Предназначенная судьбой, стр. 36
— Да.
— Подонок!
Он притянул ее к себе, инстинктивно бросив взгляд на закрытую дверь.
— Поосторожнее, милая моя. Пока Стикс играл роль гостеприимного хозяина дома, но не заблуждайся: он очень опасный соперник.
Лейла прижалась к его широкой сильной груди, ощутив внизу живота уже ставший привычным огонек волнения.
— Похоже, друг он тоже очень опасный, — проворчала она.
Тейн прижал палец к ее губам.
— Лейла!
— Нет. Стикс сознательно играл на твоем чувстве вины, сделав тебя изгоем и заставив постоянно подвергаться опасности, — упрямо сказала она.
Тейн замер, вглядываясь в ее лицо так, словно пытался прочесть на нем ответ на невысказанный вопрос.
— Так уж и постоянно!
Лейла возмущенно фыркнула:
— А ты уже забыл, как в день нашей первой встречи на тебя напали твои драгоценные братья?
Его глаза вдруг вспыхнули, и он крепко обнял ее.
— Я помню все, что было в день нашей первой встречи, — проговорил он низким голосом, заставившим ее сердце отчаянно забиться. — Все.
Ну да… и она тоже.
Ее взгляд скользнул по четкой линии его губ, и воспоминания о чувственном забытьи, которое они дарили, прикасаясь к коже, захлестнули ее с головой. Однако в следующую секунду она жестко подавила вспышку желания.
Нет. Она не позволит себе отвлечься.
— Он не имел права требовать от тебя такой жертвы!
— Стикс не прекраснодушный вождь. — Тейн иронически хмыкнул. — Дьявольщина! Он сукин сын, который без колебания сделает все, что сочтет необходимым для блага своих подданных. Но он не принуждал меня стать Хароном — ни силой, ни хитростью.
Лейла нахмурилась. Преданность Тейна этому пугающему Анассо заслуживала восхищения, однако она же его ослепляла.
— Ты в этом так уверен?
Его ладони нежно скользнули по ее спине, словно он хотел ее успокоить.
— Он единственный, кто понимает.
Она замотала головой, совершенно не убежденная его словами.
— Что понимает?
— Он сам страдал от чувства вины и неудачных отношений. — У него на щеках заиграли желваки. — Стикс не осознавал, как мне необходимо сильное средство от ошибок прошлого.
Лейла с трудом подавила досадливый вздох.
Ей хотелось донести до Тейна, что Стикс его использовал в своих целях. Только так она могла защитить его от необдуманного риска.
Однако если он упорствует в том, чтобы вести личную священную войну…
Она тряхнула головой. Проклятие! Ей совершенно ни к чему такая забота!
Она явно неравнодушна к Тейну.
От письменного стола донесся щелчок, после чего кабинет снова наполнил голос Стикса:
— Тейн, если мне придется за тобой идти, ты об этом пожалеешь!
Ледяной тон Стикса заставил их обоих вздрогнуть.
Тихо чертыхнувшись, Тейн наклонился, чтобы запечатлеть на ее губах жаркий поцелуй, и быстро зашагал к двери.
— Мы поговорим позже.
— Тейн!
— Что?
— Не надо…
— Что?
Она скрипнула зубами.
— Не надо совершать глупостей.
Глава 13
С годами у Тейна выработался надежный инстинкт самосохранения.
Либо вампир-убийца будет всегда начеку, либо он погибает.
Все очень просто.
Однако Лейла стала причиной его опасной для жизни рассеянности. Он почти не замечал бесценных скульптур, стоявших в отделанных мрамором коридорах, как и золоченых рам с картинами, при виде которых любой коллекционер скрипел зубами от зависти. А это означало, что он едва заметил и затененную нишу, в которой мог бы спрятаться враг, и высокий свод, под которым могли приготовить ловушку.
Его мысли были сосредоточены на неожиданном гневе Лейлы. Ей не нравится, что он Харон. Но почему?
Потому что она за него боится?
Потому что он… ей небезразличен?
В его сердце шевельнулось опасное тепло.
И это тепло продолжало разрастаться, пока волна мощной энергии не выдернула его из этих идиотских мыслей, чуть не швырнув на колени.
Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!
Только оракул способен на такой мощный заряд энергии.
