Я есть То, стр. 59

В: Я признаю, что мир, в котором я живу, нереален. Но есть реальный мир, искажённую картину которого я вижу. Искажение может быть следствием какого-то недостатка в моём теле или уме. Но когда вы говорите, что реального мира нет, что это только мир грез моего ума, я просто не могу этого принять. Я бы очень хотел поверить, что все ужасы существования возникли из-за того, что у меня есть тело. Тогда самоубийство могло бы стать выходом.

М: Пока вы обращаете внимание на идеи, свои или чужие, у вас будет много проблем. Но если вы отметете все учения, все книги, всё выраженное словами и глубоко погрузитесь в себя и найдёте себя, это избавит вас от всех проблем и сделает вас хозяином в любой ситуации, потому что над вами не будут доминировать ваши представления об этой ситуации. Вот пример. Вы в компании привлекательной женщины. У вас возникают идеи насчёт неё и создаётся сексуальное напряжение. Проблема создана, и вы начинаете искать книги о воздержании или о наслаждении. Были бы вы ребёнком, вы оба могли бы находиться рядом в голом виде без каких-либо проблем. Просто перестаньте думать, что вы — тела, и проблемы любви и секса потеряют свой смысл. Когда чувство ограниченности уходит, тогда страх, боль и поиск удовольствий — всё исчезает. Только осознание остаётся.

51

Будьте равнодушны к боли и удовольствию

Вопрос: Я родился и живу во Франции и уже около десяти лет практикую Йогу.

Махарадж: Десять лет практики хоть немного приблизили вас к вашей цели?

В: Немного, может быть. Это очень трудная работа, знаете ли.

М: «Я» близко и путь к нему лёгок. Всё, что вам нужно делать, — это не делать ничего.

В: И всё же я нахожу, что моя садхана очень трудна.

М: Ваша садхана — просто быть. Делание происходит. Просто будьте наблюдательны. Что трудного в том, чтобы помнить, что вы есть? Вы есть всё время.

В: Чувство бытия присутствует всё время, без сомнения. Но поле внимания часто засоряется всевозможными ментальными событиями — эмоциями, образами, мыслями. Чистое чувство бытия обычно вытесняется.

М: Что вы делаете, чтобы очистить ум от всего лишнего? Какими средствами и инструментами вы пользуетесь для очищения ума?

В: В своей основе человек боязлив. Больше всего он боится себя. Я чувствую себя как человек, несущий готовую взорваться бомбу. Он не может обезвредить её, он не может выбросить её. Он ужасно напуган и судорожно ищет выход из этой ситуации, но не может найти. Для меня освобождение — это избавление от бомбы. Я почти ничего не знаю о бомбе. Я знаю только, что она у меня с раннего детства. Я чувствую себя испуганным ребёнком, страстно протестующим против того, что его не любят. Ребёнок стремится к любви и из-за того, что не получает её, он испуган и зол. Иногда мне хочется кого-нибудь убить или покончить с жизнью. Это желание настолько сильно, что я постоянно боюсь. И я не знаю, как избавиться от этого страха.

Видите ли, ум индуса и ум европейца сильно различаются. Ум индуса относительно прост. Ум европейца гораздо более сложен. Ум индуса в основном саттвичен. Он не понимает беспокойства европейца, его неутомимое преследование того, что он считает нужным, его более широкое общее знание.

М: Его рассудительная способность так велика, что он может дорассуждаться до полной потери рассудка! Его самоуверенность является следствием того, что он привык полагаться на логику.

В: Но размышление, рассудительность является нормальным состоянием ума. Ум просто не может перестать работать.

М: Это может быть привычным состоянием, но это не обязательно нормальное состояние. Нормальное состояние не может быть болезненным, а вот неправильная привычка часто приводит к хронической боли.

