Последняя надежда, стр. 61
Это замечание Тугдуала было весьма неожиданным, однако Окса восприняла его с куда большим вниманием, чем восприняла бы из уст кого-либо другого.
— Этот Ортон-МакГроу — абсолютное зло, я это знаю, — продолжил Тугдуал. — А зло часто одерживает победу над добром… Грустно, но факт. Только вот ты, ты не такая, как другие, и это я тоже знаю. Я это сразу понял, как только тебя увидел. А я умею распознавать такие вещи, поверь. У тебя все получится…
Они стояли у покосившегося надгробья, пока Окса совсем не успокоилась. Потом Трасибула помогла им найти дорогу до спящего дома, где они и расстались в спокойном молчании.
Таинственная фигура, до этого сидевшая на корточках у невысокой каменной стены, тоже встала. В глубине ее глаз горел странный огонь, в котором смешались беспокойство и волнение. Внезапно шумно взмахнув крыльями, взлетела птица. Незнакомец повернулся спиной к дому, перешагнул через низкую ограду и растворился в ночи.
48. Заяц Абакум или Абакум-заяц?
— ГЮС! ГЮ-Ю-ЮС!
Окса пыталась растолкать приятеля. Но тот никак не желал просыпаться и лишь бурчал во сне.
— Гюс! Да проснись ты, сурок несчастный!
Веки Оксы были еще припухшими от приступа плача на кладбище, единственным свидетелем которого был Тугдуал. Тугдуал… Поразительный парень. Если бы только она могла хоть что-то для него сделать…
— Чего тебе? — пробурчал Гюс. — Который час?
— Четыре.
— Утра? Дня? — зевнул Гюс.
— Утра, конечно!
— Ну, естественно, — пробормотал Гюс. — Дурацкий вопрос…
— Как думаешь, ты можешь встать? — спросила Окса, глядя на повязку, закрывающую всю левую сторону головы приятеля. — Я слышала странные звуки и голоса, нужно сходить посмотреть!
Ну, как тут было устоять? Гюс встал и потопал за Оксой, ухватившись за возможность восстановить их легендарное взаимопонимание, несколько поколебленное недавними кризисами.
Ребята бесшумно спустились по лестнице. Действительно, кто-то негромко переговаривался в дальней комнате, той, где обитали существа Леомидо.
— Эй, да у тебя отменный слух, раз услышала это из своей комнаты! — шепотом заметил Гюс.
— Сначала я около трех услышала звон, — объяснила Окса. — Интересно, это не та ли тварюшка-верещалка, о которой нам рассказывала Фолдингота, подала голос.
— Кульбу-Горлан?
— Не знаю, может быть. Я прислушалась, но услышала лишь шаги и голоса Драгомиры и Леомидо. Интересно, что происходит? Пошли, попробуем что-нибудь разузнать…
— Окса… — вздохнул Гюс.
Но он слишком вымотался, чтобы попытаться удержать подругу — для этого ему бы понадобились все силы, если не сказать больше… А в четыре утра, да еще пережив нападение бешеного Изменника и после укуса Хироптера Мертвая-Голова, этот подвиг был Гюсу не по зубам.
Они на цыпочках подобрались к комнате, расположенной в самом конце коридора на цокольном этаже. Из приоткрытой двери лился свет, и слышались приглушенные голоса Драгомиры, Леомидо и Абакума.
Окса подкралась еще ближе, буквально таща за собой Гюса. Мальчик, закатив глаза, не сопротивлялся. Если Окса что-то вбила себе в голову, плохое или хорошее, ее ничто не могло остановить.
«У этой девчонки просто талант нарываться…» — подумал Гюс.
Добравшись до дверей, оба шпиона прижались к стенке, пытаясь заглянуть внутрь комнаты. Угол зрения был ограничен, но они разглядели профили Драгомиры и Леомидо, сидевших за столом, на котором устроился большущий заяц серо-коричневого цвета.
— Сперва я пробежал по всей территории до самого моря, но ничего не почуял. О-ох, все лапы сбил, давненько я так не бегал…
Голос принадлежал Абакуму.
«Но где же он? — изумилась Окса. — Должно быть, сидит по другую сторону стола…»
— Хочешь воды? Наверное, ты устал, Абакум, дорогой, — Драгомира поставила перед зайцем миску с водой и погладила животное.
«Драгомира разговаривает с зайцем? — Окса непонимающе нахмурилась. — Абакум? Абакум — заяц? Заяц Абакум? Это еще что такое?»
