Больше, чем страсть, стр. 42

Маргарет опустила глаза, чтобы скрыть вспышку гнева, который охватил ее при напоминании о том, как по-разному Мейнуаринг относится к своим двум дочерям.

— Мама говорит, это потому, что мой бедный братец Эн-Дрю в таком состоянии.

— Эндрю? — Вопрос этот выскочил сам собой, Маргарет не собиралась его задавать. Она не хочет знать о трудностях в жизни Эндрю, ей хватает своих. И вряд ли она когда-нибудь встретится с ним. Дети редко появляются в обществе, а когда этот ребенок вырастет и станет показываться там, ее здесь уже давно не будет. При мысли об этом ей стало как-то не по себе. Она подавила слабую пульсацию, возникшую у нее в голове.

— Бедный милый Эндрю. Это лучший из всех братьев на свете, но он такой слабенький. Мама говорит, что он приводил ее в отчаяние, когда был еще младенцем. Это легкие, понимаете? — На нежном лице Друзиллы отразилась боль. — Ему очень трудно дышать, — продолжала она. — Иногда он просто ловит ртом воздух, и это так страшно. — Друзилла вздрогнула. — Он синеет и иногда теряет сознание. Мама говорит, что с ее старшим братом было точно так же, но он умер, когда был еще маленьким.

— Какой ужас! — сказала Маргарет. Судя по всему, вместе с приличным приданым и безупречным именем выбранная Хендриксом невеста принесла в семью и склонность к легочным заболеваниям. Мысль эта мгновенно исчезла, оставив смутное чувство стыда. Одно дело — замышлять месть тому, кто заслуживает все оскорбления, какие она может обрушить ему на голову, и совсем другое — получить удовлетворение от страданий маленького мальчика, который так же не мог выбирать себе отца, как и сама Маргарет.

— Мой кучер ждет нас, чтобы отвезти в парк, — сказала Друзилла. — Не будем опаздывать, потому я что велела мистеру Дэниелсу встретить нас на пешеходной аллее. Это будет выглядеть как случайная встреча.

— Тогда нам нужно спешить. — Маргарет позвонила, велела принести свою ротонду и шляпку и, одевшись, вышла из дома следом за Друзиллой.

Кучер Друзиллы сидел на козлах кареты, стоящей у дома, и дрожал от холодного ветра, продувавшего улицу.

— Кажется, он озяб, — подумала вслух Маргарет, плотнее закутываясь в ротонду. Друзилла оглядела пустую площадь.

— Кто озяб?

— Ваш кучер.

— Сомневаюсь, что ему холодно, — сказала Друзилла, в то время как лакей соскочил с запяток кареты, чтобы опустить для них подножку. — Папа говорит, что низшие классы не так чувствительны, как мы.

Маргарет едва удержалась от сердитого замечания по поводу того, что она думает о мнении Мейнуаринга. По горькому опыту она знала, как мерзнут так называемые низшие классы. Но Маргарет не в состоянии изменить образ мыслей Друзиллы, а если бы и попыталась, это могло бы насторожить девушку и тогда она уже не смогла бы достичь своей цели,

Маргарет уселась в роскошную карету и откинулась на мягкие кожаные подушки, позволив Друзилле петь хвалу несравненному мистеру Дэниелсу; сама же Маргарет в это время пыталась вообразить, какой была бы Друзилла, родись она незаконным ребенком. Воображение подвело ее. В Друзилле не было достаточной глубины, чтобы можно было вообразить ее в какой-то иной роли, кроме роли любимой избалованной дочери.

Маргарет содрогнулась, вспомнив, в какой трущобе жили они с матерью, когда чудесным образом появился Джордж, чтобы спасти их. Сырость, холод и скудная пища наверняка убили бы бедняжку Эндрю. Но ведь если бы Эндрю был незаконнорожденным, Мейнуарингу было бы все равно, выживет он или умрет, — он ведь не интересовался, живы или умерли Маргарет с матерью.

Маргарет помрачнела, вспомнив, каким злым был у него голос, когда он сказал ее матери, что содержал ее в течение тринадцати лет и не намерен содержать ни секунды дольше. Маргарет даже показалось, что ему, может быть, и хотелось, чтобы они умерли.

— Вот! Вот он!

Взволнованный голос Друзиллы врезался в путаницу мыслей Маргарет, и она послушно посмотрела туда, куда указывала Друзилла.

Она увидела высокого, пропорционально сложенного человека, одетого в зеленый, как у лесничего, двубортный сюртук и лиловые панталоны.

