Якутский героический эпос Олонхо. Нюргун Боотур Стремительный., стр. 84
СТИХ 175
ТУЙААРЫМА КУО
Дьээ-буо!!! Дьээ-буо!!!
Избавитель мой! Ты назвал имена
Самых лютых наших врагов,
Кем славится Нижний мир…
Ты назвал заклятых наших врагов,
Живущих на склоне бурных небес!..
Если нагрянут они,
Не миновать беды,
Несчастья не избежать.
От одной лишь мысли о них
Мои волосы дыбом встают,
Ужас наполняет меня!
Нагрянут они —
Нарушится мир,
На гибель они обрекут
Народ уранхай-саха,
Великая вспыхнет война,
Вымрут люди на средней земле…
Ну, а если их не позвать —
Кто посмеет нас порицать?!
И какая в этом наша вина?
Я страшусь… Я смятенья полна… —
Так возволнованно говорила ему,
Избавителю своему,
Светлая дочь айыы.
СТИХ 176
НЮРГУН БООТУР
Не пугайся, дитя мое,
Не содрогайся душой…
Пойми, что задумал я! —
Если их сейчас не созвать,
Да за удила не поймать,
Да ничком по очереди не повалить,
Если теперь их не истребить,
То потом истребят они
Все потомство племен уранхай-саха!
Потом не будет защиты от них,
Ни в чем не будет опоры для вас…
Девяносто девять хитростей их,
Восемьдесят восемь коварств колдовских
Запутают ваши пути,
И тогда спасенья вам не найти!
Разрушат они ваш кров,
Потушат священный огонь в очагах,
Растопчут ваше добро,
Разорят вас, выжгут дотла,
Развеют пепел, смеясь…
Потому и решил я их вместе созвать,
Чтоб избавиться сразу от них! —
Молвив слово такое, Нюргун Боотур
Трижды поклонился
Тройным их теням —
И, коня повернув на юг,
С Юрюнг Уоланом, братом своим,
Умчался в свой заповедный предел…
А Кюн Дьирибинэ-богатырь
И прекрасная Туйаарыма Куо
Поспешили к родным местам,
Где не были столько лет…
СТИХ 177
НЮРГУН БООТУР
Исполины-богатыри
Племен уранхай-саха,
Чада солнечного рода айыы
Счастливо стали жить,
Радовались втроем
Радостью трехсот человек
В обители первозданной своей,
В обиталище своем золотом;
В изобилии, беззаботно живя,
Укрепляя силу пищей мясной,
Утоляя жажду лучшим питьем,
Богатырскими играми на лугу
Упражняя мышцы свои…
Первейшие из людей,
Прекрасные молодостью своей,
Полные бодрых сил,
Так в ту пору жили они,
Что белая пуночка не могла
Над головами их пролететь,
Что под ними хода прорыть не могла
Серая остроносая мышь…
Скачущий на Вороном коне,
Стоя рожденном на грани небес,
Стремительный Нюргун Боотур
Надел свою тройную броню,
Сверкающую серебром,
Препоясался боевым мечом,
Вздел на плечо огромный свой лук
И пернатыми стрелами полный колчан,
Крепкого дома тяжелую дверь,
Которую за семь дней и ночей
Семьдесят семь здоровенных детин,
Напирая плечами во всю свою мочь,
Растопырив ноги, кряхтя,
Натуживаясь изо всех своих сил,
Не сумели бы приоткрыть,
Настежь Нюргун Боотур распахнул,
Вышел из дому на просторный двор.
Там, к узорной коновязи прислонясь,
Правой рукой подбочась,
Не мигая, глаза устремив на восток,
Напрягая могучую мысль,
Думая о каком-то одном
Сокровенном деле своем,
Девять суток он простоял,
Бровью не пошевелил,
Ресницами не моргнул…
Когда на рассвете десятого дня
Край небосвода блеснул,
Как булатный широкий меч,
Послышался крыльев свист,
Прозвенел журавлиный крик…
Белая птица-стерх,
Медленно в высоте кружа,
Сверкая крыльями на лету,
Прокурлыкала богатырю,
Пропела такую песнь…
СТИХ 178
ПЕСНЯ СТЕРХА
Посмотрите, богатыри!
Посланный защитить от врагов
Светлое племя айыы
С поводьями за спиной,
Скачущий на Вороном коне
Стремительный Нюргун Боотур
Стоит у коновязи своей
Неподвижно девять дней и ночей!
Что он видит?
Что знает он?
Я, бедняжечка, не затем
Прилетела сюда — окликаю тебя,
Чтоб широкий твой путь пресечь,
Чтобы спутать
Длинный твой путь.
Я привычным своим путем
Пролетаю к себе домой…
Саха Саарын Тойон,
Сабыйа Баай Хотун,
Прародители уранхайских племен
Наказали тебе сказать,
Что, послушные воле твоей,
Созвали они гостей —
И от этого страшное зло началось,
Великое разоренье пошло.
Сюнг Дьаасына сын —
Буура Дохсун-исполин,
Скачущий по облакам
На раскатистом Громе-коне,
Молнией, словно кнутом, хлеща,
Зеленые леса опалил,
Пастбища опустошил!
А другой, под стать ему, гость —
Уот Усуму Тонг Дуурай,
Гоняющий пред собой
Огненный шар колдовской,
Летающий на змее-коне,
Бесчинствует,
Убивает людей!
И никто ему отпора не даст,
И удержу нет ему…
Ты три года назначил им срок
И три года дома сидишь,
Три года ешь, да пьешь, да спишь…
Ох, как ты прожорлив,
Ох, как сонлив,
Ох, как ты на подъем ленив!
Говорят, чародей Алып Хара,
Аат Могойдоон-исполин,
Породивший страшного колдуна,
Проклятого Ап-Салбаныкы,
Заманил обманом,
С дороги сбил,
В непролазные топи завел,
Топит в огненных зыбунах
Отважного удальца,
Хаан Дьаргыстая-богатыря,
Чей славный отец — Уорда Могол,
Чья мать благородная —
Кус Хангыл…
И теперь Аат Могойдоон
Смертный бой
С великаншей-девой ведет —
Хаан Дьаргыстая сестрой,
Кырыытынай Тыкаарай,
Красавицей Кыыс Нюргун,
Скачущей на Красно-буланом коне,
Бьющейся смертоносным копьем;
Уж от нее-то он
Жив не уйдет!
А ты и видом того не видал,
А ты и слыхом того не слыхал…
Пусть-ка будет лучше иной
Наша новая встреча с тобой! —
Так пропела белая птица стерх
И улетела путем своим.
Великий защитник средней земли
Стремительно воротился домой.
Широко распахнув тяжелую дверь,
Шагнул в блистающее жилье;
Словно лиственница вековая, он
Распрямил свой могучий стан;
Закинув голову высоко,
Распрямился во весь свой огромный рост,
Грозен видом,
Темен лицом,
Брату своему он сказал.