Алтарь Василиска, стр. 71

– Конечно, – обнадежил его Риссарн. – И поесть дадут, и жилье найдется.

Альмарен обернулся к своим спутникам:

– Ну как, пойдем мы с ним в поселок?

– Твой друг прав, там сейчас безопаснее, чем в пещерах Фаура, где остался Каморра с уттаками, – согласилась Лила, – а заклинание может немного и подождать.

Тревинер вместо ответа убрал стрелу и повесил лук на плечо.

Риссарн вскочил на коня и поехал первым, указывая дорогу, остальные воины последовали за путниками. Вскоре впереди показалась вырубка, а на ней поселок – бывшее пристанище Каморры.

Войско, оставшееся на Белом алтаре, обживало новое место. Баня топилась, за кухней на вырубке горел большой костер, куда сносили мусор со всего поселка. Но похоже, разгребание грязи на вражеской территории не считалось мирным делом, потому что воины были при мечах, а пасшиеся у берега лошади – под седлами.

– Таков приказ его светлости, – ответил Риссарн на вопрос охотника. – Это на случай, если в окрестностях бродят уттаки.

– Так бы вы и нас, чего доброго, прикончили, если бы мы подошли поближе, – мрачно сказал Шемма.

– О вас объявлено, – успокоил его Риссарн. Действительно, встречавшиеся по пути воины не удивлялись их появлению в поселке. Риссарн привел их к двухэтажному особнячку на берегу реки и предложил подождать, а сам спешился и вошел внутрь.

Вскоре он вернулся с невысоким и щуплым, уже немолодым человеком, в котором Альмарен узнал Равенора.

– А, вот наконец-то и вы, молодой человек, – сказал ему Равенор, опуская приветствие. – Вижу, при вас и камни Трех Братьев, значит, все в порядке. Входите.

Путники вошли в дом вслед за знаменитым магом. Риссарн, оставшись на крыльце, ободряюще кивнул другу на прощание.

– Мы должны вернуться в лес, – объяснил он. – До вечера!

– Пока. – Альмарен вместе с остальными поднялся по лестнице на второй этаж. Короткий коридор закончился небольшим залом, половину которого занимал длинный обеденный стол со скамьями по обе стороны и жесткими креслами у торцов.

– Комнат в доме меньше, чем людей. – Равенор начал без предисловий, как человек, привыкший, что любое его слово бывает услышано. – Мужчин поселят по двое, женщину отдельно. Когда устроитесь, сообщите моему слуге и ждите меня здесь.

Он отыскал взглядом появившегося неизвестно откуда слугу и негромким, почти беззвучным голосом отдал приказы о комнатах, еде и бане для новых жильцов, после чего, словно забыв об их существовании, прошел мимо и скрылся за ближайшей дверью.

– Куда это он? – оторопел Шемма, выражая общее впечатление.

– Его светлость очень занят, – веско сказал слуга. – Идите со мной.

Указав им комнаты, слуга отправился выполнять остальные распоряжения хозяина и, нужно заметить, выполнил с большим проворством. Еще не стемнело, а путники уже вновь собрались в зале для встречи с Равенором и сели на скамье у стола, перекидываясь замечаниями в ожидании знаменитого мага.

– Долго нам здесь жить? – первым делом поинтересовался табунщик.

– Тебе же сказали – до конца войны! – напомнил ему Витри.

– А когда она закончится? – не успокаивался Шемма.

– Завтра мы попробуем уничтожить магию ордена Василиска, – ответила ему Лила. – После того как заклинание сработает, остальное будет зависеть не от нас.

– А если не сработает? Магиня молча пожала плечами.

– Такого не случится, – ответил за нее Альмарен.

– Но вдруг? – продолжал допытываться табунщик.

– Без веры в свои силы невозможно быть магом, – объяснил ему Альмарен. – Мы решили прийти сюда, и мы пришли сюда – значит, оно должно сработать.

– Ловко же у вас получается… – озадаченно протянул Шемма. – По-вашему выходит, что захотеть сделать и сделать – одно и то же?

– Стремления притягивают события. Это один из основных законов магии. Поэтому, когда нужно выполнить заклинание, у нас, магов, нет никаких «если».

– Приятно слышать, – блеснул зубами Тревинер. – Теперь мне вдвойне интересно, как обстоят дела в босханской армии.

