Румо и чудеса в темноте. Книга I, стр. 37

Город нитей

У Румо была лишь одна цель. Он следовал за серебряной нитью, желая найти её источник. Ни ландшафт вокруг, ни люди его не интересовали. Без Смайка он мог игнорировать окружающий мир, что в данный момент он считал вполне уместным. Он бежал полдня, позволяя себе лишь короткий отдых, во время которого он переходил на шаг. А если он хотел что-то съесть, то просто совал в рот сырые овощи или фрукты. Он избегал деревни и таверны. По ночам он сворачивался клубком где-нибудь в лесу, чтобы поспать пару часов.

Иногда его охватывал страх, что серебряная нить вдруг порвётся или исчезнет. Тогда Румо закрывал глаза и облегчённо вздыхал, так как нить была всё ещё там, и с каждым днём, с каждой неделей становилась ярче и чётче.

Однажды утром, проснувшись, Рyмо заметил, что к серебряной нити добавились и другие запахи: аромат огня и хлеба, скота и овса, навоза и сена. Те, которые были ему знакомы с детства. Но там были и другие запахи, которые были похожи на его собственный запах и сбивали его с толку.

Однaжды вечером, уже в сумерках, Румо поднялся на вершину холма, покрытого виноградником. Оттyда он мог хорошо разглядеть холмистую долину впереди себя. Там, посередине, разделённый пополам рекой и окружённый массивными каменными стенами, лежал город. Румо прикрыл глаза и глубоко вдохнул носом. Серебряная нить и все остальные разноцветные нити спускались с неба прямо в город и терялись в лабиринте улиц и домов. Это мог быть только тот город, о котором говорил Смайк. Это был Вольпертинг.

Румо дошёл до своей цели.

III. Вольпертинг

Если бы города могли разговаривать, то Вольпертинг, скорее всего, говорил бы каждому мимо проходящему путнику:

"Привет незнакомец! Ты вольпертингер? Нет? Тогда исчезни! Да, давай, катись отсюда, иди своей дорожкой! И даже не думай о попытке войти в этот город! Ты пришёл с миром? Хорошо, тогда пройдись разок вокруг меня, полюбуйся на мои прекрасные защитные сооружения, а затем – исчезни и расскажи каждому, каким неприступным и негостеприимным показался тебе Вольпертинг. Как он хорошо охраняется и как он опасен. Спасибо и прощай!

Если ты пришёл с враждебными намерениями, незнакомец, тогда лучше быстро вырежи сам своё сердце из груди, поскольку это будет лёгкой смертью, по сравнению с тем, что тебя ожидает, если ты попытаешься что-либо против меня предпринять. Видишь мои готовые к обороне башни? Видишь вольпертингера, спрятавшегося за бойницей и прицелившегося своим двойным арбалетом тебе между глаз? Конечно ты его не видишь, так как он очень хорошо спрятался, да и сейчас ты уже вообще больше ничего не увидишь, когда две стрелы будут торчать из твоих мёртвых глаз. А что ты думаешь о воротах, чёрных и больших, ты же их видишь? Нет, это не дерево, это только так выглядит, тупица, это – прочный замонийский чугун. Свой таран можешь обратно запаковывать. А видишь эти тонкие трубки, торчащие из стен? Если ты умудришься, что абсолютно невозможно, пробраться через ров под градом стрел, то тогда включится специальная система, поливающая тебя особым звериным секретом, собранным у орнистских кислотных червей. Одна его капля за несколько секунд прожжёт в тебе дыру от твой макушки до стоп. Тебе бы очень повезло, если бы в это время стрела освободила тебя от боли, но мы принципиально не тратим стрелы на такие милосердные выстрелы. Но ни в коем случае не позволяй этим мелочам удержать тебя от нападения на наш город, незнакомец! Мы еле сдерживаемся, чтобы не опробовать на тебе наши камнемёты, отравленные дротики, арбалеты, бочки со смолой, огненные катапульты и метательные топоры. Или городская стена? Выглядит как совершенно обычная стена, не правда ли? Забраться по ней вверх, по этим грубым камням – раз плюнуть! Ты тоже так думаешь? Но когда ты доберёшься до середины, то стена начнёт двигаться. Ты подумаешь: э, что это? Но будет уже слишком поздно, так как одни камни начнут двигаться вовнутрь, а другие наружу, они начнут крутиться и ты поймёшь, что ты попал в крупнейшую мясорубку в истории замонийской защитной техники. Ты, конечно же, можешь ещё спрыгнуть вниз – это всего метров десять, на острые железные копья, только что выехавшие из земли. Так что, путник, приходи к нам спокойно! Приходи и умри!"

