Помнишь ли ты..., стр. 82
Диана погладила его волевой подбородок:
— Ты и в самом деле знаешь, что произойдет завтра?
— Нет. Я знаю только, что может случиться и чего я хочу.
— Чего же ты хочешь?
Он поцеловал ее и ответил с грустной улыбкой:
— Я хочу видеть тебя рядом, засыпая и просыпаясь. А больше всего на свете я хочу отдать тебе все, что ты пожелаешь.
— Себя? — предположила Диана и увидела, как его серые глаза затопила нежность.
— И себя тоже, — прошептал он.
Зазвонил телефон, и Диана нехотя высвободилась из объятий Коула, чтобы взять трубку. По-прежнему пребывая в хорошем настроении, она произнесла:
— Сегодня ты — знаток человеческой натуры. Догадайся, кто звонит.
Коул выпалил первое имя, пришедшее в голову:
— Хэйуорд! — И с трудом скрыл изумление, когда выяснилось, что он прав.
Прикрыв трубку ладонью, Диана прошептала:
— Он хочет приехать.
Коул сунул руки в карманы и сдержанно кивнул.
Глава 61
Мимолетная фантазия Дианы о том, что гость извинится и предложит отложить процесс, умерла в зародыше. Мужчины смотрели друг на друга, как заклятые враги. Коул так и не вытащил руки из карманов и надменно приподнял бровь.
Дуг держался не менее отчужденно.
— Я ненадолго, — предупредил он. — Я приехал, чтобы принести вам обоим извинения за все свои слова и поступки — Барбара ввела меня в заблуждение.
— Может, теперь ты прекратишь преследовать меня? — насмешливо осведомился Коул.
Дуг разозлился, услышав подобное предположение.
— Ни в коем случае! — пренебрежительно заявил он. — Ты построил империю, глотая крепкие, достойные, старые компании вроде Кушманов, которые не могли бороться с тобой потому, что не выдерживали твоей тактики.
— Ты и вправду такой ханжа или просто доверчивый глупец? — поинтересовался Коул, умышленно прибегая к почти забытому оскорбительному акценту.
Дуг стиснул кулаки, но Коул не отступал:
— Интересно: ты позабыл упомянуть о людях, которым принесли пользу мои действия, — знаешь, об акционерах тех «крепких и достойных» компаний с паршивым руководством и древним оборудованием, не устраивавшим никого, кроме совета директоров, — тех самых, которые успевают растранжирить прибыли прежде, чем они дойдут до акционеров.
Тебе наплевать на мои принципы, методы или мотивы. Чтобы поддержать свой политический имидж, тебе нужен поединок с известным соперником, и ты совершил ошибку, избрав меня. Даже если бы я смог доказать тебе, что невиновен по всем выдвинутым статьям, ты по-прежнему настаивал бы на своем — в надежде, что федеральный суд вынесет обвинение.
— А значит ли для тебя хоть что-нибудь выражение «преследование за клевету»? — спросил Дуг зловеще.
— Разумеется, — ухмыльнулся Коул, — вызывает желание посоветовать тебе заткнуть его себе в задницу.
— Прекратите! — выкрикнула Диана, забыв, что он уже не тот беспечный юноша, который учил ее водить машину. — Коул ни в чем не виноват. И, черт побери, я сама видела доказательство!
— Ему нужны не доказательства, — пояснил Коул, смерив Дуга пренебрежительным взглядом, — а поддержание собственного престижа.
По какой-то причине в эту минуту Дуг заколебался.
— И ты можешь доказать, что не распускал слухи о ненадежности чипа? — спросил он.
Коул скрестил руки на груди и оглядел его скорее с презрением, нежели с гневом:
— Ты адвокат. Докажи мне, что за последние три месяца ты ни разу не отпускал комплименты ни единой женщине. Сделав многозначительную паузу, Коул продолжал:
— Предстать завтра перед судом следовало бы братьям Кушман и их прихлебателям. — Коул хотел было закончить разговор, но, взглянув на Хэйуорда, понял, что на лице молодого адвоката отразилось неподдельное удивление.
— Из чистейшего любопытства я не прочь узнать, — добавил Коул уже мягче, когда Хэйуорд собрался уходить, — что бы ты сделал, если бы я доказал тебе виновность Кушманов?
