Румо и чудеса в темноте. Книга II, стр. 13
В рядах медных парней раздались щелчки и скрежет, и театр наполнился жужжанием, будто над ним пролетела стайка насекомых. А когда звук стих, Орнт был нашпигован стрелами. Десятки стрел разной длины торчали в его теле, оседающем на землю. Они за одну секунду украли его жизнь, хотя некоторые из них сломались под тяжестью его старого тела. На балконе вольпертингеров раздался стон.
Пёс с любопытством обнюхивал лицо Орнта. Опять раздалось жужжание, и одна единственная длинная медная стрела ударила пса в горло и, пробив его насквозь, пригвоздила щенка к арене.
– Убийство началось! – торжественно воскликнул Фрифтар и передал королю бокал.
– Да, – прошептал Гаунаб. – Нецкона-то! Вобийсту лосьчана!
Холодные пещеры
Румо решил пойти через Холодные пещеры. Он просто шёл прямо, как сказал ему Шторр, целый день, пока не упёрся в вертикальную стену с дюжиной просторных входов в тоннели. Один ход вёл куда-то вверх, другой вниз, и после недолгих раздумий Румо выбрал тот, который, судя по всему, удобно спускался вниз.
Пока он спускался, то почувствовал, что становится холоднее и ветренее. До сих пор он не был знаком с настоящим холодом. Но, согласно своему правилу "не поворачивать назад", он шёл дальше.
Тоннель светился голубым светом, почти как всё в подземном мире. Он был покрыт белым пушистым инеем и тонкими сосульками и населён странными насекомыми, похожими на безглазых кузнечиков. Они сидели на ледяных кристаллах или, тихо потрескивая, передвигались вперёд.
– Лучше бы мы пошли верхней дорогой! – жаловался Львиный зев.
Гринцольд молчал, вероятно, он обиделся, что Румо не выполнил его желания и не убил Шторра-жнеца.
– Теперь уже поздно, – сказал Румо.
– Для флексибельного существа это никогда не поздно, – ответил Львиный зев. – А между решительностью и упрямством существует очень тонкая разница.
– Пути назад нет! – решил Румо.
Через полдня пути тоннель расширился в гигантскую пещеру. Её пол представлял собой плоскую голубую ледяную поверхность. Стены пещеры состояли из замёрзших сотни лет назад капель воды, но выглядели при этом так, будто каскады воды замёрзли только что, за одно мгновение. Во многих местах в стенах зияли большие дыры, сквозь которые со свистом и воем врывался в пещеру ледяной воздух. Здесь не было ни светящегося тумана, ни голубого дождя, здесь были только снег и лёд.
– Всё выглядит очень холодным, – сказал Львиный зев.
Румо робко шагнул на лёд. Пара дюжин кривоклювых пушистых зверьков носилась кругом и пыталась отбить ото льда своими клювами маленькие осколки.
Ледяное озеро
Светло-голубой лёд угрожающе заскрипел и затрещал под его ногами и подозрительно прогнулся уже при первом шаге. Тёмная вода и плоские сжатые пузыри воздуха двигалась подо льдом.
– Ты в курсе, что идёшь по воде? – спросил Львиный зев.
– Да, я в курсе. Спасибо за подсказку. Я без особого удовольствия передвигаюсь по тому, что само может двигаться.
– Это называется "лёд", но это просто название для холодной воды. Никогда с уверенностью не знаешь, насколько лёд тонкий и когда он может проломиться. Ху-хэ-хэ!
Румо попытался отвлечься от болтовни Львиного зева и от холода, шагая целенаправленно вперёд и внимательно осматривая всё вокруг. Тут и там возвышались удивительные ледяные скульптуры – прижатые друг к другу глыбы льда, напоминавшие то запорошенное снегом здание, то ель, то далёкие горы.
Тихо и постоянно надо льдом свистел ветер, пронося между ног Румо мелкий снег. Монотонное шуршание, завывание и свист, угрожающее потрескивание льда да поскрипывание снега были единственными звуками в пещере, которые в течение уже нескольких часов слышал Румо. Конечно кроме постоянных комментариев Львиного зева.