Но города не умеют разговаривать, и когда Румо к нему подошёл, он не сказал Румо ничего. Он прошёл по мосту над городским рвом и остановился перед решёткой у западного входа в Вольпертинг. Он был настроен попасть в город, даже если будет необходимо силой прорываться через эту дверь.

– Ты кто? – крикнул сверху привратник.

Румо не мог его видеть, но он слышал за какой бойницей тот спрятался.

– Я – Румо, вольпертингер, – произнёс он громко и чётко. Он уже обдумывал, сколько времени ему понадобиться, чтобы взобраться вверх по стене, пролезть в бойницу, вырубить привратника, вылезти с другой стороны стены и исчезнуть в уличной толпе. Примерно тридцать-сорок ударов сердца, не больше.

– Ты вольпертингер? Эй, тогда заходи! – весело крикнул привратник и включил хорошо смазанный механизм, поднявший бесшумно входные ворота вверх на такую высоту, чтобы Румо смог под ними проскользнуть. Затем решётка снова опустилась вниз.

Городской друг

Румо вошёл в город. Из башни, в которой наверняка находился механизм для поднятия решётки, выбежал вольпертингер. Он был минимум на голову ниже Румо. На нём были серые кожаные штаны, чёрные кожаные сапоги и зашнурованный жилет из коровьей кожи. Он протянул новоприбывшему руку и дружелюбно сказал:

– Добро пожаловать в Вольпертинг!

Румо быстро осмотрел его с ног до головы, кивнул и направился в город. Маленький побежал за ним:

– Эй! – крикнул он. – Так, дружок, не пойдёт! Ты не можешь просто так войти сюда. Существуют правила.

– Я тебе не друг, – враждебно прорычал Румо. Смайк подготовил его к сражению, но не к цивилизованной жизни.

– Нет? Пожалуйста. Но я – твой друг. Нравится тебе это или нет. Я – Урс, твой городской друг.

Румо шёл дальше, Урс следовал за ним по пятам. Он видел вокруг себя десятки вольпертингеров! И тут должно быть их ещё больше – он чувствовал огромное количество их запахов.

– Каждый новоприбывший вольпертингер получает, по закону, городского друга, – сказал Урс. – Это должно помочь быстрее преодолеть ощущение чужеродность. Если бы ты не был вольпертингером, то я был бы твоим городским врагом. Каждый, кто не является вольпертингером и сможет дойти досюда, тот получает городского врага. Тогда бы я не болтал с тобой дружелюбно, а свернул бы твою голову назад и выбросил бы тебя катапультой за стену. Но, во-первых, это ещё никому не удалось, а во-вторых – ты вольпертингер, а значит я твой друг, понял? Ещё раз, как ты сказал тебя зовут?

Румо остановился. Он закрыл глаза, чтобы разыскать серебряную нить, но увидел лишь огромное количество беспорядочно спутанных разноцветных нитей. Запах его соплеменников был так силён, что выделить один отдельный аромат было невозможно.

– Эй! Как тебя зовут? – спросил Урс. – Я не расслышал твоего имени.

Румо открыл глаза.

– Меня зовут Румо, – ответил он.

– Румо? Серьёзно? Тебя зовут Румо? – Урс ухмыльнулся. – А тебе уже кто-нибудь говорил, что тебя зовут как карточную игру?

– Да, говорили, – ответил Румо. – Я тут, потому что я кое-что ищу.

– Знаю, – сказал Урс. – Ты ищешь свою серебряную нить.

Румо был озадачен:

– Откуда ты знаешь?

– А мы все её ищем, – ухмыльнулся ещё раз Урс.

– Ты тоже ищешь свою серебряную нить?

– Да. Нет. Э-э-э, давай-ка обо всём по порядку! Идём, успокойся-ка для начала, ты же теперь дома.

Румо попытался расслабиться. Этот вольпертингер был дружелюбен, он чувствовал это.