Собор, стр. 32
— Господа, — заговорил хозяин, — прошу меня извинить, но есть одно неотложное дело, которое не может состояться без вашего участия. — Он указал на Серую Смерть. — Этот человек захотел с вами повидаться, а поскольку я добровольно принял на себя обязательство удовлетворять, насколько это в моих силах, его желания, я был вынужден настойчиво попросить вас посетить мою скромную обитель. Сосед настороженно вгляделся в лица хозяина и Серой Смерти, скользнул взглядом по лицу «акулы», но, по-видимому, он был плохим физиономистом, потому что начал хамить:
— Я не знаю, что вы за дерьмо, но если вы думаете, что это сойдет вам с рук, вы крупно ошибаетесь.
Серая Смерть почувствовал, как зверь люто взвыл. Хозяин покачал головой:
— Прошу вас, не волнуйтесь, мы возместим вам любой моральный ущерб и затраты времени. Просто мой друг захотел увидеть вас еще раз.
— Ну и какого черта ему надо? Хозяин развел руками:
— Я думаю, что надо спросить у него.
Серая Смерть с трудом сумел искривить губы так, чтобы с них слетела человеческая речь, с его губ рвался звериный рев.
— Я хочу его убить. Парень расхохотался:
— ТЫ?! Вонючка! — Он скинул пиджак и с хрустом развел руки в стороны.
Больше он ничего сделать не успел. Серая Смерть ощутил, как зверь понес его вперед. Через несколько мгновений все было кончено. Видимо, приятели парня хотели то ли остановить своего, то ли помочь ему, как бы то ни было, на густой траве лежало в скрюченных позах три изуродованных тела, а Серая Смерть чувствовал, как его отпускает гложущая все это время тоска. После минутного молчания Серая Смерть подошел к хозяину и хрипло произнес:
— Ты умен, хитер, но не вздумай пытаться заставлять меня делать что-то, чего я не хочу.
Они некоторое время бодались взглядами, наконец Серая Смерть опустил руку и немного расслабился.
— Чего ты хочешь?
Помолчав, хозяин глухо проговорил:
— Вы должны уничтожить Собор.
Серая Смерть не стал переспрашивать, о каком из них — настоящем или фальшивом — идет речь, это было и так ясно. Он лишь окинул хозяина тяжелым взглядом:
— Мне нужен младший брат. Хозяин кивнул:
— Мне нужно время.
Снова утвердительный кивок.
— Мне нужно драться?
После легкой заминки хозяин вновь молча кивнул.
— И еще… я хотел бы знать, что ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ты хочешь?
Часть II
Захват
1
Виктор Собако, руководитель единственной в Иркутске «Школы Собора», был доволен. Вернее, если быть до конца откровенным, он был в полном, прямо-таки телячьем восторге. Еще вчера он подумывал о том, чтобы сесть в самолет и рвануть куда-нибудь в небесную синь. Имея в виду, что он приземлится где-то далеко от родных пенат, в месте, где его до сего дня никто не знал, не видел и не ждал. Останавливали только неприятные слухи, ходившие о бывшем президенте Федерации, который хотя и ушел с поста, но финансовые дела держал под своим жестким контролем. Поговаривали, что председателя Пермского областного совета Федерации национальных единоборств и по совместительству руководителя Пермской городской школы, бежавшего из-за подобных финансовых неурядиц, через три дня после его исчезновения нашли в шанхайской гостинице с перерезанной глоткой. Вернее, говорили, что глотка у него была будто разодрана клыками, но это уж, конечно, заливали. Бывший председатель был крепким парнем. До того как стать «авторитетом», несколько лет отслужил в батальоне глубинной разведки ГРУ округа. Так что никакой зверюге с ним было не справиться. Однако факт остается фактом. Все, кто пытался нагреть руки, а потом сбежать, гибли при довольно загадочных обстоятельствах. А вот те, кто сумел выдать результат, оказывались на коне. В серединке были те, кто ушел, выплатив все до копейки. Председатель Приморского крайсовета Федерации, пользовавшийся поддержкой самого губернатора, предпочел не рисковать. Продал роскошный дом, участок, перебрался в убогую «хрущобу», пересел с «мерса» на пятую модель «Жигулей», но… остался жив. Собако вздохнул. Начиналось все около года назад просто великолепно. Прошел слух, что какой-то лох в Москве готов выложить большие деньги, чтобы только новый вид борьбы, на который он «запал», начал победное шествие по полям и весям великой родины. Собако отреагировал оперативно. Зарегистрировал предприятие, послал в Москву надежного корешка подразузнать, что к чему. А по его возвращении присмотрел залец, создал соответствующий антураж и разучил с друзьями-приятелями пару-тройку движений, содранных с кассеты, записанной с еженедельной трансляции боев этого самого Собора по первому каналу. Из Москвы приехал эмиссар, все обнюхал, выдал улыбку в шестьдесят четыре похожих на акульи зуба и пятьдесят тысяч баксов налички без расписки и гарантий.
