Точка невозврата. Волчья кровь (СИ), стр. 38
— Ладно, — я потрепала сестренку по макушке, — будем считать, что жених.
Лялька одобрительно закивала:
— Саш, он мне нравится. Он красивый. И хороший. И он мне заколки подарил, с камушками! Сейчас покажу!
И девочка вихрем унеслась в комнату, оставив меня с мамой один на один.
— Вот ты и выросла, — тихо сказала мама, глядя на меня во все глаза, а потом спохватилась, всплеснула руками, полезла в карман халата и вытащила свернутый пополам конверт, — держи. Это карточка. Я буду каждый месяц класть на нее деньги. Ты не экономь сильно, покупай себе все что надо. И кушай хорошо, а то совсем похудела, одни глаза остались!
Я повертела конверт в руках и сунула в карман джинсов, решая, могу ли принять эту помощь. Мама зарабатывала хорошо, даже можно сказать, отлично для нашего городка, но Влад контролировал каждый рубль. Ему всегда казалось, что на меня уходит слишком много.
— А как ты Ему объяснишь? — спросила, щупая пальцами сквозь бумагу плотный пластик.
Мама озорно улыбнулась, на мгновение став похожей на счастливую красавицу со свадебных фотографий:
— Мне повысили оклад! Давно.
Я хмыкнула — не такая уж и послушная мама, как казалось. Значит, не пропадет без меня. Да и Лялька подрастает, не даст ее в обиду — в дочери отчим души не чаял и готов был идти во всем на поводу. Будь Лялька чуть хуже, она могла бы здорово усложнить нам с мамой жизнь. Но она была очень хорошей. С самого рождения. Очень … светлой изнутри. Нет, она не даст маму в обиду! Да и меньше им будет доставаться без меня. А если Онпопробует… если посмеет обидеть… я ведь вернусь в один прекрасный день, чтобы проверить! Обязательно вернусь!
— Будешь звонить? — спросила мама.
Я отрицательно качнула головой:
— Нет, мам. Я тебе на мыло напишу.
Мама снова всплеснула руками:
— Ну и память!
Но добавить ничего не успела — Лялька пришла. Она притащила не только свое богатство, спрятанное в розовой шкатулке, но и небольшую сумку через плечо.
— Умница моя! — улыбнулась ей мама, стянула ношу с плеча и протянула мне, — держи. Это тебе за удачное окончание школы.
Я расстегнула и обрадовано охнула — маленький нетбук! Давно о таком мечтала!
— Спасибо! — я уткнулась маме в плечо, обняв заодно и Ляльку.
— Это тебе спасибо, — вытерла набежавшие слезы мама.
Я отстранилась, внимательно глядя ей в лицо — за что спасибо?
Мама поняла мой невысказанный вопрос и прошептала:
— За то, что всегда прощала меня.
И тут я все-таки разревелась. И мама тоже. А Лялька нет, она только вздохнула, а потом погладила нас обеих по головам, утешая. Получается, самой взрослой в нашей компании была шестилетняя сестра.
Я хихикнула от этой мысли, мама тоже рассмеялась сквозь слезы:
— Как же мне с вами повезло, девочки! — а потом всплеснула руками, — ну точно память у меня дырявая! Саша, сегодня мальчик приходил. Воронов Гриша. Спрашивал тебя, хотел поговорить, я сказала ему, когда ты подойдешь. Думаю, он уже ждет внизу.
Я скривилась, как от зубной боли — ненавижу подобного рода разборки! "Ты мне нравишься, ты мне не нравишься…" Как будто можно выклянчить любовь. Как будто что-то изменится, если Тенгу признается в своих чувствах!
Я подошла к окну, посмотрела вниз и громко чертыхнулась — так и есть! Воронов собственной персоной, курит на лавочке, нервно зажимая сигарету в кулак.
Ну чего ему от меня надо?!
Я представила себе лицо Валгуса, когда он обнаружит парня, затем свое, если Гришка решит увязаться за нами, и решила спуститься вниз, чтобы отправить парня восвояси еще до прихода любимого.
Я же никуда не пойду одна, просто постою рядом с подъездом.
***
Когда железная дверь открыла мне путь к свободе, картина у лавочки изменилась — парень был не один, перед ним стояли два незнакомца.
