Сказание (СИ), стр. 5

— С тобой всё впорядке? Хочешь сходим в лес? Говорят, что леса здесь прекрасны. — сказал Вэлейн своей спутнице на террасе.

— Не переживай! Просто там очень душно и слишком много липких взглядов. А насчет леса прекрасная идея, завтра же погуляем. — ответила принцесса.

— Алекса, если ты захочешь, то мы сегодня же можем вернуться домой. — продолжал беспокоиться эльф.

— Нет. Я должна пообщаться с матерью. Не известно, когда в следующий раз мы вернёмся сюда: может через год или десять, а может через сотню лет.

— Как скажешь. Мне просто не понравилось как все эти людишки и оборотни пялились на нас, особенно на тебя, а компанию темных я вообще терпеть не могу. Как только они смогли отвернуться от света? Одно слово, отступники. Ладно, пойду схожу за царицей. Не скучай. Эй, а ты кто такой? — спросил эльф у темного силуэта у входа на террасу.

— Позвольте представиться, король отступников, как вы выразились, и вампиров Дарк Д" Ург.

Король вышел из тени и поклонился в сторону принцессы, но та даже не повернулась.

— Принцесса отдыхает, я прошу вас уйти. — холодно сказал светлый эльф.

— Мне казалось, что это вы собрались уходить. Я же могу составить компанию принцессе, пока вас не будет. — настаивал Дарк.

— Мне не нравится эта идея…

— Вэлейн, можешь идти и не задерживайся. Я сама разберусь с этим гостем — перебила его Алекс.

Вэлейн фыркнул и просто исчез с террасы, оставив короля-полукровку наедине с принцессой.

— Вы назойливы и совсем не цените чужого уединения — спокойно сказала девушка и повернулась к мужчине.

— А вы не любите, когда вас беспокоят.

— Я не люблю, когда подслушивают. Как минимум, это не красиво.

— Мне не хотелось вас разозлить. Мне просто показалось, что мы с вами могли бы подружиться и просто поговорить.

— Король, я не страдаю предрассудками, но мы с вами не друзья и не можем ими быть: ваши действия, поведение и манеры оставляют желать лучшего, кроме того через несколько дней мы уйдём и вы просто уже не найдёте меня и забудете. Время так скоротечно и медлительно одновременно.

— Философия светлых эльфов?

— Нет, личные наблюдения.

— Неужели я вам совсем не нравлюсь? Мне всегда казалось, что я чертовски красив, мне об этом говорило очень много девушек. — усмехнулся Дарк.

Александра посмотрела внимательно на своего собеседника. Да, он знает себе цену. Он красив, но его уверенность переросла в гордыню, сквозившую во всём облике и действиях.

— Вы красивы, но неужели я похожа на этих глупых девушек, которые за вами увивались?

От её слов он замер. Уже очень давно никто не говорил ему искренних комплиментов, кроме как лестных и лживых.

— Вы необыкновенная… — начал он, но увидел, что принцесса отвлеклась и посмотрела в сторону выхода.

Вошедший эльф-красавчик обратился к ней на неизвестном ему языке, а та ответила ему и пошла к выходу. У самой двери девушка обернулась и сказала Дарку:

— Спасибо за комплимент. Извините нас, неотложные дела, сами понимаете. И не обращайте внимания на детскую выходку моего друга, просто он тоже не любит, когда кто-то подслушивает и заговорил на родном языке. Прощайте!

— Нет!

— Что нет?

— Не надо прощаться. До свидания, принцесса.

— Как хотите. — и принцесса ушла.

Александра медленно шла по коридорам дворца и рассматривала портреты цариц — амазонок. С портретов на неё смотрели её предки. Особенно её заинтересовал портрет царицы Аттиланы. Александра всматривалась, как казалось ей, в знакомые и такие любимые черты. Перед мысленным взором принцессы пронеслись картины: вот царица Аттилана восхищается её умением держать меч, вот она учит её обращаться с копьём. Странно. Может это её душа пытается что-то сказать или же это просто мечты девочки, лишённой матери.

— Дочка, как долго я ждала, чтобы увидеть тебя. Какой ты выросла красавицей и умницей. Копия своего отца, но волосы всегда будут выдавать в тебе амазонку.

— Мама, ты можешь застать врасплох даже эльфа.

