразил удивление. – А кто был в Риме, Париже, Мадриде или Лондоне?
В воздух взлетели почти все руки.
Обычное дело. Американские студенты обязательно проводили в Европе хоть одно лето, прежде чем погрязнуть в суровых буднях настоящей жизни.
– Похоже, многие из вас ездили в Европу, но мало кто бывал в столице нашей родины. Как вы думаете, почему?
– В Европе нет возрастного ценза на продажу спиртного! – крикнул кто-то.
Лэнгдон улыбнулся:
– Хотите сказать, дома вас это останавливает?
Все рассмеялись.
Как обычно, в первый учебный день тишины в аудитории добиться было нелегко: студенты с трудом успокаивались, ерзали и скрипели деревянными скамейками. Лэнгдон любил читать лекции в этой аудитории: по скрипу сидений сразу ясно, насколько ученики заинтересованы новым материалом.
– Кроме шуток, – сказал Лэнгдон, – в Вашингтоне собраны образцы лучшей мировой архитектуры, искусства и символизма. Не лучше ли побывать в собственной столице, прежде чем ехать за рубеж?
– Всякие древности круче.
– Под «всякими древностями» вы подразумеваете замки, крипты, храмы и прочее? – уточнил Лэнгдон.
Студенты дружно кивнули.
– Хорошо. А если я скажу, что в Вашингтоне все это есть? Замки, крипты, пирамиды, храмы… все!
Скрип лавок немного утих.
– Друзья, – понизив голос и подойдя к краю сцены, сказал Лэнгдон, – прослушав сегодняшнюю лекцию, вы узнаете, что наша страна под завязку набита секретами, в ее истории полно тайн. Как и в Европе, самое интересное лежит на виду.
Скрип полностью прекратился.
«Попались!»
Лэнгдон приглушил свет и перешел к следующему слайду.
– Кто мне ответит, что делает Джордж Вашингтон на этой картинке?
На знаменитой фреске Джордж Вашингтон в полном масонском облачении стоял перед диковинным устройством: огромным треножником с подъемным блоком и висящим на нем большим камнем. Вокруг Вашингтона собралась толпа хорошо одетых людей.