Гришка стоял, повернув ко мне вполоборота лицо. Взгляд парня выражал смесь нахальства, детской обиды и упрямого желания довести дело до конца.
Воронов не видел опасности, не чувствовал ее, не понимал, что эти двое на его дороге появились не случайно. Зато я видела. И чуяла. Запах чужаков и врагов! Тех, кто ни в коем случае не должен прикоснуться к одному из моего рода. Пусть даже этот один всего лишь полукровка!
Тело привычно среагировало напрягшимися мышцами, но я сумела удержать его в узде, не позволила волку взять вверх — на Тенгу пока не напали. Быть может это простое любопытство? Не более? Хорошо бы так. Вмешиваться нельзя! Ни в коем случае! И пока меня не заметили, надо тихонько закрыть дверь и уйти! Нельзя, нельзя Им показываться!
Я помнила это, вот только стоять в стороне тоже не могла. Это. все равно, что ждать, когда тебя самого убьют. Не сопротивляясь.
Горло жег чужой запах, и все мои силы были брошены на одно — не обратиться в зверя. Кажется, я улыбалась. Не помню.
Оглянулась — людей поблизости нет — и мягко пошла вперед, скинув на ходу туфли, уронив сумочку. Зачем это сделала, тоже не знаю.
Мелькнула и пропала мысль — "если сейчас перекинусь, то точно отобью у Гришки желание за мной приударять". Не думаю, что парня вдохновит серая зверюга, холкой ему по пояс.
Подошла поближе, встала рядом с Тенгу и улыбнулась. Как смогла.
Чужаки отпрянули. Бледные лица стали еще белей, а зрачки превратились в черные провалы, полные ненависти.
Гришка изменился в лице:
— Ребят, вы чего?
Я тихо прорычала:
— Они ничего. Они уходят. Правда?
Это было сложно сказать. Так чтобы меня поняли.
Усилия, которые я тратила на то, чтобы удержаться в теле человека, были колоссальны. Меня не хватило бы надолго. Самое большее — минут на пять. А там все. Если они не уйдут…
Губа сама поползла вверх, обнажая зубы, и я попробовала перевести оскал в улыбку. Получилось плохо. Зато чужаки отпрянули, а Гришка прошептал, севшим голосом:
— Саш, ты чего?
Похоже, парня заклинило на этом вопросе.
Чужаки отступили на несколько шагов и снова осклабились, глядя мне за спину. Я знала, кого они там увидели… Одного из своих. Я тоже его чуяла.
16 глава
Напряжение сделало воздух густым и тяжелым. Было слышно, как бьются сердца. Громче всех стучало сердце Гришки. Мой одноклассник не понимал, что происходит и жутко боялся. Это его страх пропитал воздух, словно ликер бисквитный корж.
Я тоже боялась, но по-другому — не за себя. И еще балансировала между двумя противоположными чувствами: желанием схватить Тенгу за шиворот, затолкнуть в подъезд, а самой стать серым зверем, способным постоять за себя, и желанием плотно закрыть глаза, сбежав в безопасный мир иллюзий. Но ни того, ни другого позволить себе не могла, а потому неотрывно следила за чужаками, полностью игнорируя происходящее за спиной.
Наверное, любое чувство имеет свой предел "прочности" — в какой-то момент мне стало смешно. Уж больно забавным показалось радостное ожидание, что светилось в глазах моих врагов. Они здорово надеялись на "подмогу".
Я четко уловила момент, когда радость сменилась недоумением и позволила себе усмехнуться. А в следующее мгновение меня обняли за талию, и напряжение ушло, словно в душе открыли невидимый шлюз. Валгус действовал на меня лучше самого сильного оберега.
Я вздохнула и потянула Воронова за рукав, задвигая его за наши спины и судорожно пытаясь сообразить, что делать дальше.
Меж тем Валгус нахмурился и строго спросил:
— Кто такие и по какому праву находитесь на этой земле? Разрешение есть?
Такого незваные гости совсем не ждали — недоумение и оторопь сменили агрессию и злость. Им на смену пришли досада и страх — кажется снежные действительно вышли за рамки договора и теперь боялись расплаты.
А Валгус, не давая сородичам опомниться и прийти в себя, нагло представился: