Удивительные приключения подмастерье Хлапича, стр. 16
Тут Гита, еле сдерживаясь от смеха, прошептала: — Бежим, пока нас не поймали!
— Ага! Но не раньше, чем мы продадим корзины этого бедолаги — ответил Хлапич, указывая на Бедного корзинщика.
Гита подбежала к Бедному корзинщику и крикнула: — Если вам взаправду нужно, продам для вас ваш товар! Давайте-ка вашу тарелку! — и схватив железное блюдо, которое Бедный корзинщик приготовил для денег, но на котором ещё не было ни одной монетки, ударила в него, как в бубен и ловко приплясывая, закричала:
— Корзины! Корзины!
А вслед за Гитой и её зелёный Попугай, сидевший теперь на её плече, начал кричать:
— Корзины! Корзины!
И Хлапич начал кричать:
— Корзины! Корзины! Настоящие корзины!
А Гита колотила в железное блюдо из всех сил.
И тут же весь народ, который только что хохотал перед шатром Богатого корзинщика, повернулся к ней. И надо сказать, что одного только вида зелёного Попугая да грохота железного блюда, было достаточно чтобы все поняли, что эти простые корзины куда лучше, крепче, и надёжнее, чем те раззолочённые. Не зря ведь народ говорит: «Не всё то золото, что блестит!»
Вот какие вещи приключаются порой на ярмарках, а впрочем, и не только на ярмарках!
Корзины Бедного корзинщика раскупили нарасхват! Да так быстро, что не взбешённый Богатый корзинщик, даже не успел вытащит свою несчастную голову из собственного сундука…
А Бедный корзинщик, от свалившегося на него нежданного везенья, радовался и смеялся как ребёнок. Похоже, ему казалась, что эта девочка с её красивыми распущенными волосами — ангел, специально сошедший с неба, чтобы ему помочь.
Когда все корзины были проданы, Гита собрала все деньги, сложила их горкой на железное блюдо и вручила Бедному корзинщику. Ах, как он начал её благодарить!
Конечно, он звал ребят в свой бедный домишко, предлагая и ужин, и ночлег. Но Гита и Хлапич, которые не успели пока даже поглядеть на ярмарку — отказались:
— Спасибо вам большое, но нам хочется по ярмарке погулять! Да и, пожалуй, нам надо побыстрее убираться отсюда, пока вон тот жук не вылез из своего сундука…
На том Хлапич с Гитой распрощались с Бедным корзинщиком и ушли. И вряд ли кто-нибудь смог бы их разыскать среди такой толпы народа.
А Бедный корзинщик пересчитал деньги на железном блюде, и было их там, ну, никак не меньше трёх форинтов!
— Пусть Бог благословит этих добрых ребят! И пусть никогда удача не отвернётся от них!
IV
На карусели
Вот где было настоящее веселье! Известно же, что у того, кто хоть раз прокатится на карусели, так закружится голова, что он забудет все! И все свои невзгоды, и все свои печали!
Итак, пушки палили, карусели вертелись… — все кроме одной.
А была это самая красивая карусель, вся разукрашенная маленькими серебряными колокольчиками.
А дело было в том, что от хозяина этой карусели сегодня сбежали два его работника. Один должен был продавать билеты, а другой зазывать народ и всячески показывать какое это удовольствие — кататься на деревянных лошадках и лебедях. Конечно, оба работника должны были непрестанно крутится на карусели.
Не бог весть, какая сложная работа и хозяин, наверное, мог бы её выполнять сам, но он был так толст, что не мог взобраться ни на одну деревянную лошадку, ни на одного деревянного лебедя.
— Вот как здорово! — захлопала в ладоши Гита. — Мы могли бы взяться за эту работу и заработать себе ужин и ночлег!
Так они и поступили. Когда Хозяин карусели увидел красную рубашку, зеленые штаны и блестящую картуз, и лаковые сапожки Хлапича, да ещё зелёного Попугая и расшитый серебром наряд Гиты — он так обрадовался, что и слова вымолвить не мог! Эти дети выглядели прямо, как готовые заправские клоуны, наряженные будто специально под эти карусели — и он тут же принял их на службу!
