Путешествия по Китаю и Монголии. Путешествие в Кашгарию и Куньлунь, стр. 193

В конце марта 1879 г. теми же местами прошел в свое третье центральноазиатское путешествие Н. М. Пржевальский. Он определенно указывает, что р. Урунгу является притоком Улюнгура: «С востока оно (Улюнгур. — Я. М.) принимает довольно большую реку Урунгу; стока же вовсе не имеет».

В. В. Сапожников, наблюдения которого относятся к июню 1908 года, также, даже не упоминая озера Бага-нор, сообщает, что река Урунгу питает своими водами озеро Улюнгур.

Г. Е. Грумм-Гржимайло в первом томе своего труда «Западная Монголия и Урянхайский край», вышедшего в 1914 году, пишет, что р. Урунгу впадает в озеро Улюнгур «несколькими рукавами, отделяя в то же время протоку в сторону озера Бага-нор; последняя, впрочем, ныне настолько обмелела, что вода в ней показывается, да и то только в вершине при самом высоком стоянии вод в Урунгу» (Грумм-Гржимайло. Цит. соч. С. 298).

Наконец, известный советский исследователь Монголии Э. М. Мурзаев в своей книге «Монгольская Народная Республика» (Географгиз, 1948) сообщает следующие сведения: «Бассейн озера Улюнгур. С южных склонов Монгольского Алтая только одна река в пределах Монголии доносит свои воды до озера (исключая верховья Д желты, упомянутой выше). Это река Булугун, впадающая в озеро Улюнгур в Синьцзяне, под названием Урунгу» (Цит. соч. С. 190).

В комментариях ко второму изданию труда Н. М. Пржевальского «Из Зайсана через Хами в Тибет» (Географгиз, 1948) Э. М. Мурзаев дает дополнительные сведения, сообщая, что озеро Бага-нор (Ба- га-нур) «получает воду по мелководной дельтовой протоке р. Урунгу, последняя почти целиком стекает в Улюнгур» (Цит. соч. С. 365).

Таким образом, все исследователи, посетившие лично Булунто- хойскую впадину, указывают, что Урунгу впадает в озеро Улюнгур.

Утверждение о том, что Урунгу впадает в Бага-нор, мы находим только в китайских географических источниках второй половины XIX в. и на листе L — 45 карты масштаба 1: 1 000 000, выпущенной ГУГКв 1941 г.

Наконец, мнение о том, что Урунгу свой сток в неравных количествах делит между Улюнгуром и Бага-нором, высказывают исследователи, лично не посещавшие тех мест и располагавшие лишь литературными материалами.

По современным данным, абсолютная высота Булунтохойской впадины принимается равной 480 м. Неверно также и замечание М. В. Певцова об общем уклоне впадины к югу. Уровень озера Бага-нор превышает уровень озера Улюнгур на 2 м. Высота уреза воды Улюнгура над уровнем моря — 446 м, Бага-нора — 448 м. Что касается направления течения арыков, на которые указывает Певцов как на признаки общего уклона впадины, то оно обусловлено, наверное, местными уклонами: к югу — южнее и западнее Булун-Тохоя и уклоном к северо-западу и северу — севернее Булун-Тохоя.

Тощая глина предполагает наличие песка в пределах 30 % в отличие от жирной глины, содержащей менее 5 % песка.

М. В. Певцов на глаз, без инструментальных измерений, определял расстояние между Улюнгуром и Бага-нором. Новейшие измерения определяют это расстояние равным 7–8 км. Ошибочно также утверждение М. В. Певцова о том, что Бага-нор не имеет с озером Улюнгуром никакого сообщения. Между озерами существует протока, обычно сухая и заполняющаяся водой во время высоких паводков на р. Урунгу (см. комм. 15).