Тейн чуть помедлил у дверей библиотеки, где, как он чувствовал, Стикс нетерпеливо ждал его прихода.
Его обуяло дикое желание броситься обратно к Лейле и утащить ее прочь. Конечно, это была бы глупость чистой воды. У него нет ни единого шанса вывести ее отсюда. Их обязательно схватят Вороны Стикса.
Или кто-то пострашнее.
Благодаря долгим годам самодисциплины Тейн шагнул через порог громадной библиотеки.
Он намеревался убедить оракула в том, что Лейла не представляет собой опасности, либо погибнуть.
Запоздало насторожившись, Тейн осторожно осмотрел длинное помещение с высокими окнами, выходившими в сад, залитый лунным светом.
Здесь были традиционные стеллажи, на которых располагалась часть громадного собрания книг, принадлежащего Стиксу, а около мраморного камина стоял массивный стол. В дальней части библиотеки на дорогом ковре стояли разнообразные обитые кожей кресла и стеклянная витрина с древними свитками.
Тейн скользнул взглядом по хмурому Стиксу, затем перешел на существо женского пола, стоявшее в центре комнаты.
Его охватило изумление. Господи! Он увидел крошечную человеческую девочку с тонкими чертами лица. Она была одета в простой белый балахон, а ее серебристо-седые волосы убраны в длинную косу.
Можно было бы отмахнуться от нее, сочтя безобидной, если бы не древнее знание, пылавшее в черных миндалевидных глазах, и не бритвенно-острые акульи зубы.
Ну и, конечно, ее сила.
Женщина знаком приказала Тейну приблизиться. Пальцы у нее оказались кривыми и узловатыми.
— Вот и Харон.
Ее голос оказался низким и завораживающим.
— Да, госпожа, — ответил Стикс, будто бы она задала вопрос.
Немигающими глазами она наблюдала за приближением Тейна.
— Я Силджар.
Тейн заставил себя отвесить ей сдержанный поклон:
— Тейн.
В темных глазах вспыхнул смех.
— Да, я знаю.
Тейн проглотил проклятие. Оракул может читать его мысли!
Она снова взмахнула рукой — на этот раз приказывая Стиксу уйти.
— Мы будем говорить наедине.
— Как пожелаете.
Стикс охотно направился к двери, хоть и задержался на секунду, чтобы адресовать Тейну взгляд, полный сурового предостережения.
Ну конечно. Как будто ему надо напоминать, что в смертоносную гремучую змею нельзя тыкать палкой.
Дождавшись, когда дверь за Стиксом закроется, Силджар скрестила руки на груди.
— Ты очень плохо себя вел, вампир.
— Не могу отрицать, что нарушил закон.
— Гм. Могу догадаться почему.
Тейн недоуменно нахмурился:
— Госпожа?
Она улыбнулась. Улыбка вышла страшная.
— Оставив позади слабости плоти, я не забыла о ее соблазнах. — Улыбка исчезла так же быстро, как появилась. — Тем не менее ты вмешался в дела Комиссии, а это недопустимо. Ты знаком с Цезарем?
Тейн невольно поморщился. Этого вампира осудили на двухсотлетнее рабство у Комиссии за то, что он переспал с потенциальным оракулом.
— Лично — нет.
— Тогда потрудись с ним поговорить, — заявила Силджар. — Он сможет рассказать тебе о судьбе тех вампиров, которые вкушают запретный плод.
Тейн склонил голову:
— Я приму любое наказание, которое вы сочтете справедливым, но Лейла ни в чем не виновата.
— Она оскорбление природы.
Его ярость ударила волной, отключив в комнате электричество и разнеся на кусочки стоявшую на каминной полке лампу.
— Ее вины в этом нет! — скрежещущим голосом процедил Тейн.
Оракул оставалась совершенно бесстрастной и спокойной, хоть он и был вдвое ее выше и в четыре раза массивнее.
Это было неудивительно, принимая во внимание, что она может запросто отшвырнуть его к стене одним движением пальца.
— Демоны-урленалы не виноваты в том, что вытягивают жизнь из человека, просто оказавшись рядом с ним, но мы все равно держим их в изоляции.
— Лейла не опасна!
— Она не контролирует себя, как все джинны-полукровки.