В: Если это не естественное, то есть не нормальное состояние ума, тогда как его остановить? Должен существовать какой-то способ успокоения ума. Как часто я повторяю себе: «Хватит, пожалуйста, прекрати, достаточно этой нескончаемой болтовни и снова и снова повторяющихся предложений!» Но мой ум не останавливается. Я чувствую, что его можно остановить ненадолго, но не насовсем. Даже так называемые «духовные» люди прибегают к разным хитростям, чтобы сохранять покой ума. Они повторяют мантры, поют, молятся, дышат с усилием или мягко, раскачиваются, вращаются, концентрируются, медитируют, гоняются за трансами, культивируют добродетели — они всё время работают, чтобы перестать работать, перестать гоняться, перестать двигаться. Это было бы смешно, если бы не было так грустно.

М: Ум существует в двух состояниях: как вода и как мёд. Вода вибрирует, стоит лишь чуть задеть её, в то время как мёд, как бы его ни задели, быстро возвращается к неподвижности.

В: По самой своей природе ум беспокоен. Его, может быть, и можно как-то успокоить, но сам по себе он не спокоен.

М: У вас может быть хроническая лихорадка, и тогда вас будет всё время бить озноб. Это желания и страхи делают ум беспокойным. Освобождённый от всех негативных эмоций, он спокоен.

В: Вы не можете уберечь ребёнка от негативных эмоций. Как только он родился, он учится боли и страху. Голод — жестокий учитель, он учит зависимости и ненависти. Ребёнок любит мать, потому что она кормит его, и ненавидит её, потому что она опаздывает с едой. Наш бессознательный ум полон конфликтов, которые переливаются оттуда в сознание. Мы живём на вулкане, мы всегда в опасности. Я согласен, что компания людей, чей ум спокоен, имеет очень успокаивающий эффект, но как только я покину их, старые проблемы вернутся. Вот почему я периодически приезжаю в Индию к своему Гуру.

М: Вы думаете, что приезжаете и уезжаете, проходя через разные состояния и настроения. Я вижу вещи такими, какие они есть, мимолётными событиями, проходящими передо мной в быстро сменяющейся последовательности, получающими своё существование от меня, однако определённо не являющимися мной или моими. Я не являюсь феноменальным объектом среди других объектов и не обусловлен ни одним из них. Я независим так просто и полно, что ваш ум, привыкший к противопоставлению и отрицанию, не может этого ухватить. Я имею в виду буквально то, что говорю: мне не нужно противопоставлять или отрицать, потому что мне ясно, что я не могу быть противопоставлением или отрицанием чего-либо. Я просто вне этого, в совершенно другом измерении. Не ищите меня, отождествляя с чем-то или противопоставляя чему-то, — я там, где нет желаний и страхов. Теперь скажите, каково ваше восприятие? Вы тоже чувствуете, что стоите абсолютно отчуждённо от всех преходящих вещей?

В: Да, иногда. Но как только появляется чувство опасности, я чувствую себя изолированным, вне какой-либо связи с другими. Видите, в этом различие нашего менталитета. У индуса эмоции следуют за мыслями. Дайте индусу идею, и его эмоции всколыхнутся. У западного человека всё наоборот: дайте ему эмоцию, и он создаст идею. Ваши идеи очень привлекательны — интеллектуально, но эмоционально я на них не реагирую.

М: Уберите в сторону свой интеллект. Не используйте его в этих делах.

В: Какой прок от совета, которым я не могу воспользоваться? Это все идеи, и вы хотите, чтобы я реагировал на них с чувством, поскольку без чувств не может быть и действия.

М: Зачем вы говорите о действиях? Вы что, действуете всегда? Действует какая-то неизвестная сила, а вы считаете, что это вы. Вы просто наблюдаете, что происходит, не имея возможности как-то повлиять на происходящее.

В: Почему я так настойчиво сопротивляюсь принятию того, что я просто не могу ничего сделать?

М: А как вы можете что-то сделать? Вы как пациент под наркозом, которому хирург делает операцию. Когда вы просыпаетесь, операция уже сделана, разве вы можете сказать, что что-то сделали?

В: Но ведь это я согласился на эту операцию.