Сроку давности не подлежит, стр. 45

Бывшие сотрудники комендатуры показали: «Следуя примеру Лёнинга, жандармские коменданты комендатуры „Сталинград-Царица-Юг“ лейтенант Вильгельми и комендатуры „Сталинград-центр“ капитан Винтерот организовали на подведомственных им территориях массовый грабеж. Используя вспомогательную полицию и жандармерию, они учиняли массовые обыски квартир и подвалов, отнимали у населения продовольствие, одежду, обувь и всякие драгоценности, которые в посылках ежедневно отправляли в Германию».

Примеру сотрудников комендатуры следовали офицеры и солдаты 6-й немецкой армии, безудержно грабившие население и отправлявшие награбленное в Германию.

Фашистские изверги варварски уничтожали героический Сталинград. Вот данные Сталинградской областной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков по городу Сталинграду:

Оккупанты разрушили в Сталинграде крупнейшие заводы союзного и республиканского подчинения: Сталинградский тракторный, сталелитейный «Красный Октябрь», машиностроительный «Баррикада», фармацевтический имени Сакко и Ванцетти, лесозавод имени Куйбышева, автогенный, Сталгрэс, завод Наркомрезинпрома и другие. Из 169

177 предприятий местной промышленности гитлеровцы превратили в руины 169, из 99 кирпичных заводов —92, из 120 предприятий кустарной промышленности-116. Из 5322 жилых домов коммунального фонда сохранилось 244, а из 38 200 домов индивидуальных владельцев —6800.

Фашисты взорвали и разрушили в городе 55 больниц и амбулаторий, 100 детских учреждений, 107 школ, высшие учебные заведения и техникумы, 7 театров, 11 кинотеатров, 7 клубов. 2 цирка, 64 библиотеки с книжным фондом 695 тысяч томов. Было уничтожено 2 городские электростанции, радиоузел, 2 телефонные станции, 4 телеграфа, 134,5 километра водопроводной сети, 23 городских моста, вокзал, весь трамвайный путь, 63 речные пристани, 39 гаражей, все хлебозаводы, бани и прачечные, 123 магазина, 15 ресторанов, 2 гостиницы, все городские древонасаждения на площади в 12 854 гектара (См.: Документы обвиняют. Сборник документов о чудовищных преступлениях немецко-фашистских захватчиков на советской территории. М., 1945, вып. 2, с. 69,).

Такая же участь постигла десятки других советских городов. Даже Хиросима после американского атомного взрыва выглядела менее пострадавшим городом, чем те, которые мне приходилось наблюдать после изгнания фашистских захватчиков. Не сумев превратить Советскую страну в свою колонию, они мстили народу-победителю, мстили земле, которая горела под их ногами, истребляя все, что не могли захватить с собой.

Может быть, лишь американские империалисты превзошли гитлеровцев, осуществляя политику «выжженной земли» во Вьетнаме. Как пишет западногерманский журнал «Штерн», там «было пущено в ход 14 миллионов тонн взрывчатых веществ (по 500 килограммов на каждого жителя). В этой стране, где американцы превратили в пустыни гигантские территории, а миллионы людей убили или искалечили, и сейчас еще как следствие химической войны продолжают появляться на свет увечные дети».

Превращая советскую землю в безлюдную пустыню, гитлеровцы следовали примеру всех колонизаторов. Они рассчитывали на то, что города и села не поднимутся из руин. И в грядущем послевоенном устройстве Советскому Союзу будет уготована роль второразрядного, полузависимого государства, которое в конце концов удастся превратить в бесправную колонию если не Германии, то хотя бы какой-либо другой империалистической державы. Об этом мечтали и реакционные круги наших союзников по антигитлеровской коалиции. Хорошо известна фраза, брошенная в начале войны сенатором Трумэном, будущим президентом США: «Пусть они (Германия и СССР. — Авт.) убивают друг друга как можно больше». После войны американские специалисты, посещавшие СССР, при виде страшных разрушений, причиненных войной, уже открыто говорили, что Россия стала второразрядной державой и своими собственными силами ей с восстановлением народного хозяйства не справиться.

Но героический труд советских людей, руководимых Коммунистической партией, опрокинул все расчеты и гитлеровских, и американских, и прочих колонизаторов. Наша страна в невиданно короткие сроки залечила раны, нанесенные войной, и ныне уверенно идет к еще более высоким вершинам социального и научно-технического прогресса.

