Обретенный рай, стр. 30
Брейдер застыл, беззвучно хватая ртом воздух. Он так долго смотрел на нее, не в состоянии вымолвить ни слова, что Джулия начала опасаться, уж не болен ли он эпилепсией и не начался ли у него приступ.
Но она знала, что ей нечего бояться: она теперь могла оттолкнуть его кончиком пальца.
Возвращаясь к реальности, Брейдер тряхнул головой. Или, по крайней мере, Джулии так показалось.
— Что у тебя будет?
— Ребенок от тебя! — гордо произнесла она.
— Ребенок от меня, — как эхо повторил он. — Это очередная шутка? — Долю секунды он смотрел на лицо жены, затем рассмеялся. — Неужели ты говоришь всерьез? Должен ли я объяснить все? — риторически вопросил он, обведя взглядом комнату.
— Объяснить что?
Брейдер засмеялся еще громче.
— Что ты хочешь объяснить мне? — требовательно повторила девушка, подперев руками бока. — Что ты нашел забавного в моих словах?
Брейдер повернулся к ней.
— Я должен объяснить тебе, почему мне так трудно сидеть. Я говорю о том, что мне неудобно сидеть. Я должен объяснить, почему брюки на мне так натянуты и вся кровь пришла к моему…
Он издал рев раненого зверя и вихрем пронесся мимо Джулии, у двери повернулся и хмуро добавил:
— Ты ведь ничего не знаешь, не так ли?
— Не имею ни малейшего понятия, на что ты намекаешь, — призналась она.
Брейдер закатил глаза и поднял руки к небу.
— Бог мой, посоветуй, что мне делать? За что ты меня так жестоко наказываешь? — Его сердитые глаза остановились на Джулии. — Я взял в жены женщину, обладающую внешностью богини, репутацией и поведением проститутки и знаниями пятилетнего ребенка в области интимных отношений между мужчиной и женщиной.
— Неправда!
Он вызывающе вздернул подбородок.
— Но это так!
Джулия рассвирепела.
— Убирайся вон!
— С удовольствием, — прорычал в ответ Брейдер. — Я шагал по кабинету, как по клетке, пытаясь унять это проклятое… возбуждение, которое ты вызвала во мне.
— Возбуждение?
Брейдер фыркнул и пояснил.
— Ну «это». Помнишь? Ты еще так неопределенно назвала его «этим». Так вот, «это» сводит меня с ума.
Джулия непонимающе покачала головой.
— Не представляю о чем ты говоришь.
— Я говорю об «этом»! — окончательно потеряв терпение, прохрипел Брейдер.
Но Джулию не смутил его истошный вопль. Она еще больше растерялась.
— Брейдер, я не уверена, что понимаю тебя.
Он, казалось, пытался заставить себя молчать, но все же процедил сквозь зубы.
— Я говорю о том, что ты не беременна. — Он открыл дверь и добавил с воинственным видом. — Что ты теперь думаешь об «этом»?
Джулия застыла с открытым ртом.
— Но я должна быть беременной. Ты же делал э… — она замолчала, боясь выговорить слово до конца, — со мной, — растерянно добавила она.
Брейдер смотрел на нее из-под насупленных бровей. Его голос дрожал от непонятных Джулии чувств.
— В данный момент я немного не в своем уме, Джулия. Так что давай отложим разговор на эту щекотливую тему до более подходящего случая.
Потрясенная услышанным, Джулия повторила. — Я не беременна? Брейдер?
Брейдер издал стон отчаяния, распахнул дверь, вышел из спальни и с грохотом захлопнул дверь за собой. Джулия слышала, как по пути к своей комнате он пнул ногой столик в коридоре, который глухо задребезжал. Затем раздался стук двери и послышался звук, который обычно издают тяжелые предметы, падая на пол. Очевидно, Брейдер расшвыривал в ярости по комнате свои драгоценные книги, решила девушка.
Но у нее не хватило мужества на то, чтобы пересечь коридор и потребовать объяснений столь неразумного поведения мужа. К тому же она знала, кто сумеет ответить на все ее вопросы, причем без крика и без стука дверьми. Завтра, завтра Джулия собиралась посетить Эмму.
На следующее утро, когда Джулия очнулась от беспокойного сна, Бетти подала ей записку от Брейдера. Муж извещал ее о том, что дела задержат его в Лондоне на несколько дней. Вчера ночью он уже знал, что покинет Кимбервуд или в очередной раз решил убежать от нее?