– Узнаем у Равенора. – Альмарен облокотился на стол и взглянул на дверь. Охотник проследил его взгляд и ворчливо сказал:

– Еще неизвестно, соблаговолит ли он повидаться с нами. Нужно ему, гордецу такому, помнить о нас, бродягах!

– Он слишком убежден в своем превосходстве, чтобы быть гордым, – заметила Лила. – Впрочем, каким бы он ни был, это он привел войско нам на помощь.

Магиня оборвала фразу на полуслове, потому что в зал вошел тот, о ком они говорили. Равенор с неторопливой уверенностью уселся в деревянное кресло у торца стола и остановил взгляд на Альмарене. Остальных он проигнорировал, видимо считая их приложением к Альмарену в той же степени, как и его самого – к камням Трех Братьев. Но разговор он начал, как ни странно, не с расспросов и требований, а с короткого и точного изложения причин своего отъезда из Цитиона. Упоминание о маленькой принцессе отозвалось в Альмарене эхом симпатии, мгновенно вспыхнувшим и исчезнувшим под впечатлениями от дальнейших слов мага, рассказывавшего о босханских событиях, обнаружении Синего камня в жезле, об успехах Риссарна в ясновидении.

– Я сообщил вам все, заслуживающее внимания. – Голос Равенора звучал отчуждающе-вежливо, и казалось неясным, обращался он ко всем или к одному Альмарену. – Где находился Красный камень, я знаю от Магистра.

Интересно, где вы отыскали Желтый?

Альмарен, в свою очередь, рассказал знаменитому магу о пути на Керн и встрече с Тревинером, о лурских событиях и подземном путешествии. Узнав о Белом шаре и изображениях Трех Братьев, Равенор так и загорелся воодушевлением:

– Я завтра же побываю там, – категорически заявил он. – Вы отведете меня к Белому шару.

– Мы будем к вашим услугам после того, как магия амулетов ордена Василиска будет разрушена, – ответила ему Лила. – Для этого нам потребуются все три камня Трех Братьев.

– Одно другому не помешает, а даже наоборот, посодействует. – Равенор уставился на женщину, которую Риссарн причислял к высшим магам. – Мы возьмем камни и спустимся под землю, к Белому шару. Разве не достойно будет выполнить такое дело перед лицами Трех Братьев? Как мне известно, это их единственные изображения, сохранившиеся на Келаде. Подземные люди оказались благодарнее наземных…

Их разговор был прерван стуком копыт, донесшимся с улицы. Равенор выглянул, в распахнутое окно, но сгустившиеся сумерки мешали рассмотреть приехавших.

– Кажется, это отряд Магистра, – наконец сообщил он. – Я чувствую там Синий камень, а Магистр никогда не расстается с ним.

– Магистр приехал! – Альмарен первым подбежал к окошку, выглядывая мелькающих в темноте всадников, и увидел высокую фигуру Магистра, спешивающегося у крыльца. – Он идет сюда!

Все едва успели отойти от окон, как входная дверь резко распахнулась. Магистр ордена Грифона сделал несколько шагов по залу и остановился, отыскав взглядом маленькую женщину. Альмарен, стоявший рядом с ней, почувствовал, как она вздрогнула и покачнулась от этого взгляда. Он поддержал Лилу за локоть, но в следующий миг она уже бежала навстречу вошедшему, в его сомкнувшиеся за ее спиной руки. Она прижалась щекой к его груди, ее ресницы взмахнули и опустились, словно крылья бабочки, присевшей на скалу.

Наступила мгновенная, пугающая тишина. Затем, будто вспомнив про неотложные дела, все поспешили прочь из зала. Один Альмарен стоял, не имея сил отвести глаза от обнявшейся пары.

– Думается мне, они давно знакомы, – раздался над его ухом голос Тревинера. Жесткие пальцы охотника ухватили его за руку повыше локтя и потащили к выходу. – Пойдем отсюда, парень, мы здесь лишние.

Звуки ударов по крышке кухонного котла разнеслись на рассвете по Белому алтарю и возвестили завтрак. Обитатели алтаря потянулись к кухне, рассаживаясь за длинным, вкопанным в землю столом. Здесь же появился и слуга Равенора, длиннолицый и чопорный, выглядевший представительнее многих господ.