Угон советских людей на каторгу в Германию

Поколения советских людей, вступившие в войну 1941–1945 годов, о рабовладельческом и крепостном режиме знали только из учебников истории и произведений классической литературы. Крепостное право в России было отменено в 1861 году. Это XIX век.

И вот в 40-х годах XX века фашизм огнем и мечом стал насаждать рабско-крепостнический режим на оккупированной территории Советского Союза. Это не укладывалось ни в какие общественные нормы, выработанные человеком XX века, века рождения коммунистической цивилизации, противоречило устремлениям человечества, не говоря уже о советских людях, которым Конституция Советского Союза обеспечила право на свободный труд без эксплуатации человека человеком.

В 1943 году мне довелось прочесть письмо 16-летней Нади, ученицы 9 класса Ворошиловградской средней школы, которое потрясло меня и осталось в памяти по сей день. Ведь эта девочка, как и все дети Советского Союза, твердо была уверена в светлом своем «завтра», училась, изучала историю, знала, что право на свободный труд ей обеспечено государством. И вдруг в один из дней, в год своего 16-летия, когда советские юноши и девушки получают паспорта гражданина СССР, фашисты угнали Надю на чужбину и сделали рабыней. Можно представить и понять всю глубину трагедии этой юной души, и не одной Нади, а сотен тысяч таких, как она, угнанных фашистами в рабство.

Вот это письмо Нади С:

«Немцы насильно отправили почти всю нашу молодежь на каторжные работы в Германию. На вокзале ко время отъезда стояли стон и плач. Плакали отъезжающие и провожающие. Меня и еще 16 девушек направили в г. Швац. Здесь происходила самая настоящая торговля русскими людьми. Немцы и немки поворачивали нас во все стороны, мерили и ощупывали. Меня купил булочник. Он заставлял меня работать с 6 часов утра до поздней ночи. Хотя я жила у булочника, но хлеб кушала редко. Каждый день я мыла пол, стирала утром и вечером, нянчила детей… Фрау была не очень злая — толкнет, ущипнет или по голове ударит, но не очень больно. Только было обидно, как вспомнишь, что училась в восьмом классе, изучала французский язык, историю, а тут сама стала рабыней, как в период римского владычества. От непосильного труда, голода и побоев я заболела».

Или вот рассказ 16-летней Вали Демушкиной, возвратившейся из неволи на родину ослепшей. Она не заметила, как закипело и начало литься на электрическую плиту молоко. Ее хозяйка ворвалась в кухню, вырвала из рук девушки кастрюлю с остатком кипящего молока и выплеснула ей в лицо. Потерявшая от боли сознание Валя ослепла. Произошло это в Германии в первый день нового, 1943 года.

Вот два письма матери от увезенной гитлеровцами в неволю Нонны Г. Они посланы 8 октября и 10 ноября 1942 года:

«Я хожу босая, потому что у меня нет обуви. Хожу как нищая. Хлеб получаем 2 раза в день по 100 граммов. Работаем 12 часов в день… За короткое время нашей жизни здесь мы все выбились из сил, недосыпаем, недоедаем».

В другом письме она пишет, что каждую ночь, в два часа, русских работниц выводят во двор, чтобы пересчитывать. Стоят они там и в дождь, и в мороз, почти босые. И это не все. «О, есть еще хуже, — восклицает она, — еще тяжелее, но я не в силах описать. Мамочка, если можно, вышлите мне посылку — луку и чесноку: у меня цинга». Но фашистская цензура не пропускала таких писем, и дальнейшая судьба девушки неизвестна. Скорее всего она так и не увидела родную землю.

О страшной жизни на фашистской каторге писала из г. Хемница советская девушка Надя Л.:

«Дорогая мама! Мы живем в бараке — 60 душ, спим на соломе. В этом бараке очень холодно. На работу ходим на трикотажную фабрику. Работаем с 6 часов утра до 9 часов вечера, есть нам дают утром тарелку кипятку и 50 граммов хлеба, на обед суп без хлеба, на ужин суп без хлеба… Очень я тоскую, что живу в неволе. Не вижу света, не вижу ничего, кроме своего барака страшного. Нас водят на работу и с работы, как невольников».