Пустыня смерти, стр. 74

Ближе к сумеркам им удалось застать врасплох шесть степных тетеревов и схватить их голыми руками. Тяжелые птицы могли летать лишь на короткие расстояния. Рейнджеры с помощью голодных мексиканских ребятишек исхитрились поймать всю шестерку. Уже в темноте они перешли вброд небольшую речушку, по берегам которой росли невысокие деревья, и наломали хвороста для костра. Они позволили Хуану и Хосе ужинать вместе с ними и спать около огня — у мальчиков была тоненькая одежонка, что называется, на рыбьем меху.

— Нам повезло, — сказал Длинноногий, когда они прикончили последнего тетерева. — Калеб не может быть слишком далеко, иначе их всех бы уже перебили. Если мы будем упорно идти вперед, то обязательно встретим их завтра же.

Калл подумал, что Длинноногий зря надеется. До сих пор ни Длинноногий, ни кто-либо другой не могли предсказать события, которые бы сбывались. Равнина представляла собой океан трав — так что Калеб мог быть где угодно. На таких безграничных просторах легко затеряется и более крупный отряд.

Но на этот раз предсказание разведчика сбылось. Весь день они упорно шагали на юг по залитой солнцем равнине. В конце дня заметили вдали дымок, поднимающийся в густую лазурь неба. Как и дым из труб того селения, где их захватили в плен, источник дыма был гораздо дальше, чем показалось на первый взгляд. Когда они подошли туда, уже совсем стемнело — там и сям на расстилавшейся равнине они увидели дрожащий свет многих костров.

— Но это, может, и не костры лагеря, — усомнился Калл. — А вдруг это мексиканцы?

Тем не менее они продолжали идти туда, мальчики боязливо следовали за ними. Целый час они шагали до костров. Ржания и фырканья лошадей слышно не было. Гас начал опасаться. Он решил, что Калл прав — возможно, вокруг костров расселись вовсе не техасцы, а мексиканцы.

— Давайте остановимся и подождем до утра, — шепнул он. — А тогда посмотрим, кто они — если окажутся индейцы, тогда еще сможем удрать.

— Заткнись, они услышат нас, — предупредил Калл.

— Да я же шепотом, — оправдывался Гас.

— Да твой шепот мертвого разбудит, — возразил Калл.

— Стой, кто идет! — раздался чей-то голос, и рейнджерам сразу стало легче, поскольку голос оказался до боли знакомым — окликал их не кто иной, как Верзила Билл Колеман.

— Билли, да это ж мы — не стреляй! — выкрикнул Длинноногий.

На секунду-другую установилась тишина — Верзила Билли не мог поверить своим ушам.

— Ребята, это вы? — спросил он.

— Мы, мы, Билли! — отозвался Гас.

— Не могу поверить, вроде Гаса Маккрае голос, — проговорил Верзила Билл.

— Мы, это мы, Билли, — снова повторил Гас.

Верзила Билл Колеман напряженно вглядывался в кромешную темень, но разглядеть ничего не мог. Хотя голоса и были похожи на голоса Длинноногого Уэллейса и Гаса Маккрае, он все же испытывал тревогу. В такое время ночи люди не шастают по прериям. Он как-то слышал, что индейцы научились великолепно подражать голосам белых, так же, как подражают щебету птиц и вою койотов.

Ему хотелось верить, что услышанные голоса — действительно его друзей, но в данную минуту рассказы о команчах, умело подделывающих голоса, заполнили его голову.

— А если это вы, то кто вместе с вами? — на всякий случай спросил он, опасаясь, как бы его не оскальпировали. Он взвел курок ружья и отошел в безопасную сторону.

— Гас и Калл со мной и двое пленных, — ответил Длинноногий. — Ты что. разве не знаешь нас?

И тут Верзила Билл разглядел Длинноногого и понял, что проявил излишнюю подозрительность.

— Нервы, я весь взвинчен, — пояснил он. — Идите сюда, ребята.

— А вот и мы, Билли, — выходя на свет, произнес Гас, чтобы успокоить его и показать, что это не ловушка. — Вот и мы. Мы вернулись к вам!