Гюс же попросту решил, что все еще спит, и ему снится смешной сон, в котором заяц по имени Абакум говорит… говорит голосом Абакума…
«Черт знает что! — подумал мальчик, прислонившись к стене. — Я брежу».
— Но мой нюх привел меня в городок, и вот там я услышал кое-что весьма интересное.
Окса вытаращила глаза: это говорил действительно заяц!
Поставив торчком длинные уши, животное с самым серьезным видом обращалось к Драгомире и Леомидо, никаких сомнений! Значит, Абакум и заяц — это одно и то же! Да уж… МакГроу и Ортон, Абакум и заяц, да это просто полный набор двойных личностей…
Окса потрясенно сжала руку Гюса, у которого, вообще-то, было такое чувство, что он оказался в другой реальности. Гюс решительно отказывался себе верить, что не спит.
Заяц, хлебнув немного воды, продолжил рассказ, окончательно рассеяв все сомнения Оксы и Гюса.
— Я видел Ортона перед отелем «Грязное логово». Было очень темно, но я его узнал, особенно голос. Жесткий и высокомерный, как пятьдесят лет назад. Он заполнял багажник машины. И вроде бы он ранен — ему было трудно нести багаж. Ему помогал мальчик, его сын… Я слышал, как они ругаются. Мальчик, похоже, хотел остаться, и цитирую: «поставить все на кон». Ортон возражал, говоря, что все оказалось сложнее, чем он думал, и что нужно выработать более эффективный план. А потом они сели в машину и уехали.
— Браво, Абакум! — сказала Драгомира зайцу. — Очень интересные сведения! Если Ортон уехал, то на некоторое время оставит нас в покое… Хотя это не предвещает ничего хорошего, но до второй попытки, которую он, наверняка, предпримет, мы сумеем организоваться тоже.
— А, да! Еще я видел с ним Гнусеня, — добавил заяц.
— Нисколько в этом не сомневалась, и теперь понимаю, почему он в последнее время был таким агрессивным, — сказала Драгомира. — Этот злюка чувствовал, что хозяин где-то рядом. Мне следовало догадаться раньше… Ладно. Он хотя бы не бродит на воле, и это уже хорошо. Он был в таком бешенстве, что запросто мог показаться Внешникам просто ради того, чтобы навлечь на нас неприятности!
— Да, худшего мы избежали, это точно, — подтвердил заяц, дернув носиком.
— Значит, у Ортона есть сын… — пробормотал Леомидо, задумчиво сложив ладони перед лицом и думая о чем-то своем.
— А почему бы и нет? — мягко заметил заяц. — Он живет жизнью Внешника. Как и ты. Как все мы.
Чувствуя, что разговор подходит к концу и что как-то неудобно будет, если их застукают за подслушиванием, Окса с Гюсом предпочли быстренько ретироваться и на цыпочках вернулись в комнату Гюса.
Там они, раскрасневшись и пыхтя, как ежики, плюхнулись на кровать.
— Нет, ну ты представляешь, Гюс? Абакум — заяц!
— Я бы скорее сказал, что заяц, которого мы видели, это Абакум, — уточнил Гюс, у которого сна теперь уже не было ни в одном глазу.
Окса коротко рассмеялась.
— Ну да, если угодно. С ума сойти, а?
— Нет, — возразил делано-небрежным тоном Гюс, — не вижу в этом ничего примечательного. Откровенно говоря, Окса, лично я встречаю говорящих зайцев буквально каждый день! Как и девочек, взлетающих в небо, как ракета, двухметровых кур и растения, хлопающихся в обморок от малейшего стресса. Для такого как я, это такая банальщина… Но вот ты! Любая ерунда производит на тебя впечатление! Нет, тебе определенно нужно время от времени выходить из дома!
В ответ Гюс получил подушкой по голове и ответил на нападение броском подушки-валика.
— Твое счастье, что ты ранен! — фыркнула Окса, давясь хохотом. — А то устроила бы я тебе…
— Хе, напугала! — запустил в нее носком Гюс. — Иди-ка ты обратно в кровать и воспользуйся оставшейся парой часов сна…
— Пф-ф! — снова фыркнула Окса, дернув плечами.
И, прежде чем покинуть комнату, она взглядом отправила ему обратно валявшийся на полу носок.
— Воображала и нахалка! — возмутился Гюс, расплывшись в улыбке. — Вот ты кто!