Луна для влюбленных, стр. 46
– Если речь идет о неприятностях, то это, конечно, Рекс Далтон.
Синтия уже поняла, что Далтон завидует Мэверику. Но Мэверик знал, как защитить себя. У него была богатая практика. Да и она уже начала осваивать это искусство. И все же ей хотелось, чтобы в этом не было необходимости.
Всадник подъехал к ним галопом, спрыгнул с коня и обмотал поводья вокруг столба у веранды. Он поспешил вверх по ступенькам. Шпоры его позванивали при каждом шаге. Гость громко постучал в дверь.
– Сюда! – крикнул Мэверик, не трогаясь с места. – Я вернулся.
Ковбой повернулся, бессознательно выхватив из-за пояса «кольт» 45-го калибра. Ему с трудом удалось преодолеть инерцию движения.
– Мэверик?
– Да.
Ковбой рванул к себе качалку. Вид у него был неспокойный.
– Рад, что ты вернулся.
– Я привез с собой двух леди. Моя дочь Розалинда наверху, а это невеста Синтия Тримейн.
– Здрасьте, мэм. Добро пожаловать на ранчо Мэверика. – Ковбой снял шляпу.
– Синтия, это Тоби Лайтфут – мой лучший десятник.
– Рада с вами познакомиться.
Синтия внимательно изучала ковбоя и заметила, что он смешанного происхождения – в нем была негритянская и индейская кровь. Тоби был высоким и мускулистым, одет в синие джинсы, выцветшую рубашку, на голове носил красный платок, на ногах – потрепанные ковбойские сапоги.
– Мне очень неприятно врываться к вам, но у нас беда.
– Мы слышали, что Рекс Далтон мутит воду, провоцирует склоки между ковбоями, пастухами, скотоводами и фермерами. Ему даже удалось привлечь к этому горожан, мнения и симпатии которых разделились, – сказал Мэверик.
– Дело обстоит гораздо хуже. – Тоби вертел шляпу в руках. Он угоняет скот с нашего ранчо и клеймит его заново.
– Ну, в этом нет ничего необычного.
– Здесь этого прежде не было.
– Верно.
– А тот скот, что ему не удается угнать, он просто забивает и оставляет сарычам.
Мэверик подался вперед:
– И каковы потери?
– Я провел ревизию по северо-западной границе наших земель. – Тоби снова принялся мять свою шляпу. – Обнаружил две дюжины годовалых бычков, забитых им. Дело скверное. И вокруг следы кроу.
– Что? – Мэверик вскочил, принялся ходить. – Ты уверен?
– Нынче почти полнолуние. Я не ошибся.
– Кроу охотятся в горах. Они знают, что имеют на это право. Знают также, что я продаю им скот для работы на ранчо.
– Верно.
– Зачем им забивать мой скот?
– И оставлять на месте туши?
Теперь и Тоби поднялся. Синтия сжала руки. Она беспокоилась за Мэверика и его ранчо. Мэверик смотрел на Тоби.
– И к какому выводу ты пришел?
– Далтон может всех нас поссорить и натравить друг на друга. Но пока никто не думает об этом. Далтон нанял вооруженных головорезов. Они выполняют всю грязную работу, оставляя следы, чтобы подозрение пало на других.
Мэверик кивнул:
– Когда мы ослабеем, он будет героем.
– И я так думаю.
– Черт возьми!
– Думаешь, Дал тон требует от своих наемников, чтобы они оставляли такие же следы, как кроу, и на других ранчо?
– Это не исключено. Тоби подался вперед:
– Ты должен попытаться вразумить людей. Все только и говорят о суде Линча и о том, что пора взяться за ружья. Люди взбешены и напуганы. Они не знают, откуда ждать беды. Но к тебе всегда прислушиваются.
Мэверик кивнул и снова сжал руку Синтии:
– Я собирался устроить праздник для всех соседей и познакомить их с Розалиндой и Синтией. Правда, хотел подождать, пока они освоятся на новом месте, но, пожалуй, медлить не стоит. Я мог бы на празднике говорить с ними и убедить.
– Далтон узнает об этом и тоже захочет прийти.
– Его не пригласят. – Мэверик повернулся к Синтии: – Ты не против, чтобы я представил тебя соседям сразу?
– После всего, что мы испытали, я бы удивилась, если бы твое ранчо оказалось таким мирным местом, каким ты его описал.
– Так и было, пока в городе не появился Далтон, – ответил Мэверик.
