Красная опасность, стр. 2
Догнав своих товарищей, он приказал Карле остаться в холле и направился к проходной, оснащенной рядом телеэкранов.
— Если увидишь кого-нибудь из охраны, немедленно дай знать, — сказал он Конте и вернулся за Карлой. Бесшумно ступая по кафельному полу, они быстро прошли в лабораторию. Убрино прекрасно знал план здания, поэтому без труда отыскал нужную ему дверь. Надпись на табличке гласила: «Профессор Дэвид Вайсман». Убрино открыл дверь не постучав. Он думал, что увидит в лаборатории приборы и диаграммы, но здесь, как в обычном кабинете, на стенах висели одни дипломы. За столом сидел человек с жесткими темными волосами и аккуратно подстриженной бородкой.
Когда Карла и Убрино появились в дверях, глаза профессора расширились от ужаса.
— Это грим, — успокоил его налетчик. — Пробирка у вас?
— Зачем вам понадобился грим? — спросил Вайсман.
— Это вас не касается, — отрезал Убрино и снова повторил свой вопрос: — Пробирка у вас?
Профессор вынул из ящика стола металлический цилиндр, размером с коробку из-под сигар, и протянул Убрино.
— Пробирка в этом цилиндре, — сказал он и нахмурился. — Учтите, сто тысяч долларов мало. Моя работа и риск стоят дороже.
Карла направила автомат на Вайсмана, но Убрино резко отвел дуло от груди профессора.
— Не надо, пусть говорит.
— Противоядие будет готово к концу недели, — продолжил профессор, — но оно обойдется вам еще в сто тысяч. Переведете на мой счет в швейцарском банке.
Убрино взял цилиндр из рук Вайсмана и проверил номер: СР-4785. Все правильно. Это был именно тот номер, который ему назвали перед началом операции.
— Сто тысяч, или противоядия не будет, — повторил профессор, вставая из-за стола.
— А нам и не нужно это противоядие. Прекрасно обойдемся без него, — заявил Убрино, не глядя на профессора.
— Вы с ума сошли! — воскликнул Вайсман. — Нельзя открывать пробирку, не имея противоядия, последствия будут катастрофические.
— Тем лучше, — отчеканил Убрино и, спрятав цилиндр в карман, взглянул на Карлу: — Теперь кончай с ним.
Карла снова направила автомат на профессора. Однако Вайсман успел нажать на сигнал тревоги. Раздался пронзительный звук. Его было слышно на всей территории завода. Опередив девушку, Убрино дважды выстрелил в спину профессора и, схватив Карлу за руку, бросился в коридор. Он был пуст.
— Свяжись с Нарди. Скажи, чтобы ждал нас внизу, у входа, — шепнул Убрино своей сообщнице.
Карла сняла с пояса радиопередатчик и вызвала Нарди. Тот сообщил, что едет к выходу. Когда налетчики уже собирались спуститься по лестнице, путь им преградили охранники.
— Дай автомат, — скомандовал Убрино, взял из рук девушки оружие и прислонил к стене.
Карла недоуменно пожала плечами, но ничего не сказала.
— Верь мне, дорогая, — шепнул он и громко закричал, пряча свой автомат за спиной Карлы: — Я поймал налетчика!
Охранники, при виде человека в форме, бросились к нему, и тут Убрино, выхватив свое оружие из-за спины Карлы, выстрелил в охранника и бросился вниз по лестнице. Карла прикрывала его.
Убрино удалось одним выстрелом убить и второго охранника, но третий сумел тяжело ранить девушку. Карла рухнула на пол, ее блузка быстро пропиталась кровью. Убрино на мгновение заглянул в ее уже невидящие глаза и бросился в холл. Там было тихо и пусто. Налетчик на цыпочках прошел мимо лифта. Достигнув проходной, он переключил автомат с одиночного на огонь очередями, все время держа палец на спусковом крючке. Но в проходной охранников не было. У стола стоял лишь Паоло Конте, вид у него был испуганный. Он явно нервничал. Убрино понял, что это ловушка. Когда сигнал тревоги прекратился, Конте почему-то не связался с ним по радио, — ясно, что охранники сразу его схватили. Они и сейчас, должно быть, здесь — спрятались где-то, используя Конте как приманку. Старый приемчик, но еще работает. Убрино всегда знал, что из Конте хорошего «бригадиста» не выйдет, и оказался прав: слабак он — не смог улизнуть от охранников. Одной веры в идею в таких случаях мало. Его и в группу-то взяли только потому, что он мог имитировать голос Ванелли по телефону. Теперь Паоло придется уничтожить. Убрино выстрелил, и Конте свалился на пол. Налетчик кинулся к двери и почувствовал, как пуля просвистела у виска. Стреляли со стороны лестницы. Он спрятался за толстой цементной колонной, отцепив от пояса дымовую гранату, бросил ее в сторону лестницы. Под прикрытием густого дыма ему удалось выбраться из помещения и вскочить в машину — дверца ее была предусмотрительно открыта. Нарди нажал на газ и бросил Убрино прибор дистанционного управления.