— К какому сроку предоставить финансовый отчет? — поинтересовался Собако.
— О, о деньгах не беспокойтесь, если будет результат, то есть вы сможете предоставить команду на отборочные соревнования к чемпионату, то не будет никаких проблем.
После этих слов Собако почувствовал, что у него мурашки побежали по спине.
— Извините, но вы должны понимать, что, несмотря на приложенные усилия, всякое может произойти.
— А это уже, мой друг, ваши проблемы, — ласково произнес эмиссар, опять выдал фирменную улыбку и закончил: — В следующий раз, когда вам понадобятся деньги, я проверю, что вы успели сделать, но, думаю, вы сможете обойтись и своими, например со счета DJ849367 в римском отделении «Банко ди наполи». Прошу прощения, если я напутал.
Собако побледнел. Он считал, что этого номера счета не знает ни одна живая душа по эту сторону границы бывшего СССР. Эмиссар хлопнул его по плечу и рассмеялся:
— Неужели вы могли предположить, что мы профинансируем ваше предприятие, не обеспечив никаких гарантий? Бросьте, вы конечно же не думали о нас ТАК плохо.
С того момента Собако стоял на ушах, но результат был слабенький. Несмотря на широко разрекламированную высокую эффективность Собора, учеников Собако нещадно били на любых соревнованиях. Три месяца назад пришел факс с примерными сроками отборочных соревнований. Две недели назад с точной датой. Неделю назад передали фамилии судей и представителей делегации, а позавчера позвонил тот самый эмиссар. Вот после этого разговора Собако и начал пускать пузыри, кляня себя за авантюрный характер и жадность, которая не позволила ему бросить это дело еще год назад. Когда он, переполненный страхом и жалостью к себе, сидел в кафе «Килиманджаро» и успокаивал нервы «Блек лейбел», к нему подошел его корешок и с хитрым видом уселся рядом:
— Говорят, у тебя проблемы, Мамона?
Корешок был из не очень близких, но Собако требовалась жилетка, в которую можно было выплакать свои страхи. Поэтому он, регулярно прикладываясь к стакану, выложил, разумно опустив подробности, свои проблемы.
— Ха, ну ты и влип, старый, — подытожил корешок. — Ну ладно, с тебя пузырек. — Он заговорщицки подмигнул. — Я тут гриб сушеный скупал, и в Заборне, под Балыхтой, наткнулся на ребят, которые от этого твоего Собора фанатеют. Там есть один старичок, они его дедом Лаврей зовут, так он телевизора насмотрелся и на этот твой Собор запал. Всю жизнь лесником проработал. Ни дома, ни семьи. Тихонький такой старичок, а тут вожжа под хвост. И ребят неплохо поднатаскал, у него там и местные, и с Ачинска, и витимский паренек есть, а главное, он им всяких там птичек, зверушек приспособил, даже медведя, — сам видел. Ну, в натуре, как они на заставках показывают.
Собако мгновенно протрезвел:
— Ну ты, бра-а-ат… А где они сейчас?
— Должны появиться, я им про тебя порассказал, так дедок засуетился, а ребятки ему в рот смотрят, умора!
В тот вечер они изрядно приняли. На следующий день Собако сидел в своем офисе и тупо листал записную книжку, пытаясь отыскать страницу, на которой он записал столь необходимые сведения. Как вдруг дверь открылась, и на пороге возник какой-то замурзанный дед. Собако, хлопая глазами, уставился на него. В эти двери обычно входили крепкие парни со стрижеными затылками либо вальяжные господа в сопровождении подобных парней. Впрочем, ни тех ни других он давно уже здесь не видел.