Кусака, стр. 96
Еще три шага, подумал Коди. Приложить эту тварь и не останавливаться. Ладони взмокли, сердце выбивало дробь не хуже ударника из «Бисти Бойз». Еще один шаг.
Момент настал. Еще немного, и чудовище оказалось бы в кухне. Врубив мотор так, что он пронзительно взвыл, Коди отпустил тормоза.
Заднее колесо забуксовало на линолеуме. Запахло паленым пластиком. Но в следующий миг мотоцикл встал на дыбы и на заднем колесе ринулся вперед. Рик держался. Коди резко включил фару.
Кусака оказался тут как тут, в коридоре. Влажное серое лицо передернулось в упавшем на него свете, и ребята увидели, что глазные яблоки монстра задымились и убрались в глазницы. Стены сотряс рев боли и Кусака вскинул руки, загораживая глаза; его тело уже начало выгибаться, хребет вздулся от нажима скрывающегося под ним шипастого хвоста.
Переднее колесо ударило монстра в лицо, и мотоцикл, не останавливаясь, обрушился на тело Кусаки, словно пытался когтями и зубами проложить себе дорогу на свободу. Кусака повалился на пол. Мотоцикл содрогнулся, накренился, рикошетом отлетел к стене. Лампочка фары разлетелась. Рика приподняло с сиденья, и он чуть не упустил пояс Коди, а под мотоциклом исступленно билось нечто, потерявшее всякое сходство с человеком.
Но тут они вырвались, оставив монстра позади, и Коди погнал «хонду» за дверь, вниз по ступенькам крыльца. Пока он боролся с рулем, пытаясь развернуть машину, они в облаке песка промчались через двор — и увидели, что впереди мостовая Третьей улицы, граничащая с автодвором Кейда, разламывается, и земля встает на дыбы. Что-то пробивало себе дорогу на поверхность улицы. Коди совладал с управлением и затормозил примерно в десяти футах от выбирающегося на свободу существа. Мотоцикл занесло.
— Вот оно! — хрипело горбатое, виляющее хвостом существо, соскальзывая со ступенек крыльца дома Кроуфилда. — Всссссеххх клопов передавит!
— Погнали! — крикнул Рик. Ему не пришлось повторять дважды. Коди не мог сказать, что такое лезет из-под земли, но не испытывал желания рассматривать его ближе. Он налег на педаль, и мотоцикл стрелой помчался на восток. Третья улица у них за спиной разломилась, и на свободу поползло новое творение Кусаки.
48. ГЕРОЙ ОТРАВЫ
Шагая на восток по Селеста-стрит, Рэй увидел, как перед ним в свете единственной фары легла его тень — и повернулся, чтобы остановить попутку. Это оказался одноглазый грузовик Танка, он замедлил ход и остановился чуть впереди.
За рулем сидел Танк с зеленым от света приборного щитка лицом. Рэй разглядел, что пассажирское сиденье занимает Отрава. Танк высунул в окно голову в шлеме.
— В форт?
— Нет. Домой.
— Твои предки в общаге. Да там почти все. Твоя сестра тоже.
— Стиви? Они ее нашли?
— Не совсем Стиви, — сказала Отрава. — Поехали, мы как раз туда.
Она открыла Рэю дверцу, он протиснулся в кабину и устроился рядом с ней. Танк переключил скорость на первую и свернул на Трэвис-стрит. Колеса запрыгали по выбоинам в мостовой. Танк угрюмо глядел вперед, пытаясь в свете оставшейся фары хоть что-нибудь разглядеть в дыму. Они с Отравой съездили к его родителям на Серкл-Бэк-стрит и нашли дом в развалинах, а в полу маленькой комнатушки была такая дыра, что хоть на тракторе заезжай. Отец с матерью бесследно исчезли, зато стены и ковер оказались вымазаны какой-то склизкой дрянью.
— Да с ними наверняка все в порядке, — в третий или четвертый раз повторила Отрава. — Небось, пошли к соседям.
Танк хмыкнул. Они проверили на Серкл-Бэк-стрит еще четыре дома; в трех никто не отозвалсял, а в четвертом к двери выполз старик Шипли с дробовиком.
— Может быть, — сказал он, не веря, что родители выбрались из дома живыми.
Рэй подвинулся. Теплое бедро Отравы жгло ему ногу. Не хватало только, чтобы сейчас у него встал. Конечно же, стоило Рэю подумать об этом, как этот дивный, неостановимый процесс пошел. Отрава взглянула на Рэя (их лица разделяло лишь несколько дюймов), и он подумал: «Она читает мои мысли». Может быть, дело было в том, что они сидели, соприкасаясь, и, если бы Рэй отодвинулся, Отрава не догадалась бы, о чем он думает — но в тесной, провонявшей маслом и бензином кабине грузовика было не развернуться.