Дуг был всецело убежден в обратном, но остановился и ответил на вопрос.
— Я поднял бы судью среди ночи, чтобы заставить его подписать повестку, — отчетливо и твердо выговорил он. — А затем лично проследил бы, чтобы виновные отправились в тюрьму — прежде всего за попытку манипулировать правительством США.
Коула настолько позабавила уверенность молокососа, что он решил подыграть ему — хотя бы для того, чтобы отомстить за страдания, причиненные Хэйуордами Диане в последние две недели.
— Ты уверен, что поступил бы именно так?
— И это только для начала, — подтвердил Дуг.
— Б таком случае следуй за мной.
Коул проводил его по коридору отеля к комнате, возле двери которой двое прилично одетых мужчин, по-видимому, поджидали друга. Они отступили в сторону, когда Коул кивнул им.
— Я представлю тебя мистеру Бретлингу, — пообещал Коул. — Он расскажет тебе много интересного о твоих союзниках Кушманах и их хваленом чипе. А потом я покажу тебе спутницу Бретлинга. Она здесь, на столе, — вон в той небольшой плоской коробке.
Переодеваясь к ужину, Диана услышала, как в номер вернулись ее муж и друг детства. Сгорая от любопытства, она открыла дверь и выглянула в гостиную.
Дуг пребывал в ярости. Он сорвал трубку с рычага, дернул тугой узел галстука и начал лихорадочно набирать номер. Диана вздохнула с облегчением. Мысль о том, чтобы выдвинуть против Дуга давний случай с дорожной аварией, вызвала у нее отвращение. Кроме того, пристрастие к алкоголю у этого преданного своему делу и высоконравственного политика исчерпывалось редким похмельем.
Коул вошел в спальню и притянул Диану к себе, сцепив руки у нее за спиной. Ленивая усмешка тронула его губы. В ответ на невысказанный вопрос Дианы он сообщил:
— Сенатор изъявил желание поужинать с нами.
— И что ты ему сказал? — опасливо спросила Диана.
— Из вежливости я согласился, — с притворным сожалением пояснил Коул.
— Ну разумеется, — закивала Диана, делая вид, что огорчена.
— Но только после того, как он вызвался оплатить трапезу.
Глава 62
На следующее утро, в половине одиннадцатого, Кендолл и Прентис Кушманы и трое спонсоров предстоящего судебного процесса против Коула Гаррисона и «Объединенных предприятий» пробрались сквозь толпу любопытных у входа в большой зал, где должно было состояться заседание.
Их друзья и союзники, сенаторы от штата Нью-Йорк Лонгтри и Кажински, оставили для них места в первом ряду.
Без двадцати одиннадцать помощник сенатора Хэйуорда подошел к первому ряду и вежливо вручил двум сенаторам и пяти членам свиты Кушманов конверты. В каждом из них содержалась повестка, требующая присутствия вышеназванных лиц на сегодняшнем заседании.
— Что, черт побери, все это значит? — обратился сенатор Лонгтри к Прентису Кушману.
Прентис не ответил — он во все глаза смотрел на старика со знакомым лицом и сутулыми плечами, усевшегося за стол Гаррисона.
Диана следила за разворачивающимися событиями из глубины зала, где стояла рядом с сенатором Байерсом: он убедил охранников КЦБ, что Диана — одна из его помощниц и должна присутствовать на заседании. Периодически Байере брал Диану за руку и ободряюще пожимал ее.
На первый взгляд казалось, что действие разворачивается с мучительной медлительностью. Адвокат Коула объявил, что судья согласился на некоторые незначительные уступки в ведении данного заседания. Судья оглядел двести присутствующих в зале с таким видом, словно хотел оправдать свое преждевременное решение. Диана знала, что судья уже убежден в виновности Коула.
После этого слово было передано Коулу. Он заявил, что не распускал никаких слухов о надежности микрочипа Кушманов — ни лично, ни с чьей-либо помощью. Он предложил девятнадцать долларов за акцию, и члены совета директоров «Кушман электроникс» со всей ответственностью заверили его: результаты первых испытаний подтвердили, что чип обладает большим количеством преимуществ, чем все уже существующие.