Приют любви, стр. 44

– Я давно поджидаю тебя. Иди за мной.

Элизабет глядела, как свекровь направляется в гостиную. Это был приказ, и она машинально едва не подчинилась ему.

Но именно за этим ты и пришла сюда – объясниться с ней, напомнила себе молодая женщина. А Николь в безопасности.

Однако Элизабет все не решалась сдвинуться с места. Поглядев на свои руки, она медленно повернула ладони вверх и, увидев красную, ободранную кожу, содрогнулась.

Трусиха. Трусиха. Сколько раз она говорила это себе. Вот что держало ее в плену не хуже замка.

Нет, она не трусиха, но надо быть дурой, чтобы недооценивать Элму. Эта женщина сущий дьявол.

В конце концов, Элизабет вошла в гостиную и обвела ее глазами.

– Где Николь?

– Отдыхает. Я положила ее в твоей прежней комнате. Садись поближе к огню.

Молодая женщина проигнорировала предложение, обдумывая ситуацию. Николь была наверху и, по-видимому, заперта. Однако Элизабет не собиралась играть уготованную ей роль жертвы.

– Скажи, Элма, неужели тебе действительно так нравится играть в эту игру? Я знаю про Джеймса все. Знаю, как он умер. Его застрелили собственные солдаты при попытке бежать с поля боя. – Элизабет остановилась. Каждое сказанное слово придавало ей силы и уверенности. Ее твердый голос, казалось, стегал старую женщину. – С самого первого дня вы обманули всех: меня, Джеймса, Колтера и мою дочь. Как вы можете жить с таким грузом? Действительно ли скорбите о своем сыне? Или это тоже ложь?

– Джеймс не стоит моих слез.

– Господи, бесчувственная ведьма! Он любил вас. Джеймс делал все, чтобы угодить вам. – Элизабет подошла ближе, всматриваясь в Элму, надеясь увидеть хотя бы малейший признак раскаяния. Но его не было. – Неужели вы всерьез думали, что я позволю вырастить мою дочь похожей на вас? Да я лучше умру.

– Ну что ж, так и сделай. – Элма вынула руку из складок юбки и подняла пистолет. – Думаю, тебе надо отдохнуть, дорогая. Вы проделали долгое путешествие.

– Элма, чье тело в подвале?

– Тебя это не касается.

– Чье тело в подвале? – повторила Элизабет, повышая голос и с трудом держа себя в руках.

Старая женщина грациозно поднялась, все еще держа пистолет, и начала приближаться. Элизабет попятилась.

– Где все слуги, Элма?

– Убежали с командой янки, которая проходила мимо и обещала им свободу. Разве они знают, что свобода требует ответственности?

– Да-да, вы правы. – Дойдя до двери, Элизабет хотела было убежать, но Элма ускорила шаг и оказалась рядом с ней.

– Будешь ты послушной или нет?

– Да-да, буду.

– Хорошо. Мне приятно это слышать. Элизабет не могла отвести глаз от пистолета.

Оценивающе глядя на свекровь, она судорожно соображала, насколько та сильна и есть ли шанс отобрать оружие.

Как будто прочтя ее мысли, Элма взвела курок.

– Иди наверх, Элизабет. Я уже пользовалась этим, и оказалось, что неплохо стреляю. В три выстрела я покончила с Биллингом.

– С Биллингом? – переспросила Элизабет, ненавидя собственный голос. Ее каблук коснулся нижней ступеньки, и, не поворачиваясь, она подхватила юбку и начала, пятясь подыматься по лестнице. На какой-то момент показалось, что Элма забыла про нее, такой невидящий у нее был взгляд. Но тут же, тряхнув головой, она снова посмотрела на Элизабет.

– Биллинг – тот человек, которого я наняла, чтобы привезти домой Николь.

– Вы... вы убили его? – Элизабет поняла, что Элма безумна. Не просто одержима идеей получить все, что она считает своим, а безумна по-настоящему.

– Он подвел меня, дорогая. Я не могу терпеть предательства ни от кого. Даже хорошо, что Джеймс умер. Он тоже предал меня.

– Джеймс любил вас, Элма. Помните, как он привозил вам подарки, возвращаясь из путешествий? Ведь вам нравились его подарки.

– А ты ревновала.

Неподдельная ненависть, промелькнувшая в ее тоне, ужаснула Элизабет. Как удержать Элму? Как освободить себя и Николь?

