Ведьмин бал (сборник), стр. 101
– Скажите, бабушка Федосья, – остановила я ее гневную речь. – А этот огненный змей, что одурманил Нику, – я посмотрела на подругу в упор, – это тоже ее рук дело?
– Нет, – покачала головой старуха. – Он сам по себе. Эта нечисть обитает в степи испокон веков. Живет в старых захоронениях, в поганских могилах. И как ее отвадить… жаль, не знаю.
– Я сама справлюсь с этим наваждением, – не слишком уверенно сказала Ника. – Постараюсь справиться…
– Лучше б ты, девонька, все же уехала подальше, – возразила старуха. – Так надежнее. А главное – перестань тосковать по умершему! – добавила она строго. – Грешно это, нехорошо, оттого и беды случаются. Живым о живых думать надо.
Ника открыла было рот, но, видимо, передумала спорить. Вместо этого она спросила:
– Скажите, бабушка, а откуда взялась эта дорога? Кто по ней ходит, почему она не зарастает?
Старушка сразу поняла, о какой дороге речь, но только развела руками:
– Не знаю, девонька. Эта дорога была здесь всегда. Так говорят. А ты уезжай, уезжай все же отсюда! Пойми – не парень твой к тебе приходит, а огненный змей. Он вытянет из тебя жизнь, погубит и душу! В прежние времена таких, которых он погубил, даже на кладбище не хоронили и церковных обрядов не совершали. Я даже знаю, в те самые курганы их зарывали, без обрядов.
– Это почему еще? – изумилась я. Мне уже было известно, что в старину так поступали только с самоубийцами и теми, кто был отлучен от церкви.
– А потому, что не отправится такая душа на небеса, – вздохнула Федосья. – Унесет дьявольское создание душу с собой, а уж куда?.. Кто знает. Так что думай, детка, но недолго. Ты сегодня выпила снадобье, что проясняет разум, но если ночью он снова одурманит тебя, то дальше уж никто не поможет.
Ника ничего не ответила, она в глубоком раздумье смотрела прямо перед собой.
Старуха резко поднялась.
– Вот, что знала, то вам сказала. Отвадить эту нечисть я не могу, а ты уж думай, хочешь жить или нет.
И она направилась к двери.
– Бабушка, подождите! – вскочила Ника. – Скажите, пожалуйста… Вот вы так много знаете старинных преданий… Может, вам известно что-нибудь о нижнем мире?
– Ой, не ходи этими путями, девонька, – обернулась к ней старуха и добавила строго, почти сердито: – Все вы сейчас, молодые, насмотритесь всяких кинушек и строите из себя героев. Нет туда людям ходу, и слава богу, что нет!
Она прошла на кухню и, поговорив еще несколько минут с бабушкой, покинула наш дом.
Глава 23
Старинная вышивка
Мы с Никой так и сидели молча, думая каждая о своем. Я раздумывала о словах знахарки. Так значит, у меня дар видеть вещие сны? В моей жизни было много удивительных снов. Я стала их припоминать один за другим и давалась диву. Неужели все это – правда?!
Вообще-то я год за годом, слушая разных скептиков, привыкла убеждать себя, что, как бы мои сны ни были похожи на реальные события, ничего такого в реальности быть не могло.
Потому что этого не может быть никогда.
По крайней мере, так мне всю жизнь твердили.
А теперь оказалось, что это не бессмыслица, а вещие сны. В душе я была рада такое услышать, но не знала, верить или нет. Согласна, большинство моих снов были правдоподобны, но то, что я видела здесь… вся эта нечисть из курганов… Я не могла никак поверить в происходящее, даже несмотря на слова знахарки. А может, она на самом деле толком и не знает ничего, просто стращает, чтобы поддержать свой имидж ведуньи?
Ну уж нет, одернула я себя. А как же огненный змей, Ника, зелье, которое привело ее в себя? Все же баба Федосья знает толк в своем деле. И совет она Нике дала хороший.
Так неужели нам грозит опасность в виде нечисти из курганов? Как-то в такое не очень верилось. А точнее, совсем не верилось, особенно когда солнышко светило в окно почти по-весеннему. Золотистые солнечные зайчики лежали на полу и на чисто выбеленных стенах, и это, как когда-то в детстве, сразу подняло настроение и придало оптимизма. Вокруг был привычный реальный мир без признаков нечисти и опасности, даже Ника теперь выглядела вполне вменяемой.
