Отрава, стр. 6

– Супа хочешь? Ты же, наверное, не завтракала еще.

– Парус, что мне делать вот с этим?— требовательно спросила она, ткнув пальцем в подкидыша, который тихо и неподвижно лежал там же, куда его положил Парус.

– Давай я налью тебе супа, – сказал Парус. – А потом скажу.

Парус пошуровал в очаге и подбросил дров. В кухне тем временем грелся суп. А пока Отрава рассказала старику все, что случилось в то утро. Когда суп был готов, Парус протянул гостье миску, другую взял себе, и положил на стол пару хрустящих булочек – то был настоящий пшеничный хлеб; а не тот безвкусный мякиш, что делали из болотного тростника. Потом Парус опустился в свое кресло, а Отрава, скрестив ноги, села у огня, и старик заговорил.

– Эльфы – злые существа, – сказал он, – и они обладают волшебной силой. Подкидыш и Пугало – их творения. Где появляются эльфы, всегда случаются загадочные и удивительные чудеса. Они постоянно лгут и подшучивают над тобой. То, что тебе, привиделось в книге, – лишь побочный эффект сонной пыли, которую разбросало Пугало. Обман зрения. – Парус угрюмо улыбнулся. – Как правило, эльфы не вмешиваются в нашу жизнь: им и так хорошо живется в своем королевстве. Просто дело в том, что они не могут не делать гадостей. Отрава посмотрела на подкидыша, который лежал на низеньком столе в темном углу и глядел на них своими черными глазами. Он так ни разу и не пошевелился, и эта его неподвижность пугала не меньше, чем пустой взгляд.

– Что они с ней сделали? – тихо спросила девочка.

– Они забрали ее в королевство эльфов, – ответил Парус, откусывая хлеб, намоченный в супе.

– Но зачем? – Лиловые глаза Отравы снова наполнились слезами.

Она взяла себя в руки. Не время для скорби. – Этого я не знаю. Иногда детей возвращают.

Через день, через неделю, год или двадцать лет. Иногда дети возвращаются в том же возрасте, когда их забрали, хотя родители уже состарились и поседели. Иногда возвращаются совсем взрослыми. Но никто из них ничего не помнит.

– Сколько… сколько раз такое случалось? – спросила девушка, упрямо всматриваясь в растущие язычки пламени, чтобы слезы высохли.

– Больше, чем ты можешь себе представить, Отрава, – сказал старик. – И здесь это тоже бывало не раз. Но ты поступила правильно. Как вижу, ты много узнала из книг, которые я тебе давал. Если бы Мелисса убила подкидыша, эльфы бы никогда не вернули твою сестренку. И Азалия пропала бы навсегда.

– Кто-нибудь может это исправиться – беспомощно воскликнула Отрава.

– Это то же самое, что земляные пауки и болотные змеи, речные козероги, болотная чахотка и все остальное, – ответил Парус, прожевывая пищу. – Это часть нашей жизни. Тебе не повезло, Отрава, и они пришли за твоей сестрой.

– Не повезло…– тихо повторила девушка. – Ты все равно не смогла бы остановить Пугало, – добавил Парус. – Не вини себя. Оно покрывает тебя пылью, чтобы усыпить. Потом– похищает ребенка, а вместо него оставляет подкидыша. Тебе придется его кормить. О, они едят очень много. Люди надрываются, пытаясь прокормить подкидыша. Но если хочешь снова увидеть своего ребенка, сделаешь все. Кто-то просто верит, что подкидыш и есть их ребенок, только он заболел. Мне кажется, тебе тоже лучше так думать. И когда-нибудь, если повезет, ты найдешь свою малышку в той же кроватке, а подкидыш навсегда исчезнет. Правда, иногда этого не происходит, – Парус пожал плечами. – Такое в порядке вещей.

Отрава слушала старика, и с каждым словом в ней все сильнее разгорался огонь. Слезы уже высохли, уступив место злости.

– Не могу поверить, что слышу это! – закричала она вдруг и вскочила, отставив в сторону нетронутый суп. – Только не от тебя!

– Ну вот, ты пролила… – начал Парус.

– Парус! – рявкнула девочка. – Послушай! Такое не в порядке вещей, это не часть жизни. Кто-то пришел и похитил мою сестру! Ты понимаешь? Каждый день я вижу, как все вокруг мирятся с горем, смертью и нищетой и объясняют это теми же словами, что ты сейчас. Это часть жизни только потому, что мы сами позволяем! – Теперь она уже почти вопила, покраснев от злости, но Парус и бровью не повел. – Я не стану смиренно ждать, пока эльфы соизволят вернуть мою сестру. Я не буду гнуть спину, чтобы прокормить это черноглазое чудовище!

