Сани-самоходы, стр. 13

— Опять без карманов, — плакал Петька.

— Да зачем тебе карманы-то? — спрашивали у него мать с бабушкой.

— А куда я класть буду ножик с рогаткой? У всех ребят карманы…

— Глупость одна рогатки таскать за собой, — уговаривали его. — Ты дома в ворота постреляй и оставь. А с собой носить — беду наживать.

— А хлеб куда класть?

— Хлеб дома надо съедать. На ходу-то одна скотина жуёт.

— Я могу и на ходу, — канючил Петька. — Мне некогда за столом сидеть!

— Посидишь. А чему некогда, то всегда подождёт.

И когда наступало время ежедневной беготни по улице, Петька бегал в новых штанах без карманов. Но однажды приехал дядя Толик и привёз с собой много разных брюк.

Ни узенькие, в бляшках, заклёпках и нашивках кожаных с картинками, ни широкие, словно юбка со старой цыганки, ни тренировочные брюки не понравились Петьке. А приглянулись ему шорты, коротенькие брючки, все в карманах и карманчиках. Тайком от Толика он примерил их, но они ему были широки и длинны. Как добыть себе такие шорты? Петька задумался об этом так сильно, что ко всему другому потерял интерес.

Лето шло, бежало, катилось вперёд колесом. В колхозе наступила жаркая пора сенокоса.

Дядя Толик щеголял в своих шортах, а племянник тайком любовался ими, сильно страдая от зависти.

И всё-таки Петька нашёл выход из положения. Как-то утром отец, уходя на работу, предупредил всех, что наточил топор, — надо быть осторожным, если кто надумает колоть дрова.

Оставшись один, Петька сразу же побежал к сараю проверить, так ли это на самом деле. Топор был острым, Петька не заметил, как переколол полполенницы дров. И вот тут-то ему пришла в голову мысль укоротить свои брюки, сделать из них шорты.

Петька осмотрелся вокруг. К дому никто не шёл, не ехал. Он проворно снял безкарманные штаны, положил их на пень, поплевал на ладони и жахнул топором так, что насилу вынул его из пня.

Шорты получились что надо, не было лишь карманов. Но Петька знал, как изобрести и карманы. Он взял отрубленные штанины и пристегал их нитками к шортам. Получилось красиво, и захотелось сразу показаться всем. Петька закрыл дом, вышел за порог, засунул руки в карманы и пошёл важно от дома по деревне.

Не успел он, однако, дойти до деда Пальчика, обсудить с ним это событие, как увидал запыхавшуюся бабку.

— Дед, — кричала она на бегу, — беда надвигается! Бей тревогу! Ураган идёт!

Дед Пальчик окинул взглядом небо. Туч нигде не было, но дед направился к железке и забил в неё, словно при пожаре, часто и тихо, а потом громче и громче.

Первыми на зов приехали председатель колхоза и бригадир.

— Ураган идёт! Клевера попортит, — сказал дед Пальчик.

Деревня пришла в движение. Все, кто были ходячими, потянулись к мастерским. Председатель стал распределять народ, а бригадир покатил по домам за вилами и граблями.

Петька смотрел на суматоху. Ему было смешно видеть, что люди чего-то испугались. На клевера понеслись машины, подводы, покатили трактора. Никто не обращал внимания на Петьку, который расхаживал, не вынимая рук из карманов. С пруда прибежали ребята. Но и они не заметили Петькиной обновы. И даже дядя Толик не удивился и ничего не сказал. Бригадир объехал деревню и снова подкатил на машине к мастерским, забрал всех мастеров: кузнеца — от наковальни, токаря — от станка, слесарей, монтёров. Петька не выдержал, подошёл поближе к бригадиру и сказал:

— А мне можно с вами?

Бригадир взглянул на него с усмешкой, ответил:

— Руки греть в карманах и тут хорошо!

Петька такого ответа не ожидал. Его всегда охотно брали на многие дела, а теперь почему-то отказали… От обиды он был готов заплакать.

Выручил Петьку дед Пальчик. Он попросил его вынуть руки из карманов, подвёл к бригадиру и сказал:

— Михалыч, возьми и этого гуляку. Всё лишние руки будут, на что-нибудь да сгодятся.