— Без очков ты другой, — решила она.
Рэй пожал плечами. Он ничего не мог с собой поделать — не заметить выпиравшие из-под тонкого хлопка мокрой от пота футболки груди было невозможно. Соски так и лезли на глаза Рэю, отчего легче не становилось.
— Ну уж и другой, — сказал он.
— Ни фига. Ты без них старше.
— Может, я просто чувствую себя старше.
— Черт, как и все мы, — сказал Танк. — Мне, едрит твою налево, похоже, не меньше девяно… — Он почувствовал, как грузовик тряхнуло. Руль мелко задрожал. Танк подался вперед, что-то разглядел в дымке, не совсем точно понял, что — но сердце у него подкатило к горлу.
— Чего там? — спросила Отрава визгливым от тревоги голосом.
Он потряс головой и начал водружать ногу на педаль тормоза.
И увидел, как впереди, примерно в пятнадцати футах, бетон Трэвис-стрит вспучился и поднялся серой волной. Под самой поверхностью двигалось что-то громадное, оно словно бы плыло сквозь техасскую землю и своим движением вознесло грузовик Танка вместе с кусками ломающейся, крошащейся мостовой на гребень земляной волны.
Отрава завизжала и вцепилась в приборный щиток, а в пальцах Рэя оказалась дверная ручка. Когда грузовик под острым углом нырнул вниз, соскользнув с бетонного вала в море трещин, из пролома в луч фары что-то поднялось: покрытое крапчатыми зеленовато-желтыми пластинами чешуи кольцо змеиного тела шириной с грузовик.
Существо нырнуло глубже, и кольцо ушло вниз, взметнув китовый фонтан рыжей земли и песка. Пикап развернуло боком и руль вырвался у Танка из рук. Бетон под колесами продолжал раскалываться и расходиться и, когда Танк распахнул со своей стороны дверцу и прыгнул, грузовик ударился в зазубренный излом мостовой, завалился влево и рухнул прямо на него. Танк не издал ни звука, но Рэй услышал, как треснул, раскалываясь, шлем. Мостовая начала успокаиваться, бетон укладывался на место поверх раздавленного тела Танка, а грузовик продолжал всей тяжестью скользить вперед. Потом капот угодил в одну из щелей, и та захлопнулась на нем, как пасть акулы. Железо застонало, сминаясь, полетели искры, и капот со всех сторон принялись лизать языки пламени.
Все это заняло пять или шесть секунд. Рэй моргнул, унюхал горящее масло и краску и услышал болезненный стон Отравы, которая лежала под ним, наполовину съехав с сиденья. Чудовище уползло, но земля еще дрожала. Под пронзительный визг железа грузовик провалился в расселину еще глубже. В моторе что-то лопнуло — звук был на удивление нежным, — и к разбитому ветровому стеклу прогрызлись рыжие щупальца огня. В лицо Рэю пахнуло страшным жаром, и мальчик понял: если они не хотят поджариться живьем, рассиживаться нечего. Грузовик сполз еще на три или четыре дюйма. Рэй подтянулся к пассажирской дверце и, навалившись на нее с силой обреченного на гибель человека, заставил открыться. Потом вцепился в раму и потянулся за Отравой.
— Держи руку! Ну!
Девушка взглянула на него, Рэй разглядел ползущую из носа кровь и сообразил, что, когда грузовик перевернулся, девчонка, должно быть, треснулась головой о приборную доску. Обеими руками Отрава обнимала крутящийся руль. Грузовик покачнулся и снова соскользнул вниз на пару дюймов. Жар становился свирепым. Рэй крикнул:
— Хватайся за руку!
Отрава отцепила от руля пальцы правой руки, утерла нос, уставилась на кровь и издала нечто среднее между смешком и стоном. Рэй потянулся, ухватил ее за запястье и сильно дернул.
— Надо выбираться!
Отрава потратила несколько драгоценных секунд на то, чтобы понять: сквозь ветровое стекло пробивается пламя, а Рэй пытается ей помочь. Она выпустила руль подтянулась и села. От полученного ею удара в лоб в голове болезненно стучало. Рэй потащил ее из помятой кабины пикапа, и они вместе свалились на разбитый бетон. Тело Отравы обмякло, но Рэй встал на ноги и начал тянуть ее вверх.