Возвращение Алателя, стр. 115

«Три варма шагов, – с ужасом подумал Дан. – Если у врагов есть луки, они успеют истыкать его стрелами! Почему он все еще идет? Мантия! – обожгла догадка голову – На нем мантия, о чудесных свойствах которой говорил Лукус!»

Колдун резко взмахнул руками, и на пути Саша встала стена огня. Саш прошел ее насквозь. «Морок!» – прошептал Дан и с ужасом понял, что огонь был настоящим. Чернела полоса выжженной травы там, где только что бушевало пламя. Дымилась перевязь меча Саша. Бешеным лаем разразился пес, не в силах оторвать лапы от земли. Колдун вновь взмахнул руками, и над землей закрутился смерч. Вытянулся пыльный столб. Взмыли в воздух обгоревшие ветви смарага. Поднялись и закружились в устрашающем танце обломки камней. И сквозь это мельтешение Дан увидел, что Саш все так же спокойно продолжает идти по светлому тоннелю, трава в котором остается неподвижной, воздух прозрачным, а смерч бессильно бушует прямо над его головой. Вновь взмахнул руками колдун, и пятеро всадников как пять черных птиц, обнажив клинки, помчались вниз по склону. Саш поднял руку, ухватился за рукоять меча над правым плечом, выдернул его, когда первый всадник был в полудюжине шагов. Вряд ли враги разглядели собственную смерть, если Дан ничего не смог разобрать. Только вспышки неразличимого клинка и туманные силуэты рук мелькнули вокруг Саша, и вот уже один за другим покатились в траву мертвые авглы и с испуганным ржаньем помчались в сторону леса лошади. Колдун вновь раскинул руки в стороны, вскочил на седло ногами, изогнулся, превратился в бесформенный темный ком, издал наполненный ненавистью полукрик-полуклекот и, взмыв в небо, помчался на север мрачной черной птицей.

– Саш! – заорал, почувствовав облегчение в скованных мороком членах, Хейграст и погнал коня на вершину. Вскочил на коня Тиир. Вытянулся в прыжке Аенор. Торжествующий клич дерри издала Линга. Друзья торопили коней к Сашу, который удерживал за узду черного красавца коня перекинувшегося колдуна.

– Саш! – захлебываясь от радости и восторга схватил его за руку Дан, пробравшись между друзьями, и в одно мгновение увидел и пот, покрывающий лицо, и пятна ожогов на лбу. Дрожащие от изнеможения руки. Бледные без кровинки губы. Мутные глаза.

– Все, все хорошо, – бормотал Саш, отвечая на дружеские рукопожатия. – Все хорошо. Хейграст, Лукус, Дан – смотрите!

Дан обернулся и увидел в туманной дымке широкую ленту Силаулиса, с северо-запада подходящую к Мерсилвандскому утесу, узкую ленту впадающего в него Крильдиса и далеко-далеко на северо-востоке над самым горизонтом белый с красными сполохами шпиль невозможно далекой вершины.

– Меру-Лиа! – прошептал Хейграст.

– Меру-Лиа! – повторил Лукус.

Спутники замерли. Присел, тяжело дыша, пес, умудрившийся все-таки в толчее лизнуть Саша в лицо, а затем для порядка и Дана. Опустили головы к зеленой траве начинающие успокаиваться лошади. Упали на траву сброшенные шлемы.

– Теперь я не удивляюсь, что ты победил четырех архов, – перевел Ангес слова Тиира, помолчал и добавил от себя. – И я рад, что не ошибся.

– В чем? – спросил священника Лукус.

– В том, что путешествовать вдвоем с Сашем, со всеми вами, – поправился, усмехнувшись Ангес, – это самый безопасный способ добраться туда, куда надо.

– И я рад, что не ошибся, – улыбнулся Хейграст.

– И я, – сказал Лукус и добавил, нахмурившись. – За себя и Заала.

– И я, – прошептал Дан и замолчал, потому что ничего больше сказать не смог. И потому, что не знал, что должен был сказать.

Линга подошла к Сашу, молча взяла за плечи и попеременно прижалась щеками к его лицу. Дан увидел, что румянец набежал на скулы Саша, и почувствовал, что сам краснеет, и ноги начинают подкашиваться, а руки, продолжающие сжимать сдернутый с плеча лук, дрожат.

– Однако было бы неплохо перекусить? – нарушил затянувшееся молчание Ангес.

– И то верно, – раздался добродушный голос с вершины холма.

Спутники обернулись.

Среди развалин могильника стоял Леганд.