— Давно бы так, — ответил бригадир. — А то взяли моду руки прятать с таких-то пор.

Петька вскочил в кузов, и машина покатила на клевера, где уже кипела работа.

…Долго Петька по полю ходил как неприкаянный, вынув руки из карманов, но не знал, к какому делу их приложить. Вдруг бригадир взял его за плечо и подвёл к лошади.

— Дуй, Петруха, к деду Пальчику, спроси, откуда ураган идёт. Как стога ставить?

Петька обрадовался, вскочил на коня и помчался через клеверище к мастерским. Увидев деда Пальчика и бабку, он ещё издали закричал:

— Баб, Михалыч спрашивает: откуда ураган идёт, как стога ставить?

Бабка подумала и ответила:

— На Рязань торцами пускай располагают. От Рязани подует.

Привёз Петька бабкино указание, да спохватился, что не спросил, откуда ей про ураган известно, уж не колдунья ли она?

Бригадир Михалыч, узнав об этом, засмеялся.

— Она дома сидит целыми днями, по радио прогноз слушает. Было такое сообщение!

К вечеру в поле выросли клеверные стога, к Рязани торцами встали. Узнал Петька, как сено надо спасать от урагана. Только не мог понять, почему дед Пальчик послал его на клевера, чтобы там лишние руки были.

— Как понимать «лишние», — объяснил потом дед Пальчик. — Другой не находит своим рукам дела, они ему и мешают, лишними бывают. А когда работа горячая, рук не хватает, лишние всегда пригодятся!

Ураган прошёл ночью, стога потрепал, но разрушить не смог. Об этом Петьке рассказала бабушка Анюта, когда утром принесла ему новые штаны без карманов…

«Тяжеловозный» пациент

Родни у Петьки было — не счесть. Жила она и в городах, и в сёлах. И разные дела делала его родня. А в Маленках жил дядя Прохор и работал ветеринаром.

У дяди Прохора была лечебница, куда приводили телят, и жеребята лечились с ягнятками, и лошади, и коровы. Петька очень любил помогать дяде Прохору, а однажды даже сам вылечил мерина Победителя, который был тяжеловозом. Дело было так.

Шёл Петька по деревне утром. Люди на работу разошлись-разъехались. Лошадей всех рабочих разобрали, а Победитель остался с молодняком на выгоне. Это очень удивило Петьку, ведь Победитель каждый день работал без отдыха и выходных, возил на телятник зелёную траву. Петька свернул с дороги на выгон и подошёл к табуну. Конюха близко не было, и Петька внимательно осмотрел Победителя. Он сразу заметил, что мерин прихрамывает на переднюю левую ногу, что её разнесло опухолью. Было ясно — тяжеловоз заболел.

Петька тут же побежал к дяде Прохору, сообщил ему о Победителе.

— Доставляй его сюда, — велел дядя Прохор и дал Петьке уздечку.

— Дядя Прохор, а мне верхом на нём ехать или как? — спросил Петька.

— Как сам рассудишь. Осмотри, что с ним, взвесь!

Петька не понял, кого надо взвесить, и решил, что себя: можно ли с его весом после осмотра садиться на Победителя? Он ещё раз осмотрел мерина. У того под копытом была мокрая рана с нарывом, и от неё шла опухоль.

«Не буду садиться, — решил Петька. — Так поведу».

У лечебницы он встретил конюха, который докладывал дяде Прохору, что кто-то взял без спроса повозку и проехал по старым доскам, где мерин наступил на ржавый гвоздь.

— Гвоздь в ноге остался? — спросил дядя Прохор.

— Этого не знаю, — ответил конюх.

— Надо бы знать. Работая с лошадью, надо все боли её знать.

— Я же не ветеринар, — ответил конюх.

— Ты больше, чем ветеринар, — возразил дядя Прохор. — С такой болезнью мог бы справиться сам. Петро, — сказал дядя Прохор Петьке, — возьми овса, дай Победителю и промой рану. Будешь лечить сам до конца. Пойдёшь в конюхи — сгодится наука.

Петька знал, где спринцовка и разные инструменты, которыми промывают раны. Он не раз помогал дяде Прохору, за дело взялся без расспросов.