Хозяин сразу же запустил механизм, а Хлапич и Гита сели каждый на свою лошадку. Затрубила труба: тра-та-та! Зазвенели колокольчики: динь-динь-динь! И серебряная карусель закружилась, завертелась, точно заводная юла.
Вот это была радость — так радость! Гита стояла на своей лошадке и раскланивалась налево и направо. Хлапич зычным голосом кричал:
— Только два крейцера!
А карусель, сияя серебром и звеня всеми колокольчиками, крутилась вместе с ними.
Люди, побросав другие карусели, валом валили к ним, ведь нигде не было такой красивой девочки с распущенными волосами, в сияющем серебром наряде, и такого веселого парня, в сверкающих лаковых сапожках.
Продолжалось всё это до самой ночи. Всем было очень весело на этой карусели, а веселее всех — её хозяину, собравшему целый мешок денег.
Хлапич непрестанно носил ему блюдо полное монет. Так много кататься на карусели, как довелось в этот день Хлапичу, не приходилось, наверное, никогда в жизни, ни одному ученику сапожника. Да и где бы кто взял денег на такую забаву? Думаю, что это даже халифу, было бы вряд ли по карману.
Только пёс-Бундаш, следя за каруселью никак не мог понять, с чего это Хлапичу вдруг понадобилось столько вертеться?
Было уже поздно, а карусель всё вертелась и вертелась, а людей было всё больше и больше. Поэтому Хлапич и Гита очень удивились, когда карусель замедлила свой бег, а Хозяин карусели заорал:
— Большое всем спасибо! Уже поздно! Пора и честь знать! Завтра мы продолжим! До свиданья, всем!
Люди стали расходится, а хозяин карусели принёс огромный брезент. Гита, Хлапич и он сам накрыли карусель, и больше не было видно ни лошадок, ни лебедей, ни тысячи колокольчиков — теперь карусель выглядела, как огромный гриб.
Потом Хозяин карусели отвёл Гиту и Хлапича в шатёр, где продавали еду.
Гите и Хлапичу уже не казалось на ярмарке так же весело, как днём. Было пусто, только несколько мужчин, все с длинными усами, сидели возле этого шатра.
Хозяин карусели заказал ужин для всех и вскоре Гита, Хлапич и Бундаш принялись за еду. Но ужин этот проходил в полном молчании — дети страшно устали, а всё вокруг выглядело как-то невесело и даже угрюмо.
Когда с ужином было покончено, Хозяин карусели расплатился и все они пошли обратно, но тут Хозяин сказал:
— Однако, до свиданья, ребятки, всем спасибо!
Хлапич и Гита были удивлены. Они-то думали, что хозяин карусели примет их на ночлег.
Хлапич даже сказал это ему.
Но Хозяин карусели ответил, что внутри карусели есть только одна кровать — для него, а для Гиты и Хлапича там просто нет места.
Это была правда, ведь хозяин карусели был так толст, что и сам еле помещался между мотором и стеной.
— А рядом с лошадками и лебедями я вам спать не позволю, не полагается! — сказал хозяин карусели и ещё добавил, — ничего, не зима теперь… а базарная площадь вон какая большая… спите где хотите! Пока! Спокойной ночи! До свиданья!
Сказав это, он отвернул полу брезента, и исчез под ним, где-то в недрах карусели. Больше дети его не видели.
Говорят, что той же ночью толстый Хозяин карусели неловко повернулся во сне и сломал механизм, заставлявший двигаться деревянных лошадок и лебедей. На починку у него ушли все деньги заработанные в тот удачный день — ну и поделом ему! Не надо быть таким жадным и не надо обижать никого, особенно, своих помощников!
Но это было потом, а пока Гита, Хлапич, Бундаш и Попугай стояли одни во мраке посреди огромной площади.
На площади больше никого не было, только густой сумрак.
Из всех палаток доносился храп торговцев, спавших на мешках со своим товаром.
Да, это было очень обидно. Ведь город был так велик — в нём было сто улиц, и на каждой по сто домов, но ни в одном из них не было места для Хлапича и Гиты. И двум детям предстояло ночевать на улице, потому что в этом большом городе, где чего только не было, нигде не было двери, в которую они могли бы постучаться и попроситься на ночлег…