– Правда, – поддержал его Тоби, качая головой, – если не принимать во внимание наводнения, пожары, град и снежные бури, а также болезни и падеж скота...
– Хватит, – усмехнулся Мэверик, – не надо ее пугать нашими повседневными трудностями.
Синтия тоже рассмеялась:
– Ну если меня не напугали мексиканские бандиты, вооруженные шахтеры или ковбои, жаждущие крови, едва ли меня устрашат небольшие сюрпризы, которые нам преподносит погода.
– Похоже, с Мэвериком вы не скучали, – заметил Тоби. Все рассмеялись, оценив невеселый юмор десятника. Тоби поднялся с места:
– Знаешь, что надо сделать сейчас?
Мэверик тоже встал:
– Да. Если Далтон не получит желаемое, то поручит своим наемникам охотиться на людей. Когда ему удастся убедить всех, что виноваты кроу, сюда призовут войска и моих друзей убьют. А Хейзл будет писать в своей «Гус-Крик эпитаф» об их гибели.
Тоби кивнул:
– Не хотел тебя огорчать, но за пару недель мы уже потеряли двух ковбоев – Керли и Слика. Все думают, что они уехали в Шайенн, но у меня есть свое объяснение этим событиям.
Мэверик покачал головой:
– Я с этим разберусь. Спасибо, что рассказал мне. А теперь иди спать.
Тоби кивнул и спустился с террасы.
– Рад, что ты вернулся. Завтра пошлю ковбоев, чтобы они убрали туши с границы нашего участка.
– Хорошо.
Синтия встала и смотрела вслед удаляющемуся Тоби.
– Если хочешь, я помогу миссис Шнайдер устроить праздник.
– Спасибо, – ответил Мэверик, сжимая кулаки. – Мы назовем это праздником, но на самом деле это будет началом конца Далтона в северном Вайоминге.
Глава 18
Через три дня Синтия наблюдала, как толпятся люди, желающие попасть на их вечер, у въезда на ранчо Мэверика. Розалинда собиралась надеть свое красно-белое платье, но ее убедили одеться в блузку персикового цвета и юбку с белой отделкой по подолу. Всех прибывающих на праздник детей Розалинда брала под свою опеку или распоряжалась, чтобы их развлекли как можно лучше. Сейчас они играли со щенками. Синтия больше не беспокоилась насчет того, что Розалинде будет сложно общаться с новыми знакомыми, потому что дочь Мэверика чувствовала себя на ранчо, как в родной Тьюле.
На Синтии была белая блузка из египетской хлопчатобумажной ткани и зеленая, как весенний лес, юбка, контрастировавшие с яркой шелковой шалью, а также черные ботинки и соломенная шляпа для защиты от солнца.
Она была удовлетворена своим видом.
Пока что никто не говорил о важных делах и возникших сложностях. Не появлялся и Рекс Далтон. Гости по нескольку раз подходили со своими тарелками к столам, ломившимся от еды. На открытом огне зажарили быка, было вдоволь овощей, хлеба. Приглашенные на праздник с удовольствием угощались.
Фермеры, скотоводы, ковбои, пастухи и городские жители были любезны с Синтией. И вес же она ненадолго удалилась к реке, чтобы побыть в одиночестве, потому что столь многолюдное общество утомило ее. Дружелюбие, с которым встретили здесь Синтию, невольно заставило ее вспомнить недоброжелательный Нью-Йорк. И все же и в Нью-Йорке было много того, что влекло в этот город. Да и вообще Нью-Йорк и Запад были настолько непохожи, что сравнивать их трудно и неуместно.
Синтия наблюдала за Мэвериком в роли радушного хозяина. Ей казалось, что он доволен. На нем были черные брюки и белая рубашка, черный кожаный жилет, черные ковбойские сапоги и белая шляпа. Он выглядел, как и подобает преуспевающему скотоводу, и был горд и счастлив. Гости разговаривали и шутили с ним. Они поздравляли его с началом семейной жизни. И все же во всех чувствовалось подспудное напряжение.
Между Синтией и Мэвериком пока еще не было полной ясности, но об этом никто не знал. Ее и Розалинду друзья Мэверика приняли как новое явление в его жизни. Но что будет, если она не останется с ним? Они ведь никогда не говорили о браке, Розалинда заставила Синтию понять, что при всех различиях можно привыкнуть к иному образу жизни. Девочка была слишком молода, чтобы закоснеть в своих привычках, и потому могла стать мостом, соединяющим их два мира. И все же Синтия пока еще не знала, способна ли она сама на компромисс.