— Разве он не самый модный мужчина из всех, кого вы видели в жизни? Клянусь, он заставляет остальных отойти в тень. А его внешность… — Друзилла вздохнула от удовольствия. — Моя близкая подруга Эмили говорит, что он настоящий красавец и что если бы он не влюбился в меня, она попыталась бы сама увлечь его!

Маргарет внимательно смотрела на этого человека, машинально сравнивая его с Филиппом. В то время как Филипп являл собой спокойную элегантность, выбор цветов мистером Дэниелсом просто оскорблял глаз. А глядя на его жеманные шажки, когда он направился к их карете, ей захотелось рассмеяться. Он шел так, словно панталоны ему жали и он не мог идти обычным шагом.

«Но, — сказала себе Маргарет, позволив лакею помочь ей выйти из кареты, — то, что мистер Дэниеле предпочитает более цветистый стиль в одежде, еще не умаляет его качеств. Я нахожу его смешным, но это еще не значит, что он такой и есть. А то, что Филипп внешне соответствует моему представлению о мужественности, не означает, что он таким и является».

— Кузина Маргарет, позвольте представить вам мистера Дэниелса. Мистер Дэниеле, это моя родственница, графиня Чедвик, которая, я уверена, станет нашим другом.

— Очень рад. — Мистер Дэниеле широко улыбнулся Маргарет, выгодно показав свои превосходные белые зубы. — Весь свет сгорает от любопытства по поводу новой жены Чедвика. А то, что вы станете другом Друзилле и мне, — добавил он, — на это я и надеяться не мог.

Маргарет встретилась взглядом с его тусклыми карими глазами, и ей на мгновение стало не по себе. Глаза были жесткими. Он словно оценивал ее, пытаясь решить, как ее можно использовать.

«Тебе померещилось, — сказала она себе. — Если ты сама запуталась в интригах и обмане, это еще не значит, что все заняты тем же».

Маргарет высвободила свои пальцы из его цепкой руки и томно улыбнулась.

— Ах, как же мне не стать другом Друзилле, если она рассказала мне, что у нее такой ужасный отец! Ведь с тех пор как я вьипла замуж, я стала самой счастливой женщиной в Лондоне, и мне хотелось бы, чтобы все женщины тоже были счастливы.

— Как это верно! — Мистер Дэниеле предложил руки обеим леди. — Мне позавидует всякий, кто увидит, что я сопровождаю два таких необычных цветка женственности.

Друзилла залилась румянцем, но Маргарет этот цветистый комплимент совершенно не тронул. Как бы ни были ей не по душе многие стороны поведения Филиппа, он по крайней мере не оскорблял ее бессмысленной лестью.

Она осторожно устремила взгляд мимо удивительно широкой груди мистера Дэниелса и глянула на Друзиллу. Та смотрела на него, словно он был источником всей мудрости на свете. Очевидно, Друзилла считает такую манеру вести разговор очаровательной. Но ведь Маргарет уже знает, что Друзилле нравится мистер Дэниеле, — это ее отцу он не нравится.

«Почему? — задумалась Маргарет. — Потому ли, что у Дэниелса недостаточно денег? Или Мейнуаринг тоже заглянул в глаза Дэниелса и увидел там расчетливость?» Маргарет поспешно отогнала эту мысль. Ей не хотелось иметь ничего общего со своим отдом, даже общие умозаключения. А что на самом деле представляет собой Дэниеле, не имеет ни малейшего значения для ее планов. Важно только то, что Мейнуаринг не хочет такого жениха для Друзиллы и что помешать;, . исполнению желаний Мейнуаринга означает нанести его гордости самый сильный удар из всех, которые Маргарет когда-либо надеялась ей нанести.

Глава 14

Они закончили прогулку по пустынной аллее и уже почти вернулись к карете, когда Друзилла внезапно остановилась. О Боже, кузина Маргарет, посмотрите туда, — сказала она.

Маргарет посмотрела и увидела лорда Хендрикса, сидящего в своей коляске рядом с каретой Друзиллы и беседующего с ее кучером.

— Мне не следует претендовать на все ваше время, мисс Мейнуаринг, потому что у меня нет на это права, хотя я надеюсь, что вскоре для нас все переменится, — сказал Дэниеле Друзилле сладким голосом, от которого Маргарет захотелось смеяться. Этот человек разговаривает так, словно сошел со страниц романа Марии Эджуорт.