За любовь (СИ), стр. 38

— Дура! Чертова идиотка! — заорал он, трясся ее за плечи, а до нее только теперь стало доходить, что только что произошло. — Ты совсем с ума сошла! Ты что творишь, мать твою?!

ЕЕ душили слезы, жажда жизни вдруг прорвалась наружу, и от сознания, что все могло вот так глупо кончится, она начала рыдать, хватая его за плечи. Он притянул ее голову к своей груди и стал гладить, успокаивая и целуя в макушку.

— Ненормальная, дурочка маленькая! Как же ты меня напугала, черт, Эни я тебя убью точно! — шептал он, занося ее в спальню. Она продолжала цепляться за него, но он и не отпускал ее, покрывая поцелуями ее лицо. Жадные, властные губы встретились с мягкими, они легко касались друг друга, как порхающие бабочки. Постепенно поцелуй становился глубже. Его руки медленно скользили по ее телу, лаская, вызывая дрожь. Маркус неторопливо расстегнул пуговицы на ее рубашке. Его рука погладила грудь, осторожно сжала. В его движениях больше не было грубости, он был осторожен, нежен, бережно положил ее на холодную постель, от чего ее разгоряченная кожа покрылась мурашками. Высвободив ее из рубашки и оставив в одном нижнем белье, он лег рядом и продолжил изучать ее. Губы следовали за руками, она чувствовала, как его язык скользит по коже, внутри нее разгорался пожар, внизу живота что-то скручивалось в тугой узел. Маркус спускался все ниже и ниже, щелкнула застежка бюстгалтера. Аня и не заметила, как Маркус снял его. Ее соски были напряжены, тело ныло от ожидания, соприкосновение вызывали искры. Было жарко, горячо! Он обхватил ее сосок губами, нежно втянул в себя, и она застонала. Это было мучительно, возбуждение нарастало. Хотелось кричать, хотелось, чтобы он не медлил, но он не спешил, словно смаковал, пробовал ее на вкус. Аня зарылась руками в его волосы, притягивая к себе еще сильнее. Она начала извиваться, подгоняя его. Но он сильнее вдавил ее в кровать и усмехнувшись зашептал:

— Тише, тише! Еще только начало! Ты ведь понимаешь, что больше меня ничто не остановит, понимаешь? Знаешь, что я буду с тобой сейчас делать?

Это был вопрос! Да, она понимала, что он предлагал ей отказаться, но разве это возможно, да и зачем?! Она хотела его с первой встречи, когда его наглые глаза обожгли ее огнем, когда дерзко поверг ее в пучину смущения своей фразой: «будто я тебя трахаю», заставляя ее воображение работать в откровенном режиме. А потому, притянув его лицо к своему и прикусив его нижнюю губу, вырывая у него стон, она выдохнула.

— Хочу тебя!

Он улыбнулся краешком губ, а затем вернул ей поцелуй, врываясь в ее рот языком, сводя ее с ума. Горячая ладонь снова легла на грудь, нежно сжимая, губы терзали, язык ласкал ее рот. Она дрожала, задыхалась, ей хотелось довести его до такого же состояния, возбуждение делало ее смелой, раскрепощало. Она вновь зарылась пальцами в его жесткие волосы и притянула ближе, кусая его губы. Маркус завел ее руки над головой и крепко сжал.

— Угомонись! — рыкнул он, обхватывая ее сосок зубами, от чего она ели сдержала стон, он лишь довольно усмехнулся в ответ, продолжая сладостную пытку. Аня металась по кровати, как в лихорадке, руки затекли от его плена, в висках стучало, но он не останавливался, медленно продвигался ниже, целуя каждый миллиметр ее кожи, зубами стягивая с нее трусики. Краска смущения бросилась в лицо, когда на ней не осталось белья, а он пристально рассматривал ее. Аня сжалась, она боялась сравнений, ведь они явно не в ее пользу, но он не позволили скользким мыслям завладеть ею.

— Ты прекрасна Эни! Самая прекрасная из всех женщин, которых я видел! — хрипло сказал он, гладя ее живот. В его взгляде не было фальши, может он и преувеличил, но ей было неважно, она верила и была счастлива.

— Какая ты сладкая! Люблю шатенок! — иступлено шептал он в перерывах между поцелуями. Больше не было смущения, она отдавала себя полностью, она тоже безумно желала его, впервые хотела мужчину, хотела его, только его!

