Стеклянный трон, стр. 82
Ее мысли вернулись к риддераку. Значит, все, что она прочла в той книге, — правда? И подтверждение страшной правды — на ее ладони. И значит, Кэйн способен вызывать существ из иных миров. Быть может, и из мира мертвых тоже. Исчезновение магии разорило многих, поэтому нашлось бы немало желающих взять Кэйна к себе на службу. Да и сам король явно заинтересовался бы его способностями.
— Ты дрожишь, — сказал Дорин.
Она дрожала. Дрожала, как последняя дура.
— Может, ты простудилась?
Дорин подвинул стул и сел рядом с нею.
Нет, она не могла ему рассказать об этом. Принц не должен знать, что не далее как сегодня, заглянув в поисках Быстроногой под кровать, она вновь обнаружила там нарисованные мелом «знаки судьбы». И опять она отскребала их, не понимая, кто и когда успел пробраться в ее покои и начертить зловещие знаки. Если это Кэйн… выходит, ему тоже известен ее потайной коридор? Теперь, когда его тайна раскрыта, он особенно опасен. Что он предпримет? Явится сегодня ночью? Или затаится? Одно Селена знала наверняка: спокойный сон у нее начнется не раньше, чем ее меч вонзится ему в сердце.
— Селена, я спрашиваю: ты не простудилась?
— Нет, просто немного устала, — шепотом соврала Селена.
Она боялась настойчивых расспросов принца. Вдруг что-то в ней на мгновение утратит бдительность, и она все-таки расскажет ему?
— Ты уверена, что… — начал Дорин, но Селена потянулась к нему и заглушила слова поцелуем.
Она едва не столкнула принца на пол. Ухватившись одной рукой за стул, принц сумел удержаться. Другой рукой он обнял Селену за талию. Его прикосновения, вкус его губ заполнили ее разум, вымывая оттуда все остальные мысли и страхи. Селена целовала его, чтобы до конца раствориться в этом потоке. Вероятно, Дорин хотел того же, ибо он целовал ее с таким же неистовством.
Пробило три часа ночи. Селена сидела в постели, подтянув колени к подбородку. После нескольких часов поцелуев, перемежающихся разговорами, и разговоров, перемежающихся поцелуями, Дорин пожелал ей спокойной ночи и ушел. Ей так хотелось попросить его остаться. Пожалуй, сейчас это было бы самым разумным и здравым решением. Но если сюда ворвется Кэйн или еще один риддерак и из-за нее пострадает Дорин? Мысли о безопасности принца перевесили, и Селена, тоже пожелав ему спокойной ночи, осталась одна.
Она слишком устала, чтобы читать, но перевозбужденный мозг и страх не позволяли ей уснуть. Оставалось просто сидеть и смотреть на пламя догорающего камина. Каждый шорох, каждый звук, доносящийся из коридора, заставляли ее настораживаться и выхватывать из-под подушки новый самодельный нож. Его Селена тоже соорудила из шпилек, стащив несколько штук у зазевавшейся Фалипы.
Но если к ней вломится риддерак или иное чудовище, вызванное Кэйном, его не остановишь ни ножом, ни тяжелой книгой, ни подсвечником.
«Зря я не взяла из склепа Дамарис», — пожалела Селена.
Возможность была упущена, а идти за мечом снова… нет, пока Кэйн жив, она туда не пойдет. Селене вспомнилась тьма, откуда появился риддерак. Одно воспоминание бросило ее в дрожь, и она покрепче обхватила колени.
Должно быть, Кэйн узнал о силе «знаков судьбы» у себя на родине — в Белоклычьих горах. Проклятые эти горы служили естественной границей между Адарланом и Западным краем, куда пока еще не дотянулась властная рука адарланского короля. Поговаривали, что в развалинах Королевства Ведьм и по сей день таится зло, могильной змеей выползая оттуда. И на горных тропах нет-нет да и встретишь старух с железными зубами.
Озноб не проходил. Селена плотно укуталась в теплое меховое одеяло. Если она доживет до парных поединков и завершающей дуэли, она непременно победит Кэйна, и тогда с одним злом будет покончено. Тогда она вновь будет крепко спать по ночам… если только у Элианы не появится какой-нибудь новый, более грандиозный замысел.
Селена прижалась щекой к колену и смотрела на перемигивающиеся угли.