– В чем же это Джеймс предал вас? – спросила она, надеясь сбить ее с толку.

– Этот идиот ухитрился заразиться свинкой. Он выздоровел, но утратил единственную способность, которой обладал. Джеймс не мог иметь детей. Но потом мы нашли тебя – слабую, несчастную, безмозглую дурочку. Ты была готова поверить, что Колтер бросил тебя. Но даже тогда мне пришлось уговаривать своего сынка жениться на тебе. Этого идиота, видите ли, мучила совесть. Невзирая на то, что лежало на весах, он осмеливался говорить мне о своей дружбе с Колтером. Джеймс готов был смотреть, как меня выбрасывают из моего собственного дома! Я рада, что он умер, слышишь меня? Я рада, что мне не придется избавляться самой от этого слабака, как я избавилась от его отца.

Элизабет потеряла дар речи.

Элма захохотала.

Оглушительный звук выстрела привел молодую женщину в чувство. Она повернулась и побежала. Теперь она знала, почему Джеймс лгал ей. Раздался еще один выстрел, и пуля попала в стену над головой Элизабет.

Однако эти выстрелы привлекли внимание патруля северян, и они повернули на дорожку, ведущую к «Двум соснам».

Глава двадцать первая

Вконец измотав и себя и лошадь, которую он украл, Колтер скакал на юг и уже миновал Вильямский лес и мельницу. Ему пришлось свернуть с дороги – фургоны оставили в мокром снегу такие глубокие колеи, что она стала непроезжей.

Минуя дома с зажженными окнами, полковник повторял названия усадеб: Варрен, Эвери, Гойон, – только бы отвлечься от мрачных предчувствий. Браун, Роуланд, Эмбре... Он заставлял себя вспоминать членов этих семейств, их лучших лошадей, когда в последний раз видел их – все что угодно, только бы не заснуть.

Объезжая усадьбу Ли и мельницу, Колтер увидел свежие следы и позволил коню самому выбирать дорогу. Переправившись через Голубиный ручей, он опять углубился в лес.

Он ехал, опустив голову так, чтобы шляпа хоть немного защищала его от падающего снега, и надеясь, что Элизабет сейчас уже в тепле, в «Двух соснах». А в безопасности ли – он просто не решался думать.

Чувствовалось, что у коня еще достаточно сил, чего нельзя было сказать о нем самом. Как выдержать остаток пути?

Его серая шинель покрылась толстым слоем снега, совершенно промокла и стала тяжелой, сковывая движения. Конь тоже был весь засыпан снегом, таявшим только на морде от жаркого дыхания. Но они продолжали путь.

В голове крутились вопросы, которые Колтер не решался задавать себе раньше, и на самые важные из них не находилось ответа. Почему Элизабет решила отправиться к Элме одна? Что было написано в письме такого, что заставило ее рисковать и ехать туда с Николь?

Жеребец фыркнул, предупреждая о всадниках, и Колтер едва успел скрыться за купой деревьев. Он наклонился к самой шее коня, шепча и прикрывая ему ноздри, чтобы не выдать их присутствия. Коснувшись щекой мокрой горячей шеи животного, полковник закрыл глаза, не в силах отказать себе хоть в кратком отдыхе. Но боевой дух коня, в отличие от его, не был сломлен, он стал беспокойно переступать с ноги на ногу и разбудил его.

Вскоре Колтер убедился, что «Две сосны» уже недалеко. Там можно будет поспать и освободиться наконец от мокрой одежды. Казалось, жеребец каким-то образом прочел его мысли – запрядал ушами, и его шаг стал коротким и упругим.

– Хочешь получить порцию теплой каши и мягкую постель из соломы? – прошептал ему всадник. Сквозь редеющие деревья он различал тропинку, но что-то удерживало его от того, чтобы пустить лошадь галопом и выехать на дорогу, ведущую к поместью.

Вдруг послышались выстрелы. Теперь ничто уже не могло остановить его. Не обращая больше внимания на грязь и темноту, полковник пришпорил коня, направляя его прямо на звуки стрельбы.

Элизабет и Николь – вот все, о чем он мог думать. Он нашел ответ на свой вопрос. У него хватит сил, чтобы помочь им.

– Огонь! – приказал капитан Мишель Тортон своему маленькому отряду. Пули ударили по нижнему этажу дома, разбив стекла. В ответ тишина. Он медленно поднял руку, останавливая пальбу.