Ворота распахнулись. Когда они оказались в безопасности, Нарди спросил:
— Где пробирка?
— В кармане. — Убрино устало прикрыл глаза.
— А что с Карлой и Паоло?
— Погибли...
— Жаль! Я знаю, вы с Карлой любили друг друга... — Вздохнув, Нарди замолчал.
Молчал и Убрино.
— Она знала, на что шла, — наконец жестко произнес он.
Налетчики выехали на широкую дорогу и остановились у белого «фиата», машину эту здесь заранее поставил Убрино. Когда Нарди подошел к «фиату», Убрино дважды выстрелил ему в затылок. Такова была инструкция: после того как получит пробирку и окажется в безопасности, Убрино должен был уничтожить оставшихся в живых участников операции. Он швырнул автомат в траву, взял с заднего сиденья «фиата» сверток с одеждой, натянул на себя джинсы и серую рубашку, форму же запихнул в сумку и поставил ее рядом с телом Нарди. Затем сел за руль и, выехав на автостраду А-24, повел свой «фиат» к Риму.
Глава 2
Понедельник
Лино Дзокки надел солнцезащитные очки и вышел на тюремный двор в сопровождении двух дюжих парней. День был ясный, но прохладный, что, надо сказать, гораздо приятнее в Риме, чем летняя жара. Сунув руки в карманы, Дзокки прямиком направился к бетонной площадке в другом конце двора, лишь мельком взглянув на охранника, стоявшего на сторожевой вышке. Дзокки был лет сорока, невысокого роста, с неприятным, жестким лицом. Вырос он в римских трущобах, с юности увлекался Марксом и Энгельсом. Дзокки не исполнилось еще и двадцати, когда его завербовали в «Красные бригады». Несколько лет он занимался тем, что привлекал к работе в «бригадах» молодежь, в основном студентов, и вскоре занял довольно высокий пост в одной из ячеек в Риме, а три года спустя стал руководителем Римской организации «Красных бригад». Сейчас он сохранял этот пост, несмотря на то что был приговорен к десятилетнему заключению за участие в покушении на одного из самых известных судей Италии и только недавно начал отбывать срок. Дзокки уже давно мечтал возглавить «Красные бригады», считая, что прекрасно справится с этой работой, даже если ему придется руководить организацией из тюрьмы.
Дзокки удобно устроился на своем любимом месте на верхней площадке двора, где обычно сидел в хорошую погоду. Два его телохранителя — члены «бригад», отбывающие пожизненный срок, — оглядевшись, уселись рядом. Дзокки достал из кармана сигарету, закурил и вдруг услышал шум вертолета. Когда вертолет завис над тюремным двором, на его борту можно было прочитать надпись «Полиция». Прогуливавшиеся во дворе заключенные начали кричать пилоту что-то оскорбительное. Неожиданно дверь кабины открылась, и раздался выстрел. Заключенные бросились врассыпную. Из вертолета стали палить по сторожевой вышке. Охранник упал на пол, пытаясь спастись от пуль. Когда он поднялся на ноги, вертолет уже взмыл ввысь и был вне досягаемости. Охранник поднял тревогу и, схватив бинокль, стал рассматривать тюремный двор. На одной из площадок лежал Дзокки, возле которого толпились взволнованные заключенные. Голова его была снесена очередью из крупнокалиберного пулемета. Рядом все еще дымилась сигарета.
Полковник Малколм Филпотт, рыжеволосый шотландец, поудобнее устроился в кресле и закурил трубку. Только что состоявшийся разговор с генеральным секретарем заставил его задуматься. Филпотту было пятьдесят шесть лет. Семь из них он возглавлял специальное отделение Скотланд-Ярда, до того как в 1980 году был назначен на пост директора ЮНАКО.