Один шаг до любви, стр. 56

Дейдре прижалась к Хантеру. Без сомнения, Флора Маккаскар гордилась бы своим сыном.

В полном молчании они приближались к реке Санта-Круз. Когда солнце уже начало клониться к западу, Хантер свернул с главной широкой дороги на более узкую, бегущую сквозь строй высоких тополей. Маленькие и большие кактусы усеивали землю тут и там, легкий ветерок гонял между ними клубки перекати-поля.

Один из белых домиков, стоявших вдоль реки, выглядел заброшенным. Круглые деревянные столбы, подпиравшие его крышу, потемнели от времени и покосились.

Хантер остановил лошадей и вышел из коляски.

– Вот мы и приехали.

На мгновение он замер на пороге дома, затем сделал шаг, и его фигура исчезла в полумраке. Внутри было прохладно.

Из прежней мебели здесь почти ничего не осталось. Хантер медленно обходил дом, вдыхая его запахи. Здесь прошло его детство, здесь он жил вместе с матерью. Теперь он мог бы купить ей настоящий дом, будь она жива.

На глаза навернулись непрошеные слезы.

Хантер снял шляпу и провел рукой по волосам. Уже поздно. Надо устраиваться на ночь.

Выйдя из дома, Хантер увидел, что Дейдре осматривает участок вокруг дома и сам дом снаружи.

– Он все еще в хорошем состоянии. В южном Техасе строят такие же. Эти дома очень подходят для жаркого климата. Еще мне очень понравилась тополиная роща. Она такая старая. И излучина реки необыкновенно красивая.

– Я рад, что тебе понравилось здесь. – Хантер обнял Дейдре за плечи. – Думаю, ты уже догадалась, что в этом месте я и вырос.

– Да. Дом маленький, но очень милый. И пейзаж живописный.

– Раньше дом мне казался большим. Трудно поверить, что я здесь провел столько лет.

– Многие семьи живут в домах гораздо меньшего размера на протяжении десятилетий. Ты просто уже успел привыкнуть к другой жизни.

Хантер кивнул и посмотрел на заходящее солнце. Дейдре показала рукой на серебрившуюся в закатных лучах реку:

– Никогда в жизни не видела ничего подобного. Удивительно красиво. Думаю, тебе было здесь не так уж плохо.

– Ты не откажешься провести здесь ночь? Мы поедем на ранчо завтра.

– Отличная идея. У нас полно еды и есть теплые одеяла. – Дейдре счастливо улыбнулась. – Это будет что-то вроде пикника.

– Что ж, пусть так.

Глава 23

– Прежде чем надеть сапоги, всегда проверяй их. Переверни и потряси, – сказал Хантер и стал трясти свои сапоги, затем стукнул их один о другой.

Дейдре проделала со своими сапогами то же самое, потом удивленно посмотрела на Хантера:

– И кто же в них мог заползти ночью?

– Скорпионы. Полагаю, ты не хочешь иметь дело с этими существами.

Дейдре сморщила свой хорошенький носик:

– Они больно кусаются?

– Да уж… Могла и гремучая змея заползти. В Аризоне некоторые предпочитают вообще не снимать сапоги на ночь. – Хантер засмеялся. – Но если ты даже и не разувался, то все равно сапоги стоит проверить.

– Хорошо. – Дейдре огляделась. – А как насчет одежды, еды и воды?

Хантер встряхнул рубашку.

– За это стоит опасаться, если ты постоянно живешь так. – Он обвел рукой комнату. Утреннее солнце заливало золотистым светом пол и стены, отчего все казалось ослепительно белым.

В этом доме еще вполне можно было жить, отметила про себя Дейдре. Он мог бы стать уютным гнездом. Но только не для них. Теперь становилось понятным, откуда у Хантера эта подозрительность и осторожность. Ему с младенчества приходилось постоянно быть начеку, чтобы вовремя избегать опасностей. А опасностью был весь окружающий мир: насекомые, животные, индейцы, мексиканцы, испанцы, американцы. Доверял ли он кому-нибудь? Только матери. Она была тем островком счастья и спокойствия, на котором можно было спрятаться и, закрыв голову руками, переждать бурю или получить свою порцию любви и ласки.

