Антонио Гауди, стр. 6

Здание конюшни, выстроенное по другую сторону ворот, впервые демонстрирует чрезвычайную конструктивную изобретательность архитектора. Продолговатое в плане прямоугольное здание набрано из семи поперечных пролетов, образуемых восемью безраспорными параболическими арками. На них опираются тоже параболические сводики из перегородчатого кирпича, основания которых повторяют и «обтекают» арки, так что возникает монолитная, весьма жесткая несущая конструкция. Между пятами арок расположены ясли для лошадей, перекрытые приплюснутыми кирпичными арками, облицованными белыми изразцами, на которые опираются также приплюснутые своды. Эти своды в свою очередь служат опорой для продольных стен с окнами трапециевидной формы. Поднявшись на кровлю по каменной лесенке, заимствованной из «словаря» Виолле-де-Дюка, можно увидеть наружную поверхность параболических сводов и уже традиционный круговой обход. Карниз из выпущенных кирпичей поддерживает ограждение, облицованное обломками разноцветных изразцов.

Таким образом, маленькое сооружение представляет собой целый трактат на тему арочно-сводчатой конструкции и ее возможностей. Последнюю «главку» этого трактата образует помещение манежа, пристроенное к торцу конюшни. Квадратный план перекрыт куполом — сферическим в нижней и гиперболическим в верхней части, увенчанным фонарем с остекленными окнами. Все в целом завершено параболическим куполочком Фонаря, которому придан спиральный профиль. По трем углам купол оперт на низко опущенные конические паруса. Четвертый же угол опирается на сложную перемычку широких дверей, ведущих в сад, — две сплюснутые арки, выложенные из кирпича на ребро.

Карниз манежа продолжает карниз конюшни, но на одном из углов спускается лесенкой к земле, обнажая наружную поверхность одного из конических парусов, облицованную белыми и голубыми изразцами. Здесь устроена круглая поилка для лошадей, куда с купола стекает вода [6].

Завершением и символическим ключом ко всей композиции усадьбы Гуэль являются сами ворота, вернее, их решетка, нарисованная Гауди в 1885 г. и выполненная в мастерских Вальета и Пикера. В воротах одна створка, навешенная на вертикальный железный стержень. Нижняя часть створки представляет собой простую (для Гауди) решетку из стержней с накладными коваными пластинами, к которым припаяны рельефные изображения роз. Верхняя полностью занята закованным в цепи драконом — хранителем сада. Изысканный рисунок глубоко конструктивен: туловище дракона состоит из волнистой железной оси и нервюр, поддерживающих проволочную сеть; хвост и шея — из спирали круглого прутка, обвитой вокруг направляющей. Композиция остродинамична — дракон отнюдь не геральдичен, это зверь, яростно старающийся освободиться от цепей. При всем обилии изображений драконов в средневековой и ренессанской традиции дракон, созданный Гауди, совершенно оригинален.

На теме ворот резонно остановиться, так как она позволяет несколько приоткрыть завесу над путями возникновения замыслов архитектора, которые обычно представлены нам в готовых формах, без достоверного авторского комментария. Заказчик, дон Эусебио Гуэль, при всей экстравагантности вкуса сохранял верность классической, т. е. античной, литературе. Гауди в свою очередь был чрезвычайно склонен к символизму слов и их совпадений, магии чисел, звуков и цветов. Обе линии увлечений легко объединимы.

И в «Энеиде» Вергилия, и у древних историков Испания нередко именуется Гесперией. Мифы о Геракле включают в число его подвигов экспедицию в Сад Гесперид за золотыми яблоками, а сад этот охранялся бессмертным и неподвластным сну драконом — сыном Тифона и Эхидны. Другой миф утверждает, что наказанный Герой за неспособность защитить зачарованный сад от Геракла дракон был превращен в созвездие. Зная увлеченность, с которой Гауди трактовал расположение звезд, есть основания считать неслучайным, что дракон развернут точно на север и Полярная звезда приходится именно на то место в верху крыльев, где помещен железный шар с шипами…

Сооружение усадьбы с ее воротами вновь привлекло внимание к архитектору: барселонская газета «Эль Коррео Каталан» 18 мая 1885 г. опубликовала специальное приложение, в котором описываются во всех подробностях «великолепные ворота из железа, спроектированные архитектором господином Гауди для сада в Сарриа, на которых изображен в соответствии с легендой дракон, охраняющий вход, расположенный в конце длинной дороги, ведущей в заколдованный сад». Естественно, что, задумав строительство нового барселонского дома, Гуэль уже не колебался в выборе архитектора.

