Конец Черной звезды, стр. 21

Пальцы Джорджа разжались, он полетел вниз, и предсмертный крик оборвался, как только тело рухнуло на алтарь, а затем соскользнуло на церковный пол. Но прежде, чем пыль в проходе осела, душа несчастного покинула измученную плоть.

Глава 12

Джек Мейсон был не на шутку встревожен. Он, наконец, перебрался в отель Хилтон, где его больше никто не подстерегал, и теперь в его распоряжении оказалась уйма времени, чтобы все спокойно обдумать на досуге. Происходящее здорово взбудоражило его воображение. И вообще в этой истории не сходились концы с концами. А чего, собственно говоря, он достиг в своих поисках? Какими фактами располагал? Да никакими. Кроме разве что россказней кучки обезумевших фундаменталистов, свихнувшихся на «Откровении Иоанна Богослова». Джек смертельно устал от этой книжонки. Однако, изучая горы литературы и документов, он ни на дюйм не продвинулся в своих исканиях. И уж тем более вся эта белиберда никоим образом не проливала свет на семейку Торнов Джек уселся перед экраном компьютера и стал набирать заметки этого шарахнутого Джорджа.

– Очередная абракадабра, – пробурчал под нос Мейсон, нажимая на клавиатуру и наблюдая, как на экране вспыхивают слова:

– Самкой шакала… – пробормотал Мейсон. – Господи Боже!

«Можете обследовать его тело, – писал старик. – У него нет пупка, потому что не было пуповины».

– Господи Иисусе! – воскликнул Мейсон.

Он словно остолбенел и так, не шелохнувшись, просидел, наверное, целую минуту. Затем набрал имя Кэрол Уаетт.

На экране появилась информация. Девушка совершила фатальную ошибку, невольно став свидетельницей слабости молодого человека по отношению к ней. Юноша чуть не угодил в сети соблазна и собственной влюбленности, и потому она должна была умереть. Только таким образом Дэмьен мог очиститься от предательской слабости.

Да, вот уж безумие так безумие! Но Мейсона поразило, что здесь присутствовала логика.

– Если отбросить прочь весь этот сатанизм, – хмыкнул Мейсон, – получается, что имеется некое зло, которое притягивает людей, а затем отделывается от них.

Потом в заметках появились сноски из Библии, а в последнем сообщении значилось, будто земные останки Дэмьена Торна покоились не в фамильном склепе в Чикаго, а в Пирфорде, и сын Дэмьена черпал в них свои силы.

В мозгу внезапно всплыло воспоминание: кругленький толстячок-бармен, рассказывающий Джеку о тщедушном священнике, свалившемся в могилу. Мейсон задумчиво покачал головой Опять все та же логика. Ну что, интересно, с ней делать? А может Анна Бромптон все-таки права?

Зазвонил телефон Сначала Джек не хотел брать трубку, но затем передумал.

– Привет! – услышал он женский бодрый голос.

– Кто это?

– Твоя рабыня. Звоню из бара.

В зеркале напротив Мейсон разглядел отражение своего сияющего лица и, с большим трудом насупившись, холодно осведомился:

– Какая рабыня? Из какого еще бара?

– Интересно, сколько ты вылакал? – фыркнув, весело рассмеялась Анна и тут же сообщила, где находится.

Мейсон растаял и велел Анне подождать его.

Сегодня Анна была какой-то странной: пожалуй, так с ходу Мейсон бы и не сказал, почему. То ли в ней вдруг всколыхнулась сексуальность, которая прежде в их отношениях никогда не проявлялась. Они всегда отличались теплотой, однако никогда не выходили из рамок чисто профессиональных.

А сейчас… Она и поцеловала-то его, – как какая-нибудь шлюха.

– А ну-ка давай выкладывай, что там у тебя стряслось, – начал было Мейсон как ни в чем не бывало.

– Если бы я знала, – по-прежнему весело защебетала Анна. – Что-то вроде амнезии. Представь себе: вот я, преисполненная радости, вкалываю на тебя, а уже в следующий момент оказываюсь вдруг в полицейском участке Хайгейта и ничегошеньки не помню. Целая неделя моей драгоценной жизни просто выпадает у меня из башки.

Внезапно побледнев, Анна провела рукой перед глазами, словно отмахиваясь от назойливой мухи.