— Наполовину эльфа. — поправила её мать.

— По рождению, но не по духу. Отец часто говорит мне, что я больше эльф чем кто-либо.

— Но ты не можешь отказаться от своей второй половины, а эта половина самая настоящая амазонка с твердым характером и воинственным духом. — настаивала царица.

— Война — это не для меня. Я ценю мир и природу, дружу с её духами и нимфами. Я горжусь своими родителями, я горжусь своим рождением, но я не желаю менять ровное течение своей жизни и своего народа. Мы — светлые эльфы не желаем вмешиваться в честолюбивые планы других народов.

— Чёрт побери твоего отца! Ты не только в ответе перед светлыми эльфами, но и перед амазонками. Ты моя единственная дочь и моя наследница. По праву твоей матери я могу распорядиться твоей жизнью так, как посчитаю нужным. Если бы твой отец не вмешался, то этого разговора никогда бы и не состоялся и… — слова царицы прервал ледяной пронизывающий ветер.

— …Ты бы вырастила из меня не личность, а свою наследницу, вещь, не имеющую собственного мнения, вынужденную тебе подчиняться и слушаться во всем. Ты думаешь, что отец скрыл от меня то, что похитил меня или то, что моя мать является царицей Амазонии. Я всегда знала все подробности, я следила за твоей жизнью, я знаю обо всех твоих мимолетных связях. Не нужно винить только отца в произошедшем, вы были оба виноваты, ты же хотела лишить меня отца и изолировать от всех эльфов, ты вынудила его. Но я не стану никого винить. Моей жизнью уже давно никто не распоряжается. Здесь я пробуду неделю и вернусь домой.

— Я не верю, что всё так сложилось. — побледнела царица.

— Я люблю тебя, мама! Никогда не сомневайся в моих чувствах, но твоя злоба на моего отца ослепила тебя.

— Если я попытаюсь оставить тебя здесь?

— Силой? Увы! Я стала сильнее тебя даже и без магии. Отец дал мне образование и как эльфийке и как амазонке.

— А если я попрошу тебя остаться? — сделала последнюю попытку царица.

— Я не могу. Этот мир не для меня, но я думаю, что смогу тебя иногда навещать — улыбнулась принцесса.

Александра вновь повернулась к портрету царицы Аттиланы, в то время как Аделаида смотрела на неё.

— Ты знаешь, что у этой царицы тоже была дочь и звали её Александриной?

— Нет, я не знала.

— Мне всегда нравилось это имя, и я решила назвать тебя в её честь, немного укоротив имя. Ты очень похожа на неё, мне даже стало немного не по себе, когда гном назвал тебя последней Императрицей.

— Почему?

— Забавно, что Александрину тоже отняли у семьи, но это сделал тёмный император Дэймон. Он безумно любил её, но во время свадьбы она была отравлена. Такая вот грустная история.

Александре стало не по себе. Перед глазами предстала молодая девушка очень похожая на неё в белом платье, перепачканном кровью трупов, которые валялись перед алтарём у её ног. И что делать с этим воображением? Её мысли прервал неожиданный вопрос царицы:

— Как Эдин?

— Прекрасно. Совсем не изменился за все семнадцать лет, такой же занятой и увлечённый своими книгами — сказала принцесса и заулыбалась.

— Наверное, такой же красивый и важный. Знаешь, я всегда его любила…

— Я знаю, всё знаю…

Глава 4

— Доброе утро принцесса — поклонился Вагнар.

— Привет. Ах, Вагнар, Вагнар! Сплошные церемонии. — слащаво ответила она.

— Не желаете поупражняться с мечом, а то я не могу найти себе место среди всех этих безумных женщин. Они как с цепи посрывались, ходят за мной по пятам. Мне уже два предложения сделали за эти пять дней. Вы с Вэлейном убежите в лес и скрываетесь там сутками, а потом уходите к царице. Я итак отбиваюсь от ваших поклонников, так ещё амазонки досаждают. И нет здесь ничего смешного Вэлейн! — Вагнар зло посмотрел на своего друга, но тот лишь ещё сильнее засмеялся.

— Бедный ты, несчастный, не справляешься с женским вниманием — съехидничал Вэлейн и состроил несчастную гримасу, которая заставила рассмеяться и принцессу.