Глава одиннадцатая. Леганд

Алатель приблизился к Волчьим Холмам, темнеющим на горизонте. Со стороны Силаулиса потянуло прохладой. Между сложенными колодцем камнями запылал небольшой костер, и над Мерсилвандом потек чудный запах ктара. На самой вершине, чутко поднимая уши, осматривал тонущие в сумерках окрестности Аенор, успевший насытиться пойманным лайном. Все остальные сидели вокруг огня, пили ктар, ели плежский сыр, сварские булочки, деррский мед и не торопились начинать разговор. Дан не сводил глаз с Леганда и не мог отделаться от мысли, что видит его словно в первый раз. И вроде ничего не было в его облике, что выделяло бы старика среди потрепанных жизнью элбанов. Так нет же. Взгляд всякий раз возвращался к морщинистому безбородому лицу, широким плечам, странному силуэту не столько горбатой, сколько слишком сутулой спины, словно лиги и лиги лет давили на нее. И все, кто сидел вокруг огня, также не отрывали от Леганда глаз. А он пил ктар, смеялся, покашливая, спрашивал о каких-то мелочах. У Лукуса о том, взошли ли редкие травы на окраинах Вечного Леса. У Хейграста – какая сейчас цена на железо и сколько берут угольщики за хороший уголь. Как осваивает грамоту Хранд. У Дана – успел ли мальчишка чему-нибудь научиться у Хейграста и Лукуса в пути. Потом, когда диск Алателя скрылся совсем и на небо высыпали звезды, Леганд натянул на плечи одеяло, поблагодарил Лукуса за ктар, всех вместе за угощенье и замолчал на несколько мгновений. Вздохнул, еще раз оглядел всех, остановил взгляд на Саше и негромко произнес:

– Точно такой же. Не мудрено, что я перепутал. Очень похож. Арбан.

Саш бросил в костер еще одну ветку и выжидательно уставился на Леганда.

– Представляешь? – обернулся старик к Лукусу. – Вот прямо сейчас пришло в мою старую голову. Никогда бы не подумал, что буду сидеть у костра, разведенного из останков дерева смараг, и пить ктар, приготовленный на этом костре. Вот так, – Леганд вновь повернулся к огню, потом поднял глаза и продолжил. – Вот так приходит всякая беда. Все начинается с того, что гибнет или страдает что-то дорогое. Важное. Бесценное. Как это дерево. Как близкие или просто знакомые элбаны, которых уже не вернешь. Пока Лукус показывал остатки могильника Лея, сухое ложе священного родника, Хейграст коротко рассказал мне о вашем путешествии. У меня есть еще вопросы, многое кажется важным, но об этом после. Скажу и я несколько слов о своей дороге. Она растянулась на два года.

Леганд поднял голову, вгляделся в небо, словно искал знакомую звезду, вздохнул и продолжил:

– Два года назад я отправился в Лигию. Мы возвращались с Хейграстом от Вечного Леса, гостили у старого Трука. Охотники, которые сдавали ему шкуры, рассказали мне, что нари из Лигии выбили вастов с перевала. Меня это удивило. Никогда лигские нари не были воинственны. Я слышал рассказы о гордости и неуступчивости горных нари, помнил о раздробленностью Лигии и кичливости ее мелких правителей, но я бывал в их землях, и знал, что по своему характеру этот народ, так же как и его северные соседи – шаи, не привык искать счастья для своих детей в чужих землях с оружием в руках. Нари – не радды, которые живут в бедном и суровом краю, хотя это и не оправдывает их покорность злу. Земля нари обильна лесом и зверем. В горах достаточно железных руд. В долинах отлично вызревает ячмень. И живут нари не скученно. Я не видел причины для внезапной войны и захотел своими глазами взглянуть на селения зеленого народа. Если бы я знал, что мое путешествие затянется на два года! Хейграст вернулся в Эйд-Мер, а я пошел в сторону Азры, перебрался через Горячий Хребет и спустился в долины нари. Увиденное потрясло меня! Зеленый народ, как и все трудолюбивые народы, не опаленные пламенем войн, процветал. В селениях нари я заметил множество маленьких детей и молодых мужчин, но не увидел главного – причины озлобленности нари. И все-таки и тут и там горели горны, звучали удары молотов, раздавались крики молодых нари, обучающихся воинскому искусству. Я пришел к старым знакомым, но они только разводили руками. А некоторые из них сами стали доказывать мне, что нари это несчастный народ, который загнан в горные долины, чтобы вымирать и освобождать землю для людей, для шаи, для банги. Постойте, сказал я им. Разве кто-то загонял ваш народ сюда? Вы заняли эту страну, когда закончилась Большая Зима. Вы сами выбрали ее. Кто сказал, что вы вымираете? За две дюжины лет вы удвоили свое население, ни в одном государстве Эл-Айрана я не видел столько детей. У вас множество свободных склонов гор и долин. Ваша страна не перенаселена. Кто угрожает вам? Радды? Они за неприступными Северными горами. На востоке есть воинственный народ – васты, но они никогда не переходили Горячий Хребет. Их немного. Именно вы напали на них и заняли горные перевалы, на которых вармы лет стояли заставы вастов. На западе государство ари – Адия. Границы его закрыты, оно охраняет свои земли от любых пришельцев, но не ведет ни с кем войны. На севере-западе деревни шаи, нет миролюбивей народа. Есть ли долины в Эл-Айране прекраснее и безопаснее лигских? – спросил я их. – Что случилось с нари? Мне показалось, что я говорил с глухими.