Якутский героический эпос Олонхо. Нюргун Боотур Стремительный., стр. 108
СТИХ 235
ДЬЫЛГА ТОЙОН
Эй, вы, трое
Верных небесных слуг
С копьями серебряными в руках!
Раскройте чуткие уши свои,
Слушайте веление мое:
На глинистой средней земле
Два исполина сошлись —
Непомерной силы богатыри.
Двое равных сошлись
Из разных сторон;
Друг друга достойные удальцы
Грудь о грудь схватились
В жестокой борьбе
Насмерть, не на живот…
Великаны вступили в бой,
И пока не рухнет один
И на грудь ему
Не наступит другой,
Не разойдутся миром они,
Не уймутся свирепые их сердца.
А если их не смирить —
Три железных опоры
Средней земли
Ударами ног расшатают они,
Проломят каменный свод,
В пропасть обрушат мир!
Намертво заарканьте их
Огненным арканом своим!
И если мириться не захотят,
Возьмите вы этих озорников,
Унесите на склон Золотой горы,
Откуда восходит солнце-тойон,
На серебряный склон
Священной горы,
Откуда восходит
Луна-хотун! —
Так Дьылга Тойон приказал,
Так он властным голосом повелел
Трем небесным богатырям,
Восседая важно
На ложе своем.
Услыхав приказ властелина судьбы,
Три служителя светлых небес
Не остались праздно сидеть.
Копьями серебряными взмахнув,
Словно три падучих звезды,
Ринулись на землю они;
С воздуха, на лету
Огненный метнули аркан,
Намертво захлестнули петлей
Обоих богатырей,
Так что те не могли ни вздохнуть,
Ни рукою пошевелить…
А три исполина —
Слуги небес
Скороговоркой отчетливой им
Отчеканили в неколебимых словах
Веское веленье свое,
Добрую волю свою.
СТИХ 236
ТРИ НЕБЕСНЫХ СЛУЖИТЕЛЯ
Кэр-даа-бу! Кэр-даа-бу!
Как повелел нам
Аар Тойон,
Защитник добросердечных людей,
Поддерживающий их
На поводьях струящихся золотых,
Как повелел нам, как приказал
Владыка рода айыы,
Как Чынгыс Хаан указал,
Как Дьылга Тойон утвердил,
Если вы — во мгновенье ока — сейчас
Не прекратите бой,
Не дадите клятву — кончить вражду
И по-мирному разойтись,
Если по-прежнему будете вы
Упорствовать в злобе своей,
То мы, огневым
Арканом своим
Намертво вас обоих скрутив,
Унесем отсюда за грань земли
На склон Золотой горы,
Из-за которой солнце встает,
На темя Святой горы,
Из-за которой месяц встает!
Отвечайте четко, да побыстрей
Всяким твердым словом своим:
Миром согласны
Вы разойтись? —
Так небесные слуги-богатыри
Голосами раскатистыми, как гром,
Прокричали им с высоты.
Бедовый сын
Бесноватых небес,
Обладатель восьмидесяти восьми
Хитростей колдовских,
Девяноста и девяти
Обманов и злобных чар,
Сеющий заразу вокруг себя,
Мечущий огненный мяч
Уот Усуму Тонг Дуурай —
Отчаянный удалец —
От злобы весь посинел,
Как медные опилки позеленел;
Мрачно оскалясь, кривясь
Вертящимся неуловимо своим
Призрачно-черным лицом,
Завыл, завопил,
Заревел в ответ.
СТИХ 237
УОТ УСУМУ
Аар-дьаалы! Аарт-татай!
Ах, какие важные вы!
А когда ж перестанете вы
Племя мое
Гнать, утеснять?
Породы солнечной богатыри,
Привыкли издревле вы
Преследовать всюду нас!
Врасплох налетели вы.
Осмелились
Окрутить меня
Огневым арканом своим?
Я за правду с врагом дерусь,
Я заклятий не устрашусь,
Я проклятий ваших не побоюсь!
Скачущему высоко
На Вороном коне
Нюргун Боотуру-богатырю
Показалось мало ограбить меня,
Обокрасть, обездолить меня;
Он решил меня вовсе убить,
Утробу мою растерзать,
Становую жилу мою разорвать…
Я за жизнь свою в бой вступил,
Душу свою спасал,
Толстую кожу свою
Не дал ему распороть!
Хуже напасти
Я не знавал,
Вора опаснее — не встречал!
Если он добром возвратит
То, что он украл у меня,
Я бы миром отсюда ушел,
Я бы мир такой справедливым счел.
Все бы прошлые обиды забыл,
Из-за прочей мелочи с ним
Препираться бы я не стал…
Вы, священного неба богатыри,
Допросите-ка построже его,
Дурачину этого, озорника,
Нетерпимого и на скотном дворе,
А не то что в честном дому! —
Так, изворачиваясь и хитря,
Оправдывался адьарай.
Великий Средней земли исполин,
Посланный защитить
Племена уранхай-саха,
Стремительный Нюргун Боотур,
Слыша такую бесстыдную ложь,
Яростью запылал,
Страшно исказилось его лицо,
Левый глаз его,
Кверху скосясь,
Засверкал, как звезда
В морозную рань,
Правый глаз его,
Книзу скосясь,
Кровью ярою налился,
Яркою звездой засверкал,
Грозно обострилось его лицо,
Как восьмизубая острога…
При виде гнева богатыря,
Неистово рвущегося на бой,
Трое белых небесных слуг,
Трое исполинов-богатырей,
С копьями серебряными в руках,
Попятились от него.
Страх и ужас их охватил,
Дыбом волосы встали у них…
Так натужился Нюргун Боотур,
Так он дюжими плечами повел,
Что чуть не лопнул
Аркан огневой,
Туго стягивавший его.
Высвободил руку Нюргун Боотур,
Вырвал у небесных богатырей
Белые копья их,
О камень грянул,
В осколки разбил…