– Смерть в ледяной воде должна быть одной из самых ужасных. Ты замерзаешь и захлёбываешься одновременно, – заметил Львиный зев после длительной паузы. – Можно сказать, что тогда умираешь вдвойне.
Румо беззвучно шёл вперёд. Это всё ещё было лучшим способом: любой ответ Львиному зеву подзадоривал его ещё больше. Но когда молчишь, то он, вероятно, сам когда-нибудь перестанет болтать.
– Могу себе представить, что это такой вид смерти, при котором ты остаёшься в полном сознании. Везде же ледяная вода! В ней же всегда остаёшься бодрым!
Румо уже понемногу стал скучать по циничному, с презрением относящемуся к жизни и смерти голосу Гринцольда.
– Я вот себя спрашиваю, что происходит быстрее: сначала замерзаешь в ледяной воде, а потом захлёбываешься? Или сначала захлёбываешься, а потом замерзаешь?
– Ещё одно слово и я воткну тебя в лёд и пойду дальше один.
– Своими пустыми угрозами ты меня больше не напугаешь. Я твоё единственное оружие. Ты бы берёг меня, как сокровище, даже если бы я был ржавой швейной иглой. Ху-хэ-хэ!
Румо зарычал.
– Тупица! – сказал Львиный зев.
– Что ты сказал?
– Я назвал тебя тупицей, – нагло ответил Львиный зев. – Пустоголовый!
– Румо снова зарычал.
– Рычи-рычи! Я могу называть тебя, как захочу, а ты ничего не можешь поделать. Ты зависишь от меня. Для тебя я самое ценное оружие в мире! Ху-хэ-хэ!
– Я тебя предупреждаю!
– Да-да, предупреждай! Задница! Идиот! Карточная игра!
– Не вздумай продолжать дальше!
Львиный зев вошёл в азарт и запел по-детски:
– Румо – карточная игра! Румо – карточная игра! Румо – карт…
Румо вынул меч из-за пояса, со всей силы воткнул в лёд и пошёл дальше.
– Эй! Румо! - крикнул Львиный зев. – Что это значит?
Румо быстро удалялся.
– Румо! Я же просто пошутил! Не делай глупостей!
Румо, не оборачиваясь, шёл дальше. Голос Львиного зева становился всё тише.
– Румо! Пожалуйста! Я больше не буду! Слово чести!
Румо остановился и повернулся:
– Ты клянёшься?
– Я клянусь! Я клянусь!
– Ну, давай!
– Клянусь, что я никогда не буду унижать Румо!
– Поклянись, что ты будешь разговаривать только тогда, когда тебя спрашивают.
– Да, да! Клянусь! Клянусь всему!
Румо вернулся, вытащил Львиный зев изо льда и сунул за пояс.
– Боже мой! – сказал Львиный зев. – Как же было холодно! Если вода там внизу только наполовину такая холодная, то…
– Львиный зев!
– Хорошо! Молчу!
Мёртвые звери
Уже некоторое время лёд больше не трещал под ногами Румо, даже наоборот, он, кажется, становился всё толще и твёрже. Маленькие клювоносы остались далеко позади, но к своему беспокойству Румо увидел других зверей. А именно – под ногами, застывших глубоко во льду: летучие мыши, толстые рыбы и тюленеподобные звери с длинными когтями и утиными клювами. Белый медведь лежал на спине во льду, и Румо показалось, что он помахал ему лапой.
"Ты пойдёшь пешком через озеро", – вдруг вспомнил Румо предсказание ужасок. У этого предсказания была ещё вторая часть, но он её забыл.
– Как все это звери попали в лёд? – негромко спросил Румо.
– Провалились в него, как же ещё? – воскликнул Львиный зев.
– Но лёд тут намного толще, чем раньше.
– Толстый лёд тоже ломается.
– Помолчи! – приказал Румо.
Он остановился. Впереди, метрах в ста от него, возвышались две огромные ледяные скульптуры. Они были крупнее, чем все те, которые он до сих пор встречал.
– Что там?
– Не знаю. Я ничего не чую. Мне показалось, что там что-то двигалось.
– Если бы лёд начал двигаться, то у нас бы появились неприятности.