Кровавый след на песке, стр. 41

Занавески на окнах были тщательно задернуты, свет в комнате не горел. Было сумрачно, и я едва различил белую забинтованную голову Джорджа на подушке. Я сел в кресло, которое стояло между его кроватью и другой, которая пустовала. Дышал он тихо и размеренно. Я и сам чуть не заснул под его сопение.

Из дремоты меня вывел крик боли. Сначала я подумал, что кричал Джордж, но это оказался человек за стеной. Он опять громко закричал.

Джордж пошевелился, застонал и сел, подняв обе руки к своему забинтованному лицу. Он покачнулся и чуть не упал с кровати. Я поддержал его за плечи.

— Полегче, приятель.

— Отпустите меня. Кто вы такой?

— Арчер, — ответил я. — Представитель знаменитой медсестры Флоренс Найтингейл.

— Что со мной случилось? Почему я ничего не вижу?

— Вы стянули повязку на глаза. А здесь и так темно.

— Где здесь? В тюрьме? Я нахожусь в тюрьме?

— Вы находитесь в больнице. Разве не помните, что попросили доктора Ривза позвонить мне по междугородному?

— Боюсь, не помню. Который сейчас час?

— Сегодня — субботнее утро, скоро будет девять.

Эти сведения произвели на него сильное впечатление. Он лег на спину, спокойно полежал некоторое время, затем спросил озадаченным тоном:

— Кажется, у меня пропал целый день.

— Успокойтесь. Вы же не хотите, чтобы этот день повторился.

— Я сделал что-нибудь не то?

— Я не знаю, что вы сделали. Джордж, вы задаете слишком много вопросов.

— Вы слишком легко бросаете меня, не так ли? — В нем нарастало чувство неловкости. — Думаю, я выглядел круглым идиотом.

— Время от времени то же самое происходит с каждым из нас. Но ваша мысль правильная.

Он стал нащупывать шнур выключателя у изголовья кровати, нашел его и дернул. Поправляя пальцами бинты на своем лице, он поглядывал на меня сквозь открывшиеся щели. Ниже повязки его распухшие губы высохли и потрескались. Он сказал с каким-то ужасом в голосе:

— Этот мопс в пижаме... Это он меня так разукрасил?

— Частично он. Джордж, когда вы его видели в последний раз?

— Вы должны это знать, вы были вместе со мной. Что вы имеете в виду, когда говорите «частично»?

— Ему помогали.

— Кто помогал?

— Разве вы не помните?

— Кое-что припоминаю. — Он говорил с детской неуверенностью. Физические и моральные потрясения основательно сбили с него спесь. — Это был какой-то кошмар. Это была какая-то мешанина из старых фильмов, которая вроде бы раскручивалась в моей голове. Только с той разницей, что я сам тоже был участником событий. Какой-то человек с пистолетом преследовал меня. Кадры все время менялись... Этого не могло быть на самом деле.

— Но так оно и было в действительности. Вы ввязались в ссору с охранниками компании на студии Саймона Граффа. Значит что-либо для вас имя Саймон Графф?

— Да, значит. Я лежал в кровати в каком-то паршивом домишке в Лос-Анджелесе, и кто-то, разговаривая по телефону, упомянул это имя. Тогда я встал, вызвал такси и попросил водителя отвезти меня к Саймону Граффу.

— Джордж, по телефону разговаривал я, в своем доме.

— Был ли я в вашем доме?

— Вчера. — Его память, кажется, функционировала в удобном для него режиме. Я не сомневался в его искренности, но меня это раздражало. — Вы также прихватили мой дерьмовый темно-серый костюмчик, принадлежавший мне. Он, кстати, обошелся в сто двадцать пять долларов.

— Правда? Виноват, сожалею об этом.

— Вы еще более пожалеете, когда получите от меня счет. Но оставим это. Как вы добрались со студии Граффа в Вегас? И что делали с тех пор?

Его налитые кровью глаза совершенно не отражали потуги памяти что-то отыскать среди отрывков воспоминаний.

— Мне кажется, что я летел на самолете. Может это быть?

— Так же, как и многое другое. Это был самолет компании или частный самолет?