В течение, по крайней мере, часа, после того, как муж покинул ее спальню, ей пришлось слушать грохот передвигаемой в его комнате мебели. В голове Джулии не укладывалось, почему Брейдер выбрал для подобного занятия такое неподходящее время, как полночь, и почему не позвал на помощь прислугу.
Девушку несколько утешило то, что он оповестил ее о своем местонахождении. Определенно, это был некоторый успех.
Через три часа Джулия сидела за кухонным столом в домике Эммы и, сосредоточенно разглядывая ногти, пыталась четко сформулировать в уме волнующие ее вопросы.
Суетясь у плиты, Эмма наливала чай в чашки.
— Мои советы помогли вам, моя госпожа? — С лукавой улыбкой поинтересовалась она.
— Да, — неохотно призналась Джулия.
Эмма просияла от радости. Махнув рукой в сторону гостьи, она добавила.
— Вы молодая, здоровая супружеская пара. Я была уверена, что не потребуется много усилий для того, чтобы между вами вспыхнула искра страсти.
Джулия удивленно заморгала. Она бы никогда не употребила слово «искра», описывая то, что произошло между ней и Врейдером ночью. По ее убеждению, к описанию подходили совсем другие определения: вулкан, адское пламя.
Джулия сделала глубокий вздох.
— Эмма, у меня есть еще один вопрос.
Экономка радушно заулыбалась.
— Спрашивайте, моя госпожа. Вы же знаете, что Эмма Бил все честно и откровенно расскажет вам. — Женщина поставила чашки с чаем на блюдца и понесла их к столу, за которым сидела Джулия.
Эмма оказалась права в прошлый раз, мелькнуло в голове Джулии. Эмме можно доверять, решила она.
— Что должен делать мой муж, чтобы я забеременела? — выдохнула в конце концов девушка.
В ответ раздался звук двух разбившихся чашек, которыми так дорожила Эмма!
Глава X
Эмма ответила на все вопросы с терпеливостью и мудростью опытной женщины. Джулия от всего сердца пожалела о том, что не догадалась задать ей эти вопросы до замужества.
Чтобы хоть как-то отвлечься от безрадостных мыслей, Джулия с головой окунулась в обязанности хозяйки Кимбервуда. Еще в Дейнскорте она поклялась, что как только ей представится такая возможность, она непременно сделает все, чтобы облегчить тяжелую жизнь арендаторов, которых безжалостно притеснял ее отец.
Сейчас у нее были и возможность, и деньги. Но вскоре она с удивлением обнаружила, что Брейдер уже опередил ее и сам позаботился о нуждах арендаторов. Куда бы она ни приехала, везде слышала слова благодарности в адрес мужа и нового управляющего, назначенного им.
Джулия почувствовала себя бесполезной.
И все же она нашла себе занятие, продавая лекарственные отвары и настои от крупа, которые готовила Эмма. Помогала ей в этом жена приходского священника, которая долго не могла выбрать, как обращаться к Джулии: леди Джулия или миссис Вульф. Джулия внимательно выслушивала, выражая искренние соболезнования, жалобы молодой супруги фермера на тяготы беременности. И с восхищением наблюдала за работой кочующего кузнеца, который решил обосноваться в Кимбервуде. Каждый день она проводила по часу с Нэн, получая удовольствие от их укрепляющейся дружбы.
Но все это время ее неотступно преследовали мысли о Брейдере.
Сознание девушки снова и снова воспроизводило их разговор той ночью. Ей хотелось повернуть время вспять и изменить все события того вечера. Джулии хотелось сыграть свою роль по-другому, хотелось быть более недоступной, заставить его прийти к ней, а не наоборот. Она представляла себя более возвышенной и находчивой. И видела Брейдера покорным, потрясенным ее шармом, ее внешностью, умоляющим уделить ему внимание.
Но образ смиренного Брейдера долго не удерживался в воображении, будучи слишком нереальным. Поэтому Джулии хотелось, чтобы она просто не спускалась по лестнице и не заходила в кабинет мужа.
Иногда ночью, когда она оставалась один на один со своими мыслями, ее чувства вдруг обострялись, живо напоминая об ощущениях, которые пробуждали в теле прикосновения Брейдера. Объяснения Эммы преследовали девушку. И Джулия, прислушиваясь к себе, с удивлением обнаружила затаенную неутолимую жажду. Но жажду чего?