– Тогда как ты поступишь, Отрава? – спокойно спросил Парус.

– Я пойду за ней!

Эти слова уперлись в стену молчания. Девушка свирепо посмотрела на старика, однако Парус встретил этот взгляд, не дрогнув. Позади нее потрескивал огонь, бросая на лицо старика прыгающие тени.

– Ты сама не знаешь, что говоришь, Отрава, – предостерег Парус, и в его голосе вдруг послышались холодные нотки. – Мир гораздо больше Чайки, и он очень жесток.

– Ну, так и я буду жестокой, – ответила девушка.

– Куда ты пойдешь? И что будешь делать, когда доберешься?

– Я пойду к королю эльфов, – совершенно серьезно сказала Отрава, – попрошу его вернуть мою сестру.

– Ты даже не знаешь, существует ли он на самом деле!

– Но Пугало же существует. И подкидыш тоже. Значит, и король есть.

– А как же твой отец и Мелисса?

– До Мелиссы мне нет никакого дела, – ответила Отрава. – А отец… Я знаю, он будет горевать. Но уж лучше пусть так, чем сделать то, о чем ты говоришь.

– А подкидыш?

Отрава замолчала, пристально глядя на старика.

– Твоему отцу ведь нужно сказать, – сказал Парус. – Это нельзя просто замести под коврик. Ты не можешь скрыть произошедшее от отца. Ему и Мелиссе придется заботиться об этом существе. Если ты уйдешь, отец может потерять не одну дочь, а обеих.

– А может, ты присмотришь за подкидышем? Чтобы никто не узнал? – умоляюще запросила Отрава.

– Ну уж нет! – отмахнулся Парус. – У меня есть дела за пределами Чайки. Я не могу сидеть здесь, привязанный к этому чудовищу.

Отрава снова замолчала, упрямо сжав челюсти": – Ты об этом не подумала, ведь так? – Нет.

– Но все равно пойдешь. – Да.

Парус некоторое время изучал ее лицо. Отрава всегда была своенравной, но чтобы настолько… Он никогда не видел ее такой решительной. Широкая улыбка медленно расплылась по его лицу.

– В тебе действительно говорит голос древнего рода, – произнес он.

– Парус, время дорого. Мне нужно уйти, пока отец не проснулся. Ты поможешь мне или нет?

– Разумеется, помогу. Тебе надо было всего лишь попросить.

ЛОВЕЦ ДУХОВ

Ловец духов вернулся к своей телеге в полдень, закончив утреннюю работу. Он продирался сквозь деревья, спину сетку с железными банками, взвалив на которые бились друг о друга, гремели и бряцали. Не плохая выдалась Ночь блуждающих огней, но и не хорошая. Было полно и других мест, где хорошо ловились болотные духи, но Чайка была его территорией, и ему нравилось, с каким рвением местные жители брались за работу. Некоторые ловцы духов самостоятельно развешивали ловушки и работали от заката до рассвета. От него же требовалось всего лишь поручить все жителям деревни, а утром раздать им за труды жалкие гроши – по медяку за каждого болотного духа. Местные были до ужаса невежественными – они даже не знали, что за пределами Черных болот уже никто не расплачивался медными деньгами. Хотя это и не имело никакого значения: все равно никто из деревенских жителей не собирался покидать дом.

У телеги ловца духов были широкие колеса, обитые гвоздями, и для того, чтоб они лучше катились по грязи, вокруг каждого обернули цепь.

Телега была низенькая, плоская, грязная, но крепкая. А тащил ее крокоящер. Это были единственные тягловые животные, которые могли пере– двигаться по Черным болотам. На своих перепончатых, плоских, как лопаты, лапах, с хвостами как у бобра, они никогда не увязали в грязи, даже когда телега застревала, и могли ее вытянуть. Крокоящеры – это рептилии с темно-зеленой чешуей, пятью лапами, приплюснутой мордой и безразличными желтыми глазами по обеим сторонам головы. Что и говорить, упрямства и медлительности им не занимать, но зато они очень сильные, понятливые и к тому же неприхотливые. В отличие от многих своих «родственников-рептилий, крокоящеры – животные травоядные, они могут переварить любое болотное растение, даже ядовитое.