Всадник снова и снова хлестал лошадь, заставляя ее скакать быстрее. Лошадиные копыта ударяли по раскисшей земле, увязая то в снегу, то в глине. Снегопад прекратился, и в ночном воздухе кружились лишь отдельные запоздавшие снежинки.
Селена бежала. Бежала быстрее, чем могли выдержать ее детские ноги. У нее болело все тело. Голые ветви деревьев цеплялись ей за одежду и волосы, камни впивались в ноги. Она продиралась сквозь колючие кустарники, ловя воздух широко раскрытым ртом. Кричать она уже не могла. Да и кто услышит ее крики здесь, в лесу? Сейчас главное — добраться до моста и перебежать на другую сторону. В этом ее спасение. Демону мост не пересечь.
За спиной послышался лязг меча, выхватываемого из ножен.
Селена поскользнулась и упала в грязь, ударившись о камень. Демон ее настигал. Копыта его лошади грохотали где-то совсем близко. Селена пыталась встать, но вязкая глина ее не отпускала. Селена уцепилась за ближайший куст, обдирая руки в кровь. Демон был почти рядом, и тогда она…
Селена застонала и проснулась. Ее рука была прижата к груди. Сердце колотилось. Но это был всего-навсего сон.
В кружевах золы гасли последние угли. Сквозь портьеры пробивался сумрачный свет раннего утра. Сон. Всего лишь сон. Обычный ночной кошмар. Она все-таки заснула, но такой сон был хуже бессонницы. Селена схватилась за амулет на шее, уперев большой палец в его середину.
«Наверное, это ты меня защитил от риддерака».
Амулет молчал. Селена укутала в одеяло крепко спящую Быстроногую. Вот и рассвет. Она пережила эту ночь.
Селена легла и закрыла глаза.
Спустя несколько часов, когда стало известно об исчезновении Нокса, Селену уведомили, что сегодняшнее испытание отменяется. Завтра состоятся парные дуэли, где ее соперниками будут Могила, Ренальт и, естественно, Кэйн.
Завтра — решающий день, от которого зависит ее свобода.
ГЛАВА 46
В лесу было морозно и тихо. Лошадь Дорина ступала мягко, и все равно с деревьев слетали пушистые пласты снега. Принц всматривался в узоры ветвей, нигде не задерживая взгляд больше чем на мгновение. Ему сегодня обязательно нужно было вырваться на охоту — не столько ради добычи, сколько чтобы просто освежиться холодным воздухом.
Но стоило ему закрыть глаза, и перед ним сразу же появлялась Селена. Ею были наполнены все мысли принца. Ему хотелось в ее честь творить великие и удивительные дела. Ему хотелось стать мужчиной, достойным королевской короны.
Что чувствовала сама Селена — этого Дорин не знал. Да, ночью она страстно и неистово целовала его, однако точно так же вели себя все женщины, которых он любил. И они тоже целовали его страстно и неистово. И все же между ними и Селеной было одно существенное различие. Те женщины взирали на него с обожанием. Селена смотрела на него, как кошка, наблюдающая за мышью.
Услышав шорох в ветвях, Дорин напрягся и замер. В десяти ярдах от себя он увидел рослого оленя-самца, обдиравшего кору. Дорин остановил лошадь и ощупью достал из колчана стрелу. Потом опустил лук.
Завтра — день поединков.
Если ее покалечат… Но почему ее должны покалечить? Она умеет за себя постоять, а эти месяцы сделали ее гораздо сильнее. Она проворна, быстро соображает. Это он зашел слишком далеко. Ему вообще нельзя было ее целовать. После нее Дорину не хотелось строить свое будущее ни с какой другой женщиной. Он не представлял и не желал представлять рядом с собою кого-то еще. Только ее.
В молчаливом лесу неслышно пошел снег. Дорин посмотрел на серые небеса и поворотил лошадь к замку.
Селена стояла возле балконных дверей и смотрела на расстилавшийся внизу Рафтхол. Покрытые снегом крыши домов, золотистые огоньки в окнах. Почти сказочный город, если не знать, сколько зла и грязи скрывают тихие улочки и уютные дома. И главное зло исходило от самого короля. Селена надеялась, что Нокс уже далеко отсюда. Она попросила караульных никого к ней не пускать. Даже Шаола и Дорина. Впрочем, ее и не беспокоили. Только один раз кто-то постучался. Селена не ответила.