Мнение о том, что Улюнгур, Бага-нор и другие более мелкие озера Булунтохойской впадины представляли некогда единое пресное водохранилище, высказывалось некоторыми исследователями и до М. В. Певцова. В частности, Сосновский в отчете о Булунтохойской экспедиции писал: «Едва высохшая ложбина протока между обоими озерами, имеющая довольно значительную ширину у Бага-нора, служит очевидным признаком, что проток сей составлял неразрывное звено соединения. Наконец, голый, бесплодный берег вплоть до гор Салбурты и болотистая низина Мукуртай должны считаться такими же признаками общего явления, на основании коего легко допустить, что весь сейчас упомянутый район вместе с теперешним водоемом, озерами Улюнгур и Бага-нор, составлял за 600 с лишком лет море Ки-дцзы-ли-ба-дцзы, о котором упоминает спутник Булагу-хана…» Далее Сосновский высказывает отличное от Певцова и более правильное мнение об источниках питания этого огромного пресноводного бассейна: «…а тогда как неизбежное явление, следует признать, что названный водоем принадлежал через посредство Иртыша к океаническому бассейну и только впоследствии, подобно Далаю с р. Конрулен (Керулен. — Я. М.), замкнулся в особый континентальный…»

Такой взгляд на древнюю гидрографическую связь Булунтохойской впадины с Иртышом разделяют и советские ученые.

Э. М. Мурзаев пишет по этому поводу: «Единственным объяснением пресноводности озера может быть предположение, что Улюнгур сравнительно недавно изолировался от системы Иртыша, к ней он некогда, конечно, принадлежал. На это указывает очень близкое соседство северного залива озера с долиной реки, от которой оно отделено только невысоким увалом. Таким образом, и р. Урунгу принадлежала к бассейну Иртыша и только в недалеком геологическом прошлом обособилась» (см.: Пржевальский Н. М. Из Зайсана через Хами в Тибет. С. 365–366).

Н. М. Пржевальский, посетивший р. Урунгу в 1879 г., также отмечает бедность этой реки видами рыб. Однако, кроме перечисленных М. В. Певцовым, ему удалось добыть особенно многочисленных там ельцов (Leucigius sp.) и линей (Tinea tinea). Для рыболовов бедность видами компенсировалась в Урунгу необычайным богатством особей. Вот что пишет в связи с этим Н. М. Пржевальский: «Рыболовство, которым мы тотчас же занялись по приходе на Урунгу и продолжали практиковать во все время следования по этой реке, давало результаты баснословные. Небольшой сетью, всего в 5 сажен длины, мы нередко вытаскивали из реки за одну тоню 5–6 пудов голавлей, все как один около фута длиною. В меньшем количестве попадались и другие рыбы из числа пяти поименованных видов, водящихся в Урунгу (елец, карась, пескарь, окунь, голавль. — Я. М.)» (Из Зайсана через Хами в Тибет. Географгиз, 1948. С. 31–32).

Общность условий образования ледников и временных речек, о которых упоминает М. В. Певцов, весьма ограниченная. Ледники образуются в результате скопления твердых атмосферных осадков выше линии вечного снега. Меняющиеся температуры и давления превращают скопления снега в фирн и лед. Подобные ледяные массы, сползающие ниже снеговой линии, и носят общее название ледников, или глетчеров (от немецкого Gletscher — ледник). Временные же речки, описанные М. В. Певцовым, обязаны своим происхождением весеннему таянию снежных масс, скопившихся зимой в обширных котловинах плоскогорья, высоты которого нигде не переходят границы вечного снега.

В урунгуйских тугаях — древесных зарослях, сопровождающих долину Урунгу, многочисленны различные кустарники. К тому, что перечисляет М. В. Певцов, следует прибавить: джиду (Еlае- agnus angustifolia orientalis), изредка встречающуюся деревом; черную смородину (Rubes nigrum). По окраинам тугаев, на более солонцеватой и песчаной почве встречаются: джингил (шингиль — Halimodendron halodendron), саксаул (Haloxylon ammodendron), тамарикс (Tamarixsp.) и обширные площади чия блестящего (дырисуиа — Lasiagrostis splendens).

Кулан, или джигитай (джигетай— у Певцова), — примитивная пустынно-степная лошадь, по некоторым признакам сближающаяся с ослами (удлиненные уши, короткие волосы хвоста и т. д.), почему кулана и называют иногда «полуослом». Кулан широко распространен в Северном Китае, особенно в Джунгарии и в Юго-Западной Монголии; обитает в Бадхызе (Южная Туркмения). Охота на кулана повсеместно запрещена. Кулан представляет не только большой теоретический интерес, но и практический, как материал для выведения новых пород домашних животных.