Появление трех рейнджеров, закованных в кандалы, в сопровождении двух испуганных мексиканских мальчишек всполошило весь лагерь. Быстро разыскали кузнеца, и он сбил цепи. Нашлись и такие, которые предлагали заковать в эти же кандалы Хосе и Хуана, но Длинноногий про это и слушать не желал. Один вид такой оравы вооруженных до зубов техасцев заставлял мальчишек дрожать от страха и думать, что настал их последний час, и он и впрямь настал бы, если бы в рейнджерах возобладала жажда мести. Твердую волю Длинноногого не смогли поколебать самые кровожадные сторонники расправы с малолетними мексиканскими ополченцами.

— Эти парни вовсе не хотят воевать, — решительно воспротивился Длинноногий. — Они слишком оголодали, чтобы сражаться, да и мы тоже. Нет ли чего-нибудь пожрать?

Калеб выглядел жалким и удрученным.

— Я хотел бы устроить банкет для тебя и капралов, мистер Уэллейс, — сказал он. — Знаю, что вы все заслуживаете этого за то, что смогли вернуться к нам, несмотря на самые опасные препоны.

— Что верно, то верно. Препоны были очень опасные — нас чуть было не сожрал проклятый медведь-гризли, — доложил Гас.

— Если бы вы оказались более предусмотрительными и убили этого медведя, вот тогда бы мы устроили банкет, — продолжал Калеб. — А раз не убили, то и ничего устроить не можем. Вся еда кончилась вчера, у нас не осталось ни крошки.

— Ничего не осталось? — весьма удивился Гас.

— Ничего, кроме дров, если вы их едите, — заметил Верзила Билл. — Все мы ходим голодные.

У одного из костров сидел интендант Брогноли. Здоровье его не поправилось. Глаза все еще были белесыми, а голова тряслась.

— Черт возьми, да нам лучше бы оставаться в плену, — произнес Длинноногий. — Мексиканцы хоть кормили нас кукурузой. А когда находились в том селении, нам давали даже суп.

— Горы от нас недалеко, а там, думаю, водятся олени, — размышлял Калеб. — Если нам хоть чуточку повезет, то уже завтра будем есть мясо.

Калл сразу заметил, что их отряд заметно поредел — всего неделю назад рейнджеров в нем было гораздо больше. Он не видел многих знакомых лиц, хотя зачастую не знал, как их зовут. Похоже, отряд не досчитывался многих людей по сравнению с днями, когда они уходили на разведку. Но Джимми Твид был здесь, высокий и жилистый, и Джонни Картидж тоже, и Чадраш с Матильдой сидели у костра, тесно прижавшись друг к другу. Но все же численность отряда здорово поубавилась, и Длинноногий не замедлил спросить об этом Калеба Кобба.

— Да, несколько дурней ушли от нас пешком, — признался Калеб. — Думаю, что теперь они все уже покойники по тем или иным причинам. У меня не хватало патронов, чтобы расстрелять их, поэтому я отпустил их с миром. Теперь в отраде всего сорок человек.

— Сорок три, поскольку вы вернулись, — уточнил он секунду спустя.

— Всего сорок три? — удивился Длинноногий. — А когда мы уходили из Остина, было почти две сотни.

— Первыми удрали проклятые миссурийцы — думаю, все они сдохли с голоду, — заметил Верзила Билл Колеман. — Потом другая группа пошла назад и пыталась переплыть реку. Не удивлюсь, если они тоже околели с голоду.

— А мне наплевать, что кто-то помирает с голода, а кто-то нет, — решил Длинноногий. — Мексиканцы выставляют против нас тысячное войско. Мне об этом говорил Салазар. Если у них солдаты будут в основном мальчишки, вроде Хуана да Хосе, все равно нам придется немало потрудиться, чтобы разбить армию в тысячу человек.

Калеб Кобб казался невозмутимым.

— Считаю, что эта цифра преувеличена, — сказал он. — Поверю в тысячу мексиканских солдат, когда увижу их своими глазами.

— Человек, который взял нас в плен, говорил, что к ним едет генерал, — заметил Калл. — Салазар как-то вскользь упоминал об этом.

— Ну и что из того, генералы бывают разные, — возразил Калеб. — Может, их генерал пьяница, каким был наш Фил Ллойд.

— Калеб, поймите, — их очень много, — настаивал Длинноногий. — Они поднимут против нас всю страну. А если у вас не хватило пуль, чтобы расстрелять несколько дезертиров, то как же вы намерены разгромить тысячное войско?

— Ты хреновый разведчик и слишком пессимистичен, — решил Калеб. — Пошли-ка лучше спать. Может, нам удастся уничтожить их первый батальон и захватить у солдат боеприпасы.