Его ладонь скользнула по ее бедру, продвигаясь к заветному местечку, он стал ласкать его, точно зная, где скопились все ее желания. Она застонала, когда он коснулся крошечного бугорка и начал ласкать его круговыми движениями, наслаждение было таким сильным, что она не могла сдерживаться.

— Да, Эни, не молчи, покажи, как тебе хорошо! — слышала она его тихий голос с хрипотцой. И она показала, но ему было мало, и она почувствовала, как другим пальцем он стал проникать внутрь, не прекращая ласкать клитор. Это было неописуемо, она стонала, рычала, она больше не могла выносить эту пытку.

— Маркус, прошу тебя, пожалуйста… я не могу больше!

— Можешь Эни! — прошептал он, закрывая ей рот поцелуем. Его палец ритмично двигались в ней, вызывая волны наслаждения, заставляя стремится навстречу к чему — то, превращая в безумную.

— Давай, покажи мне, как ты кончаешь!

Она отрицательно качнула головой, пытаясь скрыть смущения. Одни его слова доводили ее до оргазма.

— Не стесняйся! — шепнул он. И она почувствовала, что еще чуть-чуть, что она уже близко. Это был взрыв, она разлеталась на атомы, на протоны счастья и в тот же миг почувствовала, как его горячая плоть проникла в нее, полностью заполняя, вызывая резкую боль. Боль и экстаз-это было невероятное ощущение. Она громко застонала, а он замер. Слезы покатились по ее лицу, внутри все пульсировало и сжималось от оргазма и боли первого вторжения.

— Шшш! — сцеловывал он каждую слезинку с ее лица- Сейчас все пройдет, моя девочка!

Она тихонько приходила в себя, но только, чтобы вновь запылать, когда он начал медленно двигаться внутри нее. Было непривычно, некомфортно, но приятно, а потом и вовсе потрясающе, снова начал разгораться пожар, каждый раз, когда он погружался, у нее вырывался стон, он и сам слегка постанывал, возбуждая ее сильнее. С каждым проникновением, она теряла разум окончательно. Аня хотела сильнее, глубже, хотела, чтобы он не сдерживал себя.

— Сильнее- прошептала она, впиваясь ногтями в его ягодицы, подталкивая. Маркус привстал на вытянутых руках и стал мощнее работать бедрами, яростно вколачиваясь в нее, так, что она билась головой о спинку кровати, вырывая у нее дикие стоны. Она царапала его спину, ягодицы. Каждый толчок был подобен маленькой смерти.

Можно ли сравнить с чем то эти ощущения?! Нет и еще раз нет!

Аня металась, двигалась ему навстречу, она была мокрая от пота и желания. Она летела и была счастлива, она принадлежит ему, а он ей! Она готова отдать душу за этот миг! Хотя душа сама уже покидала ее, она падала с огромной высоты в пропасть, разрывая сентябрьское утро криком наслаждения и счастья, сливаясь с его громким стоном. В глазах было темно, Аня чувствовала его тяжелое дыхание, дрожь сильного тела. Маркус попытался отодвинуться, но она не позволила, притянув к себе, ей хотелось продлить эту невероятную близость и счастье. Она открыла глаза и задохнулась от восторга и любви. Он был великолепен в лучах утреннего солнца, волосы всклочены, глаза горят, влажная бронзовая кожа блестела, Аня казалась совсем белой на фоне его загорелого тела-кофе с молоком! Она нежно провела по его напряженному лицу и хрипло сказала.

— Я люблю тебя Маркус! — он собирался что- то возразить, но она приложила пальцы к его губам и прошептала, закрывая глаза и проваливаясь в долгожданный сон.

— Просто промолчи…

Глава 15

О, это было блаженство! Маркус шел по лугу, вдыхая вкусный, медовый запах разнотравья. Отцветающая природа, ветер, огромное небо и яркое солнце. Все чувства обострились, и он с упоением замечал окружающую красоту.

Это все она!

Он еще не понимал своего состояния, но то, что с ним творилось, было похлеще ощущений от победы на Чемпионате Мира. Кайф! Никогда близость с женщиной не дарила столько эмоций, да вообще не было никаких эмоций, кроме обычного удовлетворения, а сейчас было даже непонятно хорошо это или плохо. Но ему нравилось ощущения подъема.

Маркус не хотел думать о причинах, заставивших ее прийти к нему в спальню. Конечно, поначалу его разозлил этот шаг, даже не шаг, а подачка, как он считал. Ему это на хер не надо было от нее! Он ей помог просто так, как говорят, по простате душевной. Хотя никакой простатой, а уж тем более душевной, он никогда не отличался.