После долгого молчания он сказал:

— Должно быть, частный. В нем было всего два человека, я и другой парень. Думаю, это был тот же самый человек, который гонялся за мной с пистолетом. Он сказал мне, что Эстер находится в опасности и что ей нужна моя помощь. Потом я потерял сознание или что-то со мной случилось. А затем я шел по улице, и перед моими глазами сверкало много вывесок. Я вошел в ту гостиницу, где она должна была находиться, но она уже ушла оттуда и служащий не знал, куда. — Какая гостиница?

— Не уверен, что помню. Вывеска была сделана в форме винного бокала или стакана для коктейля «Мартини». Может быть, «Драй Мартини»? Может такое быть?

— В городе есть такая гостиница. Когда вы там были?

— Когда-то в течение ночи. Я совершенно потерял счет времени. Остаток ночи, видимо, провел в поисках ее. Видел некоторых девушек, которые похожи на нее, но ее не было. Я все время терял сознание и приходил в себя уже в другом месте. Это было ужасно, в глаза светил яркий свет, вокруг толкались люди. Они думали, что я пьян. Даже полицейский решил, что я пьян.

— Забудьте об этом, Джордж. Все это позади.

— Я не могу забыть об этом. Эстер в опасности. Разве не так?

— Конечно, она может быть в опасности. Я не знаю. И о ней забудьте тоже. Неужели не можете этого сделать? Влюбитесь срочно в какую-нибудь сестру. С вашими данными — и победителя, и побежденного — уж в медсестру-то всегда можете влюбиться и жениться на ней. И, кстати, лучше ложитесь, а то сестра выдаст нам обоим.

Вместо того чтобы лечь, он выпрямился еще большие, спина его ссутулилась. Из щели между бинтами на меня пристально смотрели его покрасневшие глаза.

— С Эстер что-то произошло. Вы не хотите мне об этом сказать.

— Не говорите глупостей, малыш. Успокойтесь. Вы и так доставили мне много хлопот.

Он сказал:

— Если вы мне не поможете, я тут же поднимаюсь с кровати и ухожу отсюда. Кто-то должен что-то сделать.

— Далеко вы не сможете уйти.

Вместо ответа он сбросил с себя одеяло, опустил ноги с края высокой кровати, дотянулся до пола босыми ступнями и нетвердо встал на ноги. Колени его подогнулись, и он упал на пол, голова его раскачивалась на вялой, безвольной шее, как у подстреленной утки. Я поднял его и уложил в постель. Теперь он лежал не двигаясь, дышал часто и тяжело.

Я нажал кнопку вызова медсестры и встретился с ней, когда уходил из больницы.

Глава 26

«Драй Мартини» оказалась небольшой гостиницей, расположенной на краю старой игорной части города. Две старые дамы играли в карты на деньги в фойе, похожем на ящик и обитом сосновыми суковатыми досками. На лице портье навсегда застыло выражение веселости, которое люди обычно видят на лицах толстяков.

— Чем могу помочь, сэр?

— Я договорился встретиться здесь с мисс Кэмпбелл.

— Боюсь, что мисс Кэмпбелл еще не вернулась.

— А когда она ушла?

Он сложил руки на животе и переступил с ноги на ногу.

— Дай Бог памяти. Я заступил в полночь, она пришла примерно час спустя, пробыла, здесь ровно столько, чтобы переодеться, и опять ушла. И это было где-то около часу ночи.

— Вы наблюдательны.

— Такие бутончики, как она, я замечаю, — он цокнул языком.

— С ней был кто-нибудь?

— Нет, она пришла и ушла одна. Вы ее друг, да?

— Да.

— Вы знаете ее мужа? Здорового парня с рыжеватыми волосами?

— Знаю.

— Что с ним происходит? Он заявляется сюда посреди ночи и выглядит, как страх господний. Огромные рубцы на лице, кровь на волосах, что-то глупо вякает, как псих. У него появилась навязчивая идея о том, что его жена находится в опасности и что я тоже имею к этому отношение. Утверждал, что я знаю, где она находится. Мне стоило огромного труда отделаться от него.

Я посмотрел на свои часы.

— А вообще-то она могла попасть в беду. Она отсутствует уже одиннадцать часов.

— Не придавайте этому значения. Они иногда пропадают в городе сутками. Может быть, ей повезло в игре и она хочет воспользоваться удачей. Или у нее свидание. Кто-то, видно, отходил дубинкой ее мужа. Он действительно приходится ей мужем?