Вкус убийства, стр. 29
– Женя не стала бы занимать деньги, – вдруг заговорила мать. – Она никогда ни копейки не брала взаймы. У нее был такой принцип, она постоянно об этом твердила.
– Интересный принцип. Откуда он взялся? – поинтересовался Макаров, которому часто случалось перехватывать в долг сотню-другую.
– Ну, теперь уж что… – неопределенно ответила женщина. – Может, она слишком резко это высказывала… Отчасти в пику Юре… Он нередко брал в долг. У нас тоже.
Она на мгновение запнулась и уже с жаром продолжала:
– Вот вы говорите – ограбление! Я думаю, Женя считала иначе. Она часто говорила, что все тамошние вещи куплены на наши деньги… Стыдно признаться, но на ее гроши тоже. На то, что она зарабатывала. Отдавала мне эти деньги на питание, а я…
– Отдавала ему!
Отец вдруг встал и вышел из комнаты. Жена даже не повернула головы в его сторону. Было ясно, что разговор на эту тему у них уже был. У обоих больные, усталые глаза. О смерти дочери им сообщили по телефону, в третьем часу утра.
– И все же ваша дочь заняла довольно значительную сумму, – заметил Макаров. – Около полутора тысяч рублей. Новыми, конечно. И это произошло как будто на поминках по вашему сыну… Понимаю, что вам сейчас тяжело. И все-таки постарайтесь вспомнить. Кажется, среди гостей была такая высокая блондинка. Ваша дочь общалась с нею…
– Да, да! – еще больше оживилась женщина. – Я помню, Женечка с ней вышла! Они еще до того, как сесть за стол, вместе стояли на балконе. А уж потом из-за стола вышли в подъезд. Да, да… Я еще подумала – разве они знакомы?
– А они не были знакомы?
Женщина сказала, что девушку эту видела впервые. Что она вообще не знала никого из друзей сына.
Он их не знакомил. Но девушка была довольно приятная, скромная, симпатичная.
– Вы даже имени ее не знаете?
– Не знаю.
– А как же она на поминки попала? Кто ее вообще известил о похоронах?
Женщина задумалась. Потом припомнила, что эта девушка вроде бы сама позвонила… И вдруг она вспыхнула. Откуда только взялась кровь в ее бледном лице!
– Не знаю, точно ли, но Женя упоминала, будто эта девушка и нашла Юру. Мертвым, там, на той проклятой квартире… Я только вот сейчас вспомнила.
– Погодите. – Макаров на минуту углубился в свои записи. – Имя ее называлось? Не Татьяной ли звать эту блондинку?
Этого женщина уже не помнила. Она извинилась и сказала, что очень нехорошо себя чувствует. И если можно, то они с мужем ответят на все вопросы как-нибудь в другой раз.
Позвонить Татьяне Бурхановой капитан поручил своему помощнику. Виталий, на правах старого знакомого, сделал Тане комплимент: как свежо звучит ее голосок! А потом пригласил в управление для личной беседы.
– Макаров хочет тебя видеть, и я тоже буду, – почти интимно сообщил он.
Таня явилась в назначенное время, вечером того же дня. Она держалась скованно, но при этом как будто не очень волновалась. Макаров пригласил ее сесть и рассказать, какие у нее остались впечатления от поминок по Юрию Гурзо. Таня подняла на него недоумевающий взгляд:
– А что случилось?
– Почему вы думаете, что случилось что-то?
Таня вертела в руках черную лаковую сумочку размером с небольшой кошелек. Потом довольно безразлично ответила, что из-за пустяков ее бы не вызвали. Значит, что-то произошло.
– Да, вы правы, – подтвердил Макаров. – С вашей знакомой, Женей Гурзо, случилось несчастье. Ее застрелили…
Он сделал короткую паузу, следя за ее лицом, и добавил:
– И где бы вы думали? На той же квартире, где убили ее брата.
Таня выпустила сумочку, и та упала на пол с легким стуком. Когда Таня наклонилась поднять сумочку, руки у нее задрожали.
– Господи, что же теперь будет с родителями, – еле слышно сказала она.
– Вы бы подумали об этом, когда давали Евгении денег на ограбление!
Таня отшатнулась:
" – Не на ограбление, нет!
– А на что вы дали ей полторы тысячи?
