Алиса в стране чудес (издание 1958 года), стр. 16
— Что они таскали? — сказала Алиса, совершенно забыв свое обещание.
— Патоку, — ответила Соня, на этот раз без дальнейшего размышления.
— Мне нужна чистая чашка, — прервал разговор Шляпочник. — Передвинемся все на одно место дальше!
При этих словах он передвинулся, и за ним последовала Соня. Мартовский Заяц сел на место Сони, а Алиса с большой неохотой заняла место Мартовского Зайца. От этой перемены выиграл только Шляпочник. Алисе же было гораздо неудобнее, чем прежде, так как Мартовский Заяц только что опрокинул молочник в свое блюдце.
Алиса не хотела снова сердить Соню, поэтому она начала очень осторожно:
— Но я не понимаю, откуда они таскали патоку?
— Ты можешь таскать воду из водяного колодца, — сказал Шляпочннк, — таким образом, я допускаю, что ты можешь таскать патоку из паточного колодца, — э, глупая!
— Но ведь три сестры были в колодце… внутри. — обратилась Алиса к Соне, предпочитая не слышать последнего замечания.
— Ну, три, — сказала Соня, — внутри.
Этот ответ так смутил бедную Алису, что она позволила Соне продолжать и не прерывала ее в течение некоторого времени.
— Они научились рисовать, — продолжала Соня, зевая и протирая глаза, так как она снова начинала засыпать, — и они рисовали разного рода вещи. Все, что начинается с «м»…
— Почему с «м»? — спросила Алиса.
— А почему бы и нет? — сказал Мартовский Заяц.
Алиса промолчала.
В это время Соня закрыла глаза и начала дремать, но ее ущипнул Шляпочник, и она, слабо вскрикнув, проснулась опять и продолжала:
— …которые начинались с «м», как, например, мышеловка, и месяц, и мысль, и множество… Знаешь ли, ты говоришь: «многое множество», но приходилось ли тебе когда-нибудь видеть такую вещь, как рисование «многого множества»?
— Раз вы спрашиваете меня, — сказала Алиса, очень сконфуженная, — действительно, я не думаю…
— Тогда ты не должна и говорить, — сказал Шляпочник.
Такой неслыханной грубости Алиса не могла вынести. Она с величайшим отвращением встала и пошла прочь. Соня немедленно заснула, и никто из оставшихся за столом не обратил ни малейшего внимания на уход Алисы, хотя она раз или два оглянулась, еще надеясь, что ее все же позовут обратно. В последнее мгновение она видела, как Шляпочник и Мартовский Заяц пытались засунуть Соню в чайник.
— Во всяком случае, я никогда не вернусь сюда снова! — сказала Алиса, пробираясь через лес. — Это самое бессмысленное чаепитие, которое я когда-нибудь встречала в жизни!
Не успела она это произнести, как заметила, что в одном из деревьев была дверь, ведущая внутрь его.
«Это очень странно! — подумала она. — Но сегодня все странно. Я полагаю, что могу сейчас же войти туда».
И она вошла.
Еще раз она очутилась в длинном зале, возле маленького стеклянного стола.
— Ну, теперь я лучше воспользуюсь временем, — сказала она себе и начала с того, что взяла маленький золотой ключик и отперла дверь, которая вела в сад.
Затем она принялась грызть мухомор (у нее был кусок мухомора в кармане) до тех пор, пока не стала с фут вышиной. Затем она спустилась вниз по узкому проходу и затем… оказалась наконец в прекрасном саду, среди ярких цветочных клумб и прохладных фонтанов.
Глава VIII Крокетная площадка королевы
— Поосторожнее, Пятерка! Не брызгай на меня краской!
— Я тут ни при чем! — проворчал Пятерка сердито. — Семерка толкнул меня под локоть!
В ответ на это Семерка поднял глаза и сказал:
— Верно, Пятерка! Всегда виноваты другие.
— Тебе лучше бы помолчать! — произнес Пятерка. — Лишь вчера я слышал: Королева сказала, ты заслуживаешь, чтобы тебе сняли голову!