И во мне взыграло то, что принято называть здоровым скептицизмом. Ладно, я согласна признать, что к Нике являлся некий инфернальный гость, прикинувшийся ее погибшим другом сердца, но теперь Ника уже в своем уме, а значит, за нее можно не волноваться. Она сильная, справится. Но в то, что из курганов упыри полезут, или кто они там – не верю, и точка.
И все стало хорошо. Солнце светит, все живы-здоровы, и на душе спокойно. Пройдет еще несколько дней, мы отсюда уедем, и тогда вообще жизнь наладится. А пока можно просто наслаждаться отдыхом. Вечером придут ребята, включим музыку, будем травить байки…
Стоп, Петро вроде бы дал понять, что не придет. Почему, интересно?
Это мне совсем не понравилось. Он занят делами или на что-то обиделся? Или…
Меня снова уколола ревнивая мысль. Куда он ходил тогда вечером? Впрочем, я была уверена, что он и сегодня туда пойдет.
Мое настроение все-таки оказалось испорчено. Только не дурацкими снами и туманными пророчествами, а вполне реальными подозрениями.
Нет уж, теперь я обязательно выясню, куда он ходит!
Влезла непрошеная мысль – а вдруг все-таки знахарка правду сказала? Я тряхнула головой, огляделась. Солнце, золотые зайчики… С кухни сладкими булочками пахнет… Нет, не верю, да и вообще, у меня есть проблема важнее.
Вошла бабушка, только что проводившая Федосью.
– Ну как дела, девчата? – добродушно спросила она.
– Хорошо, – заулыбалась я. – У меня все прекрасно!
Ника стояла у окна в солнечных лучах и чуть заметно улыбалась солнцу. На ней красовались ее черные брюки, моя бежевая блузка и неизменные черные перчатки с сетчатыми пальцами, что с бежевой блузкой не слишком сочеталось. Она машинально теребила левой рукой правую перчатку – то спускала ее с запястья, чтобы снять, то снова натягивала на место.
– Все не так хорошо, как хотелось бы, – сказала она оптимистично. – Но будем надеяться на лучшее.
– Будем, – согласилась бабушка и улыбнулась. – Я смотрю, тебе помогло ее снадобье.
– Помогло, – ответила моя подруга.
– Вот и славно, – облегченно вздохнула бабушка. – Настращала нас Федосья, но как-то мне в такое не слишком верится. Упыри из могил, огненный змей… Я слишком часто слышала эти сказки, чтобы им верить.
– Согласна! – охотно поддержала я. – Я нормальный человек и привыкла мыслить здраво.
Ника промолчала, задумчиво глядя в окно, и стянула свою перчатку до середины ладони. Но потом резко надела ее обратно.
– Да сними ты уже свои перчатки! – не выдержала я. – И вообще, кто их носит с бежевой блузкой!
Ника подошла к зеркалу и критически осмотрела себя.
– Действительно, как пугало огородное стала, – пробормотала она. – Главным образом физиономия. Хотя и блузка тоже. Надо переодеться.
– Переодевайся, да идите завтракать, – предложила бабушка, и я вслед за ней отправилась в кухню. Через несколько минут к нам присоединилась Ника. Она действительно переоделась, на ней теперь вместо моей блузки красовалась слегка помятая черная рубашка – и все те же перчатки.
– Вот, – гордо объявила она. – Так лучше сочетается и смотрится более жизнеутверждающе!
Бабушка заулыбалась, а я кивнула:
– Да уж.
В этот раз Ника на аппетит не жаловалась, что мою бабушку сильно порадовало, а потом принялась за всякие домашние дела, хоть ее никто и не просил. Помыла посуду, начистила кастрюлю картошки, приволокла ведро воды и стала драить и без того чистый пол.
– Ты прямо пионер-ударник! – сказала я, без толку слоняясь туда-сюда и не зная, за что взяться.
Она медленно выпрямилась, посмотрела на меня внимательно и тихо произнесла:
– Ох, Танька, боюсь я вечера… Не знаю, справлюсь или нет с этой напастью…
– Как же так, Ника! – поразилась я. – Ведь все прошло, ты теперь нормальная.
– Теперь – да. Но когда снова его увижу и услышу – могу опять лишиться рассудка, как и предупреждала эта бабуля.