Дейдре начинала лучше понимать Хантера. И ценить его. Теперь она прекрасно видела и ту причину, что побудила его встать на довольно опасный и скользкий путь. Ему нечего терять. И не в силах леди Кэролайн было испугать его. Но сейчас это все в прошлом. Надо думать о будущем.

Они провели прекрасную ночь здесь, на реке, слушая, как неспешно журчит вода, как кричат в темноте птицы, тявкают койоты, вышедшие на ночную охоту. Хантер застелил одеялами кровать, а в очаге развел огонь. Они ели на ужин привезенные с собой бутерброды, рассказывали друг другу истории о своем детстве и смеялись. Но у них не было близости.

Дейдре и Хантер слишком многое пережили в этот день, эмоции, душевное волнение потеснили страсть. Они прикасались друг к другу, их руки сплетались, губы сливались в теплом дружеском поцелуе, но та страсть, неистовая, почти животная, что захлестывала их раньше, вдруг отступила. Дейдре не могла понять причину этого. Возможно, все дело в том, что им предстоит встреча с семьей Хантера, возможно, воспоминания о прошлом, дух давно ушедших дней настроили их на какой-то возвышенный лад. Но как бы то ни было, сейчас им обоим были нужны нежность, чуткость и понимание, а отнюдь не дикая страсть.

Дейдре отбросила с лица золотистые пряди. Как ни странно, сейчас между ней и Хантером установилась необычайная близость. Даже после нескольких дней, проведенных в Нью-Йорке, в своем доме, она не испытывала ничего подобного. Но вместе с осознанием этого к ней вернулись и прежние страхи. Если их желание находиться рядом продиктовано не только жаждой физической близости, но чем-то большим, то расставаться будет очень трудно.

Впрочем, сейчас думать об этом Дейдре совсем не хотелось. Им предстояла поездка на ранчо Раймундо. И встреча с отцом Хантера. Дейдре очень надеялась на то, что все пройдет хорошо и именно так, как и планировалось, без неприятных неожиданностей. А потом они отправятся на ранчо Бар-Джей. Еще до отъезда в Аризону Дейдре отправила матери телеграмму, предупредив ее о своих планах. Та ответила с присущей ей тактичностью, что ничего не имеет против их решения, но просила Дейдре быть осторожной и благоразумной. О Джейке Александра написала, что он уже вернулся из Луизианы и очень доволен результатами поездки. Кроме того, мать сообщала, что преступной деятельности леди Кэролайн и ее брата Хейворда наконец был положен конец. Дейдре вздохнула с облегчением.

– Я не дал тебе выспаться? – спросил Хантер, надевая рубашку, а поверх нее – черный кожаный жилет.

– Позже у нас будет много времени, чтобы выспаться. Мне очень понравилась эта ночь. Удивительно, как холодно бывает по ночам.

Хантер кивнул.

– Ты привыкнешь к этому.

– Если мы поскачем на ранчо на лошадях, то тогда я надену вот эту темно-розовую юбку и такую же блузку. Тебе нравится такой наряд? А на голове у меня будет вот эта бежевая шляпа. Ну, как тебе?

– Ты во всем выглядишь великолепно.

– Ты должен знать, что я привезла с собой из Нью-Йорка несколько вечерних туалетов. А какие костюмы взял ты?

– Я здесь, и это главное. В Аризоне люди не склонны придавать слишком большое значение одежде.

– Это похоже на правду. Но что тогда делать со всеми этими чемоданами?

– Я занес все в дом. И одеяла с едой тоже. Трудно сказать, как нас встретят на ранчо, поэтому лучше оставить все пока тут.

– Согласна. Но с вещами ничего не случится? Хантер ухмыльнулся:

– Я закрою дверь и оставлю на ней метку апачей и эмблему семьи Раймундо. И никто не войдет в дом.

– Правда?

– Эти метки означают, что дом и веши принадлежат мне, а если кто-то попытается вторгнуться на эту территорию, то этого кого-то ожидают неприятные последствия.

– Удивительно, что здесь это все имеет смысл, в Нью-Йорке на такие вещи никто бы не обратил внимания. Но эти метки уж точно не остановят тех маленьких существ, которых привлечет сюда запах еды.

– Они кое-что обязательно получат, но основную массу продуктов я надежно упаковал. Кроме того, дверь я поправил, и она теперь плотно закрывается. – Хантер огляделся. – Надо позавтракать, и пора отправляться.