Мейсон нежно обнял ее за плечи и, погладив по волосам, почувствовал, что Анна пришла в себя. На губах ее вновь заиграла улыбка.

– Я бы хотела продолжить работу, – заявила она.

– Даже и не знаю, – опешил Мейсон. – Когда ты звонила мне в последний раз, ты, похоже, оказалась права, назвав все это сущей белибердой. Просто в точку попала. Жуткий маразм. Трупы, шакалы. Сатана…

– Хочешь все это бросить? Мейсон пожал плечами.

– Вообще-то не мешало бы прочесать дебри фактов, что называется. Даю себе еще месяц, и если к тому времени ничего не прояснится, ни секунды не потрачу больше на эту ахинею.

– Хорошо. Я готова.

Анна принялась расспрашивать Джека, что тот сделал за неделю, и Мейсон сообщил ей о Джордже и обо всех телефонных звонках. Затем он поинтересовался, прихватила ли Анна пакет.

– Пакет? Какой пакет? – оторопела та.

– Ты же говорила. Из Италии. Анна напряглась, сдвинув брови.

– Я не помню.

– Опять провал?

– Наверное.

– А что тебе сказал врач? Память восстановится или как?

– Он надеется. И я тоже, – пробормотала Анна, поднимаясь из-за стола.

Мейсон хотел было спросить еще о чем-то, но решил, Что лучше повременить. Пусть теперь медики думают, как ей вправлять мозги, а его дело – загрузить Анну работой. – Знаешь, – обратился он к ней. – Тебе придется выбирать: отправляться к астроному в Сассекс или двинуть в Рим со своим приятелем Джеймсом Ричардом. Анна подняла руку, словно собиралась бросить монетку.

– Рим. – Я так и думал.

Они поцеловались на прощание, и снова Мейсон спросил себя, уж не разыгралось ли у него воображение? Или эта самая «амнезия» страннейшим образом повлияла на его помощницу? Поцелуй был явно не символический. Ну вот, только этого ему и не хватало для полного счастья!

На этот раз Джек мысленно подбросил монетку. Конечно, воображение! Золотое правило, которого он придерживался всю жизнь, гласило: ни при каких обстоятельствах не заводить интрижек с коллегами по работе.

В тот же вечер, направляясь в Сассекс, Мейсон попробовал хоть на время забыть о том, что работа над книгой застопорилась. От этой поездки Джек ожидал очень многого. Письмо астронома явилось прямо-таки оазисом здравого смысла в пустыне религиозного безумия.

«Я прочел о Вас статью в газете, – сообщал астроном, – и хотел бы пригласить Вас к себе в обсерваторию. Возможно, Вас заинтересует информация о так называемой Вспышке Трех Звезд, о сближении светил в одной из Галактик около восемнадцати лет назад. Рациональной связи с Вашей книгой здесь нет, но кое-какой материал о Торнах у меня для Вас имеется. Единственное, что от Вас требуется, это на какое-то время выбросить из головы весь этот абсурд».

И адрес: Фернбанковская обсерватория, Сассекс. Автор послания рассуждал вроде бы как человек здравомыслящий. В любом случае Джека ожидает хоть какое-то разнообразие, даже если поездка и не принесет особых результатов. Обсерватория занимала небольшое строение с куполом и просторным холлом. Выйдя из машины, Мейсон бросил взгляд на небо, по которому плыли легкие облака. Что ж, у него есть все шансы понаблюдать сегодня в телескоп звезды.

Барри Кинг ожидал его у входа. Небольшого роста, подвижный и юркий человечек. Смахивающий на воробья, подумалось Мейсону. Астроном поблагодарил писателя за приезд и тут же ввернул, что прочел парочку его книг и что они неизмеримо талантливее фильмов, поставленных по этим романам. Мейсону на миг показалось, что Кинг попросит у него сейчас автограф, но астроном добродушно улыбнулся, пропуская Джека вперед на винтовую лестницу.

Минут десять Кинг водил Мейсона по обсерватории, с гордостью демонстрируя писателю современнейшее оборудование: компьютеры, мониторы, и, надо сказать, осмотр действительно произвел впечатление на Мейсона. Теперь он нисколько не жалел, что приехал сюда.