– Она попросила взаймы… Я дала просто так, по-человечески… Если вы там были, то видели, как эти люди живут.
– Я там был, – бросил Макаров. – Из-за ваших девичьих сантиментов та девушка и погибла. Не поняли разве, что она не в себе? Не дали бы ей тогда денег, не хватило бы у нее средств нанять хмыря с грузовиком. И ее прекрасный дружок не взялся бы помогать. И не бросили бы ее в пустой квартире, когда увозили оттуда ворованное.
– Да не могла же я знать, чем это кончится! – выкрикнула Таня и сжала сумку так; что лакированная кожа заскрипела.
Макаров видел, как она возбуждена, и ждал, что женщина сообщит что-нибудь еще. Но она замолчала. Посидела с минуту, глядя на свои колени. Потом, не поднимая глаз, сказала, что сегодня весь день ходила по разным кабинетам. Следователь Каримов закрыл дело ее мужа.
– Стас не проходил в прошлом году техосмотр, – апатично пояснила она. – Если бы не это, дело, наверное, не закрыли бы так быстро. Окончательное заключение – несчастный случай. Мне сказали, что вы перегружены работой. Я все понимаю… Извините, я зря все это говорю…
И она изъявила готовность дать любые показания по делу Жени Гурзо.
Глава 7
От следователя Таня вышла через полчаса. Ее показания не заняли много времени. Она подробно вспомнила все, о чем беседовала с покойной, но начисто отрицала, будто та указала, на что ей нужны деньги. Таня понимала, что Жене уже не поможешь, а ей самой соучастие в ограблении ни к чему. Вероятно, это хорошо понимал и Макаров. Он не настаивал на том, чтобы Таня подтвердила свою осведомленность. Бурханова подписала показания, забрала пропуск и двинулась в обратный путь.
Она едва переставляла ноги. Этот день вымотал ее совершенно. У Каримова она устроила настоящую истерику. Она кричала, брызгая слюной, что он не имеет права закрывать это дело, что паспорт ее мужа находится у каких-то преступников, что пропали ключи от ее квартиры… Каримов даже не пытался ее перекричать. Он только и сказал, что паспорт с ключами могли элементарно украсть. Ну а что касается вещей, которые будто бы пропали из ее квартиры, то это дело семейное. Ведь пропали не ценности, а личные вещи ее мужа. Потом, едва придя домой, Таня получила известие от Макарова. Ей вовсе не хотелось снова встречаться с этим серым человеком. В нем, казалось, было настолько мало человеческого, что ей становилось жутко. И к тому же его сообщение, что Женя погибла… От всего этого Тане стало физически плохо. Едва выйдя под открытое небо, она так опьянела от свежего воздуха, что покачнулась и едва устояла на ногах.
– Может, проводить? – Кто-то подхватил ее под локоть.
Таня вскрикнула, обернулась и узнала Виталия.
Тот посмеивался, не выпуская ее руки:
– Макаров уморил? Он кого хочешь уболтает.
И нудит, и нудит…
– Да ну вас! – сердито ответила Таня, пытаясь высвободить локоть. – Это ваше начальство, ваши проблемы. Пустите, мне пора.
– Куда?
– Вас это не касается!
Таня боролась уже не столько с Виталием, сколько с самой собой. Если бы он не был ментом, схлопотал бы по физиономии. Она ненавидела таких навязчивых типов, бесконечно самоуверенных. Ну а так… Кто его знает, может, он при исполнении. Наверное, парень все же что-то понял, потому что оставил ее в покое. Таня вырвала руку и быстро пошла по направлению к метро.
– А я на машине, – в два шага догнал ее Виталий.
– Ну и молодец, – сквозь зубы ответила она.
– Да что ты так злишься? – возмутился он, загораживая ей дорогу. – Я-то тебе что сделал? Да ладно, погоди…
Таня резко остановилась. Она понимала, что надо сдержаться, но сил уже не осталось. Подняла руку и слабо, неумело шлепнула его по щеке. Виталий так оторопел, что без единого слова отошел в сторону.
Таня пошла дальше.
Он нагнал ее уже на машине. Таня заметила, как мимо проехал разбитый белый «Москвич», явно видавший лучшие времена. Машина остановилась у бровки тротуара, и из окна показалось уже до тошноты знакомое лицо с лягушачьей улыбкой.