— За что? — спросил тот, который заговорил первым.
— Не твое дело, Двойка! — сказал Семерка.
— Нет, это его дело! — возразил Пятерка. — И я скажу ему: за то, что ты принес повару тюльпанные луковицы вместо лука.
Семерка швырнул на землю малярную кисть и начал было:
— Ну, из всех несправедливостей… — как вдруг его взгляд случайно упал на Алису, которая стояла, рассматривая их, и он внезапно замолчал.
Остальные обернулись тоже и все вместе низко поклонились.
— Не можете ли вы объяснить мне, — сказала Алиса, немного робея, — зачем вы красите эти розы?
Пятерка и Семерка ничего не ответили, но посмотрели на Двойку.
Двойка начал глухим голосом:
— Да вот, видите ли, мисс, дело в том, что здесь должен был быть красный розовый куст, а мы по ошибке посадили белый, и, если Королева заметит это, нам всем, знаете ли, снесут головы прочь. Поэтому, видите ли, мисс, мы стараемся изо всех сил, прежде чем она явится, чтобы…
В этот момент Пятерка, который с беспокойством смотрел в глубь сада, закричал:
— Королева! Королева!
И все трое садовников мгновенно повалились на землю лицом вниз. Раздался шум множества шагов, и Алиса обернулась, нетерпеливо желая увидеть Королеву.
Сначала появилась десять солдат с дубинками (солдаты были той же формы, что и три садовника: прямоугольные и плоские, с руками и ногами по углам), затем — десять придворных. Придворные были сплошь осыпаны брильянтами и двигались попарно, как и солдаты. Вслед за ними шли королевские дети; их было десять. Милые крошки шли тоже попарно, держась за руки и весело подпрыгивая на ходу. Все они были украшены знаком Сердца. После них появились гости, главным образом Короли и Дамы. Среди гостей Алиса узнала Белого Кролика. Он торопливо и нервно без умолку говорил, смеясь всему, что сам сказал. Он прошел мимо Алисы, не заметив ее. Затем шел Балет червей, который нес королевскую корону на подушке малинового бархата. В заключение этого грандиозного шествия следовали король и королева червей.
Алиса пе могла решить, должна ли она упасть лицом вниз, подобно трем садовникам, но не могла вспомнить, чтобы когда-нибудь слышала о таком правиле при процессиях «И к тому же, какой был бы толк в шествиях, — думала она, — если бы зрители лежали вниз лицом и ничего не могли видеть». Поэтому она осталась стоять на месте и ждала.
Когда шествие поравнялось с Алисой, все остановились и принялись ее разглядывать. Королева строго спросила:
— Кто это?
Она задала этот вопрос Валету Червей, который только поклонился и улыбнулся в ответ.
— Идиот! — сказала Королева и, нетерпеливо тряхнув головой, обратилась к Алисе: — Как тебя зовут, дитя?
— Меня зовут Алиса, если будет угодно вашему величеству, — очень вежливо ответила Алиса, но она тут же добавила про себя: «Ну, они только колода карт, в конце концов. Мне нечего их бояться».
— А кто эти? — спросила Королева, указывая на трех садовников, растянувшихся вокруг розового куста.
Так как, видите ли, они лежали лицом вниз и узор на их спинах был такой же, что у остальных карт колоды, она не могла узнать, были ли то садовники, или солдаты, или придворные, или трое ее собственных детей.
— Откуда мне знать? — сказала Алиса, удивленная своей смелостью. — Это не мое дело.
Королева побагровела от ярости и, с минуту пристально поглядев на нее, подобно дикому зверю завизжала:
— Долой ей голову! ДОЛОЙ!
— Нелепость! — сказала Алиса очень громко и решительно, и Королева замолчала.
Король положил свою руку на руку Королевы и робко заметил:
— Подумай, моя дорогая: ведь она — только ребенок! Королева гневно отвернулась от него и приказала Валету:
— Переверни их!
Валет сделал это очень осторожно ногой.
— Встаньте! — сказала Королева пронзительным, громким голосом.