Дворец Гуэль. 1886—1888

Когда мастер Хуан Оньос крепил на фасаде дома Гуэль герб Каталонии [7], сделанный из закаленного железа, Гуэль и Гауди, наблюдавшие за работой с противоположной стороны улицы, услышали, как какой-то прохожий заметил, остановившись: «Какая странная и необычная вещь!». Гуэль прокомментировал: «Теперь он мне нравится больше». По всей видимости, даже дону Гуэлю необычность его нового жилища казалась временами чрезмерной. Не удивительно, что по ходу строительства барселонцы слагали множество легендарных историй, а один из публицистов назвал шокирующее новизной сооружение «вавилонским дворцом». Дом Гуэль превратился в достопримечательность Барселоны еще до завершения строительных работ.

Любопытно, что наименование «дворец» закрепилось сразу же за сооружением весьма скромных размеров: выкупленный на улице квартала Аррабаль участок имел размеры 18 x 22 м. На этом небольшом участке Гауди, однако, создал постройку такой исключительной сложности и насыщенности впечатлениями, что выражение «дворец» не кажется преувеличением. Проект был подписан Гауди в 1886 г., после того как он сделал множество предварительных эскизов [8]. По ряду свидетельств, строительство длилось четыре года, т. е. должно было завершиться в 1890 г., однако, как это нередко бывало с постройками Гауди, продолжавшего дорабатывать и перерабатывать «законченное» сооружение, на верху фронтона здания изображено: 1888.

В отличие от предыдущих построек, соотносимых по некоторым признакам со стилем «мудехар», дворец Гуэль открывает короткую серию построек Гауди, которые иногда причисляют к «неоготике», хотя сугубо персональное начало, несомненно, остается преобладающим. Подобно ренессансному палаццо, здание развивается вокруг внутреннего двора, но сам двор начинается лишь с уровня бельэтажа и выше перекрыт куполом.

За обманчивой ясностью фасадов, которые (для Гауди) можно было бы даже назвать сухими, скрывается весьма усложненная структура пространств, которую удается в какой-то мере расшифровать только на разрезе. Загадочность внутреннего строения дворца Гуэль проступает для зрителя тем сильнее, что главный фасад выходит на узкую улицу и «прочитывается» только в сильном перспективном сокращении вверх, что зрительно отрезает башенную часть полностью — она просматривается только издали, когда невозможно увидеть плоскость фасада. Узкие окна, вертикализм которых усилен рисунком решеток первого этажа, и выступающий над головой плоский эркер, равно как и мощный абрис парных въездных арок, создают впечатление символического родства с ренессансным палаццо. Витые решетки и «готические» детали решеток эркера сближают фасад с венецианскими. Мягкие волнистые линии решетки в вершинах арок, несомненно, принадлежат времени «модерн», а огромный герб Каталонии из железа, тонированного красным и желтым, сродни только дракону с ворот усадьбы Гуэль. С формальной точки зрения — чистейшей воды эклектика, но в реальном восприятии личность художника проступает в названном «коллаже» столь мощно, что использование формального подхода здесь совершенно неуместно.

Через входные арки подъездная дорога ведет в помещение для экипажей, а тротуар — к началу парадной лестницы, ведущей в вестибюль на антресоли, из которого другая, плавно изогнутая лестница поднимает на бельэтаж. Ворота в помещении для экипажей расположены по обе стороны первой лестницы таким образом, что экипажи (позже автомобили) могут въезжать и выезжать, не мешая друг другу. Из помещения для экипажей спиральный пандус спускается в конюшню, расположенную в подвале, перекрытом маленькими сводами, покоящимися на столбах с грибовидными капителями — то круглыми, то квадратными в сечении. Участок не позволял Гауди воспользоваться столь характерным для него приемом организации глубокого рва-приямка вокруг здания. Тем большее внимание архитектор уделил проветриванию подвала с помощью вентиляционных шахт, которые пронизывают весь дом, как мощные стержни, поднимаясь над его кровлей.